Волчья степь

- Обними меня,- попросила она.

- С удовольствием,- пробормотал я. А снадобье-то уже действует: мягкое шевеление в голове, а сама голова поразительно легкая, и каждый удар пульса легонько, бережно подбрасывает…

- Не теряй контакта с Камнем.

- Понял…- и я соскользнул в Камень сознанием.

ГЛАВА 13.

Вот он, Камень, играет зелеными искорками, но они постепенно превращаются в редкостной красоты фейерверк, а потом нас подхватывает разноцветный искрящийся вихрь. Медленное кружение периодически растворяет меня… в огне?.. в воде? Да, это океан, прозрачный по всей своей глубине, и подо мной с удивительной быстротой проносятся диковинные растения, остовы кораблей, руины затонувших тысячелетия назад городов, мимо скользят похожие на пестрых насекомых рыбы. Повернув голову, вижу плывущую рядом Ильмиру, а она смотрит на меня, и глаза у нее большие, чуть раскосые, но цвет под водой не различить. Дышится удивительно легко, хотя над нами толща океана, мы как-то сумели отрастить себе жабры. Вода тепла и приятно обтекает тела, сопротивления почти не чувствуешь…

Но рано или поздно все кончается, и мы выныриваем куда-то в ночь, и это не здесь, это в моем родном городе Бурге, где полным ходом идет весна, а я в кольчуге, и потому чувствую себя крайне неловко, но никто на это внимания не обращает, так что надо искать Ринге. Как? Это просто, как все гениальное: надо обратиться в справочное бюро. Вон какая милая девушка за стойкой… Да, конечно, она знает Ринге, кто же его не знает, отвечает она и начинает медленно покрываться шерстью. А где его найти? "В зоопарке!"- рявкает девушка, превратившаяся тем временем во что-то совсем уже звероподобное. И тут я понимаю - надо бежать из этого зоопарка. Вон какая толпа на улицах собралась - у одного крокодилья пасть в улыбке щерится, другой, склонив рога, роет копытом асфальт… Все показывают пальцами на нас, а мы делаем вид, будто нас это совсем не касается, маскируемся, шифруемся, черта лысого кто угадает и разгадает, но без Ринге тут не обошлось. Менты читают детям правила броуновского движения, туда-сюда-обратно, тебе и мне приятно, раз - и на кладбище, а там, как водится, на могильной плите трое с газеткой, на газетке - плавленый сырок и хлеб, а бутылка подходит к концу… Приглядевшись, узнаю в них памятники с главной улицы, и тут они втроем накидываются на девушку, чтобы отнять у нее весло…

Продолжения мы с Ильмирой ждать не стали, мы срочно сменили мир, и в лето господне 1428 мой отряд с божьей помощью и во славу дофина вышел в тыл англичанам в том бою, в каких-то трех лье от Руана, но нас оказалось все-таки слишком мало. А Ильмиру приняли за Жанну д"Арк, и стоит ли упоминать, что председателем трибунала святейшей инквизиции, мрачной и строго законспирированной фигурой, оказался наш старый знакомец Ринге, но я успел вызвать подмогу, и вскоре три моих мушкетера так лихо выкрали подвески, что ему осталось только руками развести, а разведя ими, он уже не смог удерживать Ильмиру, и нам удалось бежать.

Мы скрывались от каждой знающей нас собаки, меняли обличья и шило на мыло, прятались в каждой встречной реке от дождичка в четверг, но Ринге был не только дождем и четвергом. Нас с Ильмирой все-таки схватили и в цепях отправили в Новый Свет, но в море спастись легче, если притвориться, что ты утонул…

Вся фантасмагория кончается сразу и мгновенно - резкий скачок если не в реальность, то во что-то близкое, под ленивый холодный дождь, в полночь на перекресток… улиц или дорог? Знаю только, что по бокам в отдалении - не то холмы, не то жилища, не то нечто среднее. откуда-то из-за них выбивается тревожный, неприятно-оранжевый свет, он играет на рваных тучах, бешено несущихся в непроглядную темноту, и ветер напевает глухо и тоскливо.

Обнимаю Ильмиру за плечи:

- Тебе холодно?

Она молча кивает, я плотнее укутываю ее своим плащом:

- Змейство… И куда бы это нас занесло? Да еще курева нет…

- Надо идти.

Мрачно смотрю на нее:

- Куда?

- Неважно. Где-то должны быть люди.

- А тот, кого мы ищем, человек? Я вот лично не уверен. И вообще, по закону тайги если видишь человека - обойди подальше, так чтоб он тебя не заметил.

- Здесь не тайга.

- Да уж это точно,- я зябко поежился и проверил меч в ножнах. Как-то нехорошо здесь. Неуютно. Даже не пусто, а мертво…

- Ну, раз так, пошли куда глаза глядят,- а ведь я даже по сторонам света здесь сориентироваться не могу…

- Пошли,- Ильмира под плащом плотнее прижимается ко мне.

- И все-таки,- спрашиваю уже на ходу,- ты хоть приблизительно догадываешься, где мы?

- Похоже на Ущелье. Но это не Ущелье.

Вот тут и разбирайся… Но уж коли выбора все равно нет, придется играть в странника. Можно попытаться перейти в другой мир, но что это даст? К тому же, есть у меня некое предчувствие, что сначала возможности этого мира надо использовать - мы ведь явно не случайно сюда попали. Я бы, конечно, предпочел, что-нибудь потеплее… Но кто-то здесь живет - дорогу ведь протоптали… если это, конечно, дорога. Так, блазнит меня, что-ли? Или в самом деле кто-то есть?

Бросаю коротко Ильмире:

- Ну-ка, стой…- оставляю плащ у нее на плечах, делаю пару шагов вперед.- Кто здесь?

- Если б я хотел тебя убить, я бы уже сделал это,- знакомый голос! Причем говорит явно эльф… Я неуверенно произношу:

- Хельг?

- Бывший,- он подходит ближе. Перекладываю меч в левую руку:

- Ну, здравствуй, что ли, братец названный…

- Ты всегда желаешь здравствовать тем, кого уже нет?- Хельг медленно обходит нас с Ильмирой по кругу, мы поворачиваемся, не сводя с него глаз. На всякий пожарный берусь за рукоять меча обеими руками:

- Но здесь и сейчас - ты жив? Хельг?

- Все зависит от тебя. Кто ищет мертвых - находит мертвых, а им нечего делить с живыми.

Что-то он сам на себя не похож… Наверно, смерть меняет не только людей.

- Я ищу человека по имени Ринге. Мертвого человека. Или не человека.

- Или не мертвого.

- Что это значит?

- То, что здесь я тебе не помощник. Мы теперь в разных мирах. Теперь я знаю, что с тобой было, когда ты попал туда, где мы были братьями… Ведь в своем мире ты тоже умер?

- Я туда возвращался…

- И умер еще раз? Мне это знакомо.

- Но мы с тобой смешали кровь. Ты поможешь мне найти Ринге?

- Не понимаю, что значит - найти? Иди - и встретишь его.

- А куда идти?

- Безразлично. Ты должен его встретить - и ты его встретишь.

- А ты куда сейчас пойдешь?

- В другую сторону.

- Ты пока еще не знаешь, куда пойдем мы.

- Это неважно. Пока - прощай. Если и встретимся, то не здесь. Если б я даже хотел тебе помочь, все равно не смог бы. Вы, люди, очень любите "если",- неожиданно заключает он на прежний хельговский манер, поворачивается и уходит, сгорбившись и волоча ноги, в дождь. Кстати, дождь что-то разошелся… Капли так и секут.

- Ильмира, будь другом, дай плаща кусок…

И опять мы идем, завернувшись в мой плащ. Грязь хлюпает под ногами, клочья туч летят по небу, словно лавина призраков. А дорога все уже, только теперь это не дорога, а улица, и совсем узенькая стала - четверо с трудом разойдутся. Только расходиться тут некому, все покинуто. Как после чумы… Кстати, очень похоже.

Ильмиру колотит крупная дрожь, наклоняюсь к ней:

- Ну, все, все, хватит бояться… Не бойся, я здесь,- и коротко целую ее. Поворот, дальше - перекресток, за ним тянется улица пошире, а вдали - костры. Опасность. Но не какая-то конкретная, она всюду - равномерная, тяжелая, непонятная, опасность висит в воздухе, растекается в грязи под ногами… Еще кто-то на дороге.

- Эй, кто тут?

Никакого ответа. Человек сидит, привалившись к стене, вытянув странно прямые ноги. Подхожу, встряхиваю его за плечо:

- Не спи, замерзнешь!

Он заваливается набок, как-то сразу весь, твердый, как палка. Глаза открыты, лицо одутловатое, в каких-то пятнах. Мертв, причем мертв не очень долго. Странно, я думал, здесь можно встретить только покойников, разгуливающих где и как попало. Оказывается, и покойники мрут… Черный юмор какой-то.