Дело

Муромский. Ну и взял?

Иван Сидоров. Взял, сударь, взял.

Муромский. И дело сделал?

Иван Сидоров. И дело сделал. Как есть, — как махнул он рукой, так вся сила от нас и отвалилась.

Муромский. Неужели как рукой снял?

Иван Сидоров. Я вам истинно докладываю. Да что ж тут мудреного? Ведь это все его Воинство; ведь он же их и напустил.

Муромский. Пожалуй.

Иван Сидоров. Верьте Богу, так. Да вы слышали ли, сударь, какой в народе слух стоит?

Муромский. Что такое?

Иван Сидоров. Что антихрист народился.

Муромский. Что ты?

Иван Сидоров. Истинно… и сказывал мне один старец. Ходил он в дальние места, где нашей, сударь, веры есть корень. В тех местах, говорит он, до верности знают, что антихрист этот не то что народился, а уже давно живет и, видите, батюшко, уже в летах, солидный человек.

Муромский. Да возможно ли это? Иван Сидоров. Ей-ей. Видите — служит, и вот на днях произведен в действительные статские советники — и пряжку имеет за тридцатилетнюю беспорочную службу. Он-то самый и народил племя обильное и хищное — и все это большие и малые советники, и оное племя всю нашу христианскую сторону и обложило; и все скорби наши, труды и болезни от этого антихриста действительного статского советника, и глады и моры наши от его отродия; и видите, сударь, светопреставление уже близко

Слышен шум.

(оглядывается и понижает голос), а теперь только идет репетиция…

За дверью опять шум и голоса.

Муромский. Что за суматоха такая; никак, приехал кто? — Пойдем ко мне.

Уходят в кабинет Муромского.

Явление VI

За дверью шум, голоса. Тарелкин, несколько расстроенный, в пальто с большим, поднятым до ушей, воротником, быстро входит и захлопывает за собою дверь.

Тарелкин (прислушиваясь). Негодяй!.. как гончая гонит… в чужое-то место… а? (В дверь кто-то ломится — он ее держит.)

Голос (за дверью). Да пустяки!.. я не отстану… ну, не отстану!..

Тарелкин (запирает дверь на ключ). Какое мучение!!..

Тишка (входит из боковой двери). Вас, сударь, просит этот барин к ним выйти.

Тарелкин (сконфуженный). Скажи ему, что некогда… занят.

Тишка. Они говорят, чтоб вы вышли; а то я, говорит, силой войду.

Тарелкин. Ну что ж, а ты его не пускай.

Тишка уходит.

Это называют… Дар Неба: Жизнь! Я не прочь; дай мне, Небо, Жизнь, но дай же мне оно и средства к существованию.

Тишка (входит). Опять, сударь, требуют.

Тарелкин (сжав кулаки). У-у-у-у!!.. скажи ему, чтобы он шел!..

Тишка. Я говорил.

Тарелкин. Ну что ж?

Тишка. Да хоть до завтра, а я, говорит, его не выпущу.

Тарелкин. Ау вас есть задняя лестница?

Тишка. Есть.

Тарелкин. Как же он меня не выпустит?!.. — Ну — ты ему так и скажи.

Тишка уходит.

Голос (за дверью). Слушайте; где б я вас ни встретил, я вас за ворот возьму…

Тарелкин. Хорошо, хорошо.

Голос. Я вас на дне помойной ямы достану, чтобы сказать вам, что вы: свинья… (Уходит.)

Тарелкин. Ах, анафема… в чужом-то месте… (Прислушивается.) Никак, ушел?.. Ушел!.. Какова натурка: сказал другому свинью — и удовлетворен; пошел, точно сытый… Фу… (оправляется)… Истомили меня эти кредиторы; жизнь моя отравлена; дома нет покоя; на улице… и там места нет!!.. Вот уж какое устройство сделал (поднимает воротник)… тарантасом назвал… да как из засады какой и выглядываю (выглядывает)… так пусть же кто посудит, каково в этой засаде жить!!.. (Откидывает воротник, снимает тарантас и вздыхает.) Ох, охо, ох!.. (Выходит в переднюю.)

Явление VII

Муромский входит, за ним Иван Сидоров.

Муромский (осматриваясь). Да кто же тут?

Тарелкин входит.

Ах, это вы, Кандид Касторович?

Тарелкин. Я — это я. Идучи в должность, завернул к вам пожелать доброго утра.

Муромский. Очень благодарен. (Осматриваясь). С кем это вы так громко говорили?

Тарелкин. Это?.. (указывая на дверь) а так… пустой один человек… мой приятель.

Муромский. Что же такое?

Тарелкин (мешаясь). Да вот… так… знаете… малый добрый… давно не видались… ну… так и сердится; и престранный человек… изругал ругательски, да тем и кончил.

Муромский. Неужели?

Тарелкин (оправляясь). Право. Потому — очень любит, а видимся-то редко, так и тоскует: я, говорит, тебя на дне… (ищет) как его… морском!.. достану — такой ты сякой — да так и срезал.

Муромский. Нехорошо.

Тарелкин. Скверно!.. Вот у нас, у русских, эта ходкость на бранные слова сожаления достойна; в этом случае иностранцам надо отдать преимущество; и скажет он тебе — и все это скажет, что ему хочется, а этого самого и не скажет, а наш русский по-медвежьему-то так те в лоб и ляпнет. Позвольте, почтеннейший, кофейку спросить.

Муромский. Сделайте милость. (Идет к двери. Тарелкин его предупреждает, высовывается в дверь и приказывает Тишке.)

Иван Сидоров (отводя Муромского в сторону). Кто ж это, сударь, такой?

Муромский. Здешний чиновник, коллежский советник Кандид Касторыч Тарелкин…

Иван Сидоров. Понимаю, сударь, это здешний жулик.

Муромский. Тссссс… Что ты!.. (показывает на мундир и ленточки)… видишь.

Иван Сидоров. Они по всем местам разные бывают. А где служит-то?

Муромский. А там, братец, и служит, где дело, у Максима Кузьмича Варравина.

Иван Сидоров. А знакомство он с вами сам свел?

Муромский. Сам, сам.

Иван Сидоров. Так это подсыл.

Муромский. Неужели?

Иван Сидоров. Всенепременно. Так чего же лучше: вы у него и спросите.

Муромский. А как спросить-то?

Иван Сидоров. Просто спросите.

Муромский. Вот! Вдруг чорт знает что спросить. Спроси лучше ты: тебе складнее.

Иван Сидоров (усмехаясь). Да тут нешто хитрость какая — извольте. (Подходит к Тарелкину и кланяется.) Батюшко Кандид Касторыч, позвольте, сударь, словечко спросить.

Тарелкин. Что такое?

Иван Сидоров. Вы, батюшко, ваше высокоблагородие; простите меня — мы люди простые…

Тарелкин (посмотрев ему в глаза и приосанясь). Ничего, братец, говори; я простых людей люблю.

Иван Сидоров. Ну вот и благодарение вашей милости. (Понизив голос). Дело-то, батюшко, наше у вас?

Тарелкин (тоже понизив голос): У нас.

Иван Сидоров. Его-то превосходительство, Максим Кузьмич, ему голова, что ли?

Тарелкин. Он голова, я руки, а туловище-то особо.

Иван Сидоров. Понимаю, сударь; Господь с ним, с туловищем.

Тарелкин (в сторону). Не глуп.

Иван Сидоров. И они все могут сделать?

Тарелкин. Все.

Иван Сидоров. А как их видеть можно?

Тарелкин. Когда хотите.

Иван Сидоров (глядя ему в глаза). Мы-то хотим.

Тарелкин (в сторону). Очень неглуп. (Вслух.) У него прием всегда открыт.

Иван Сидоров. Так они примут-с?

Тарелкин. Отчего не принять?.. С удовольствием примут…

Тишка подает ему кофе.

Иван Сидоров. Ну вот и благодарение вашей милости (кланяется), я барину так и скажу.

Тарелкин. Так и скажи (смакует кофе)… с удовольствием… мол… примет… хе, хе, хе…

Иван Сидоров отходит в сторону

Люблю я простой, русский ум: ни в нем хитрости, ни лукавства. Вот: друг друга мы отроду не видали, а как на клавикордах сыграли. (Подслушивает.)

Иван Сидоров (Муромскому). Ну вот, батюшко, видите, примет.

Муромский. Кого примет? Что примет?

Иван Сидоров. Обыкновенно что. Сами сказали: примет, с удовольствием, говорит, примет.