Страница 13 из 76
Именно тогда была заложена традиция тоталитарных государств руководить религиозной сферой через спецслужбы. В гитлеровской Германии этим занимался «Церковный реферат» РСХА, в ющенковской Украине — «защитники национальной государственности» из СБУ. Для последней создание «поместной церкви» стало не меньшим приоритетом, чем популяризация нахтигалевских фашистских карателей и преследование политиков, защищающих конституционные права сограждан.
Создание департамента исповеданий отмечено еще двумя знаковыми моментами. Его руководителем назначили известного личной аморальностью епископа-расстригу Николая Бессонова — бывшего члена черносотенного «Союза русского народа». После Февральской революции Бессонов в одночасье стал украинским националистом.
Подобное демонстративное унижение должно было изначально деморализовать священноначалие и способствовать навязыванию антицерковных мер. Но никто не мог так ненавидеть церковь, как изгнанные из нее. А свою работу ренегаты выполняли особенно ревностно.
Опыт был усвоен, и церковный реферат РСХА (наряду с офицерами СС) комплектовался священниками и монахами, отлученными от церкви, а возглавлял его бывший секретарь кардинала Фаульхабера.
Закономерно, что и Ющенко награждает высшими государственными наградами анафематствованного агента 5-го управления КГБ «Антонова».
Размещение департамента исповеданий — государственной структуры, призванной уничтожить каноническое православие, в Митрополичьем доме Святой Софии выглядело как откровенное кощунство. Это было не только сознательным оскорблением чувств верующих. Таким образом, через десакрализацию святыни, наносился удар по глубинному православному архетипу украинского народа.
Подобным же кощунством выглядит и введенная Ющенко традиция проводить в День Независимости на территории Святой Софии торжественные приемы. Видимо, постоянно подчеркиваемая ханжеская набожность не препятствует пить коньяк и шампанское, расставлять столы со снедью и любоваться фейерверками на земле национальной святыни, в которой находятся кости тысяч погребенных предков.
Именно на этом месте, рядом с Митрополичьим подворьем возведенного Ярославом Мудрым кафедрального храма, с XI века по конец XVIII действовал монастырь, считавшийся образцом подвижничества, смирения и аскетизма. Именно здесь, в келье, трудился над великим памятником древнерусской литературы — «Словом о законе и благодати» первый киевский митрополит-славянин Илларион (получивший прозвище Русин). Тот самый Илларион, по согласованию с которым Ярослав Мудрый составил первый на Руси Церковный устав.
Жуткие празднования, напоминающие одновременно и люциферианские черные мессы на кладбищах, и богоборческие «комсомольские пасхи», президент ввел в 2005 г. Когда я в 2006-07 гг. был председателем оргкомитета по празднованию годовщины независимости, я неоднократно пытался объяснить Виктору Андреевичу недопустимость такого антихристианского церемониала, но столкнулся с абсолютным непониманием и раздражением.
Мы предлагали перенести застолья на площадь перед Мариинским дворцом или территорию Музея народной архитектуры и быта Украины «Пирогово». Но тщетно.
Мое предложение в 2007 г. поддержали близкие к президенту люди — Балога и Ульянченко. Но и их доводы не возымели никакого действия.
Хотя не исключено, что мотивы действий главы государства тоже более глубокие, чем просто присущее ему невежество и непонимание этических норм.
Самый сильный удар был нанесен националистами по монастырям, которые всегда были главными оплотами веры. В Киеве от царской армии осталось много оборудованных казарм, но специально обработанных во время пребывания в плену в духе ненависти к каноническому православию «синежупанников» разместили в Киево-Печерской лавре и Михайловском Златоверхом монастыре, где они начали терроризировать монашествующих и осквернять святыни.
В более широких масштабах этот первый в Европе опыт был позднее использован только нацистами. Только в Австрии после аншлюса гестаповцы ликвидировали более 1000 монастырей, а в январе 1941 г. шеф партийной канцелярии НСДАП Мартин Борман разрешил гауляйтерам без согласования с Берлином закрывать монастыри и конфисковывать их собственность, а попытки сопротивления насельников жестко подавлять.
В контексте этого курса следует рассматривать и незаконное решение Ющенко о передаче комплекса Киево-Печерской лавры в госсобственность. Таким образом, монастырь становится полностью зависимым от благосклонности власть предержащих, и появляется дополнительный рычаг давления на УПЦ с целью склонения к неканонической автокефалии. В духе тоталитарной традиции не возвращается верующим и Святая София, как и Лавра, унизительно именующаяся «заповедником».
В 1941 г. Ганс Кох также специально указывал, что, учитывая статус Святой Софии как национальной святыни, большевистская конфискация отменена быть не может.
Уже после оккупации Украины результатом намерений нацистов уничтожить сакральные центры традиционных религий стал взрыв лаврского Успенского собора, безосновательно приписываемый подпольщикам.
Немецкие историки Хейер и Вейзе в фундаментальном исследовании религиозной политики в оккупированной Украине приводят (в том числе со ссылкой на руководителей киевского отделения абвера) данные, что взрыв был организован начальником полиции и войск СС на Юге России обергруппенфюрером СС Прютцманом. Приказ Прютцману отдали Борман и рейхскомиссар Украины Эрих Кох, преследуя цель разрушения сакрального центра Украины. Особенно показательно мнение руководящих сотрудников рейхскомиссариата, что партийной канцелярией НСДАП вместо него планировалось создать новый — сакральный оплот арийского духа на завоеванной земле.
Националисты первыми ввели в практику, когда еще даже большевики придерживались внешней законности в отношениях с церковью, террор против высших церковных иерархов. В январе 1918 г. убийство митрополита Киевского Владимира совершили уголовники или полууголовники. Но ответственность за него, что и было подтверждено в том же году решением собора, должны разделить националисты, сделавшие темных, «не ведавших, что творят», людей орудием своих замыслов.
При пользовавшемся огромным авторитетом владыке было бы невозможно превратить Церковь в придаток аппарата националистической пропаганды, чего добивалась созданная властями Всеукраинская Православная Церковная Рада. Руководитель ВПЦР, изгнанный паствой Владимирской епархии за угодничество перед Распутиным, архиепископ Алексий сколотил в Лавре группу церковных карьеристов, готовых на все ради устранения митрополита. Именно они рассказали пришедшим грабителям про «несметные сокровища» и «контрреволюционность» владыки, что и предопределило страшную смерть первого новомученика ХХ века.
Следствие, начатое еще при Центральной Раде, явно не хотело найти убийц, которые сразу бы рассказали, кто направил их в митрополичью резиденцию. Между тем не представляло трудности раскрыть злодеяние — один из преступников в разговоре с монахами сообщил более чем достаточно своих установочных данных. Значительно легче все было списывать на анонимных муравьевских матросов. Только передача дела гетманским следователям позволила его найти и арестовать еще в 1918-м. И оказался задержанный вовсе не суровым балтийским «братишкой», а крестьянином из Полтавской губернии. Однако привлечь виновных к суду не удалось — в результате мятежа власть захватила Директория, благополучно закрывшая следственное производство.
В дальнейшем уже гестапо воспользовалось опытом устранения высших иерархов чужими руками. По его заданию в 1943 г. бандеровскими террористами были убиты глава канонической Украинской автономной церкви митрополит Алексий и епископ Владимир-Волынский Мануил, антифашистская позиция которых не являлась секретом.
Не менее дико для цивилизованного мира выглядел и арест в декабре 1918 г. австрийскими наемниками Коновальца, игравшими при Центральной Раде и Директории роль янычарской гвардии, преемника замученного владыки Владимира — митрополита Антония и архиепископа Житомирского Евлогия. От расстрела владык спасло только вмешательство французского военного командования, пригрозившего Директории полным разрывом отношений.