Перейти грань

– Ха, – усмехнулся Бьяджио, – это ты не знаешь.

Стрикланд покачал головой, словно пытаясь скрыть отвращение.

– Тебе что, надо вонзать свое жало во все, что бы ни попалось на твоем пути? Ты прямо как ненасытный комар.

Флегматичный швейцарский журналист всем своим видом выражал оскорбленное достоинство.

– Жизнь возрождается на новых основах, – объяснял он Стрикланду. – В воздухе – оживление. Новые начинания. Одно это заставляет сердце размягчаться…

– А сосиску подниматься, – продолжил Стрикланд и поискал взглядом официанта. Ни одного из них поблизости не было. – И кто эта счастливая леди, интересно?

– Да ты знаешь ее, Стрикланд. Ее зовут Шарлотта. Шарлотта… как-то там еще.

– Ну конечно, знаю, – подтвердил Стрикланд. – Шарлотта Как-то там еще. Маленькая венгерочка, промышлявшая в роли домработницы в Штатах.

Бьяджио пожал плечами и мечтательно вздохнул.

– У нее такие чистые глаза.

– Правда? Никогда не замечал. – Стрикланд встал, чтобы пройти к бару за пивом. В баре было кубинское «сервеза», по десять долларов за банку.

– Ты разве не знаешь, – объяснял он Бьяджио, – что чистоглазая Шарлоттка не вылазит из постели госминистра?

– Они друзья, – уверенно произнес Бьяджио.

Стрикланд покатился со смеху. Смех у него был громкий, похожий на автоматные очереди. Стрикланд знал, что раздражает многих, и находил в этом удовольствие.

– Они друзья! – радостно выкрикивал он. – Они друзья!

Бьяджио попытался его урезонить:

– Ты переполнен злобой. Своим темпераментом ты напоминаешь «контрас».

– Они больше не заслуживают моего внимания. – Стрикланд сделался серьезным.

– Нет, ты сродни «контрас».

– Ну уж дудки, – бросил Стрикланд. – Я человек «левых». Подожди, вот выйдет мой фильм, и ты увидишь.

– Он готов?

– Нет, черт возьми. Его еще должны обкорнать. Но я отснял все, что хотел. Так что я «наснимался», как мы говорили во Вьетнаме, по самые уши.

– Стрикланд, – проникновенно произнес Бьяджио, – я вынужден позаимствовать твой джип на завтра. Вместе с твоим шофером. Повезу Шарлотту на фронт.

Стрикланд опять разразился взрывами хохота. Бьяджио поморщился. Маримба-бэнд больше не играл, и вызывающий смех Стрикланда привлекал внимание сидевших за соседними столиками.

– Лично я, – заявил Бьяджио, – не разделяю навязчивого стремления всюду выискивать абсурдность. Поднимать на смех честный импульс, который…

– Не седлай своего конька, Бьяджио. Что ты имел в виду, когда говорил про фронт?

Бьяджио смутился.

– Я собирался… собирался поехать в Ратон. – Увидев, что Стрикланд опять готов покатиться со смеху, он умоляюще поднял руку. – Пожалуйста, только не смейся.

– В Ратоне стоит штаб бригады, – сказал Стрикланд. – Еще там есть армейский аэродром. Если Ратон представляется тебе фронтом, то тогда мне понятно, как тебе удалось пройти через столько войн. За п… полсотни долларов я, пожалуй, дам тебе джип. Правда, вести его тебе придется самому, потому что я уже рассчитал шофера.

Бьяджио шлепнул себя по лбу.

– Ты же знаешь, что я не вожу машину.

– Тогда лети. Или посади за руль Шарлотту. Только напомни ей про мины.

Внимание Стрикланда привлек карман на бледно-желтой рубахе Бьяджио. Ловким стремительным движением он выхватил из него толстую карточку. Швейцарец не успел ничего заметить.

– Коммунистическая партия Италии, – прочел он на карточке. – Полагаю, ты всюду размахиваешь этой бумажкой, когда ходишь по городу.

– А почему бы и нет? – спросил Бьяджио. – Если она моя.

Стрикланд бросил карточку на стол.

– Лучше всего, когда тебя считают масоном, – заметил Бьяджио, пряча карточку. – Масоны всем заправляют в этой революции. Они подлинные руководители.

Когда снова заиграл оркестр, на террасе появилась группа американцев. Их комбинезоны и очки в металлической оправе были как бы знаком интернационализма. Среди них Стрикланд заметил высокую молодую брюнетку с коричневой от загара кожей. На шее у нее был повязан галстук цветов национального молодежного движения. Мужчины проводили ее пристальными взглядами.

– Ты знаешь, кто это такая, Бьяджио? Это запасная куколка Гарсиа-Ленза. Она дублерша Шарлотты.

– Чепуха, – отмахнулся Бьяджио.

– Ты не веришь мне?

– Как всегда, это не больше чем слухи, – надменно произнес Бьяджио и отвел взгляд.

– Мне известны сердечные тайны, Бьяджио. Стрикланд прошел к бару, чтобы взять еще пива. Вернувшись к столику Бьяджио, он обнаружил на своем стуле юную Шарлотту и, игнорируя просительный взгляд Бьяджио, пристроился к ним со своим пивом.

– Это Стрикланд, – коротко бросил Бьяджио своей спутнице. Молодая дама, встречавшая Стрикланда в поле, бросила на него настороженный взгляд. Он ответил ей искренней и обаятельной улыбкой.

– Привет, Шарлотта. А что это у тебя на шее?

У Шарлотты был повязан такой же красно-черный галстук, как у молодой американки, устроившейся через несколько столиков от них. Она залилась очаровательным румянцем, когда Стрикланд демонстрировал галстук Бьяджио.

– Я ношу это, – объяснила она, – из чувства солидарности.

– Из чувства солидарности, – повторил Стрикланд. – А как можно достать? Мне бы тоже хотелось иметь такой. Где ты взяла его?

Его искренний восторг придал ей смелости.

– Я брала интервью у компаньеро Гарсиа Ленза, – произнесла она с едва скрываемой гордостью. – И он дал мне галстук.

– Без дураков? – простодушно спросил Стрикланд. – Эй, ты был прав насчет ее глаз, Бьяджио.

– Нам надо идти, – заторопился Бьяджио. – Будь добр, дай мне ключи от джипа. А также документы на него. – Вынув свой бумажник, он обнаружил, что денег в нем нет, и принялся искать их в потайных карманах.

– Не надо так спешить, – удержал его Стрикланд. – Я слышал, ты была домработницей, Шарлотта. Прежде чем оказалась здесь. Это так?

– Да, – ответила Шарлотта. – В Штатах.

– И каково это было? – спросил ее Стрикланд. Молодая женщина развеселилась.

– Это было в Сэддл-Ривер, в Нью-Джерси, – сказала она. – Они там такие консерваторы, что я их шокировала.

– Да что ты говоришь?

– И Никсон живет там, – сообщила Шарлотта. – Да, в Сэддл-Ривер, вы знаете?

– Нет! – воскликнул Стрикланд. – Неужели? – Он дотронулся до ее руки на столе. – Сидите на месте, ребята. – И, встав из-за стола, отступил на шаг и сделал картинный жест руками. – Не уходите.

– Стрикланд! – завопил вслед ему Бьяджио. – А джип!

Стрикланд подошел к столу, за которым расположилась группа американцев, и обратился к темноволосой девице с красной повязкой.

– Извините меня, пожалуйста, – мягко проговорил он, склоняясь над ней. – Позвольте мне представить вас одной п… посетительнице.

Заметив его дефект речи, женщина прониклась сочувствием. Стрикланд растянул свою улыбку настолько, чтобы ослепить ею всех сидящих за столом молодых американцев.

– Я знаю, кто вы, – насмешливо произнесла молодая женщина, – но не думаю, чтобы вы знали меня.

Вставая из-за стола, чтобы последовать за ним, она сообщила, что ее зовут Рейчел Миллер.

– А-а, – воскликнул он. – Ракель!

– Не Ракель, – поправила она, – а Рейчел.

Хотя вокруг столика было только три стула, Стрикланд настоял, чтобы она села, сам же, стоя перед молодыми женщинами, переводил взгляд с одной на другую.

– Шарлотта, познакомься, это Рейчел. Рейчел, Шарлотта.

Увидев на Шарлотте ее знак отличия, Рейчел, несмотря на свой загар, заметно побледнела. Шарлотта продолжала пребывать в веселом расположении духа.

– А это Бьяджио. – Стрикланд указывал на своего друга. – Ветеран вьетнамской войны. Французский ли он шпион, швейцарский жулик или итальянский коммунист – этого никто не знает.

– Не поняла? – Рейчел насторожилась.

– Мы с Бьяджио изучаем молодежное движение под покровительством министра Гарсиа Ленза, – объяснил Стрикланд. – Берем интервью у иностранных членов этого движения. Почетных членов, таких, как вы. Нас интересует, есть ли что-то общее в их опыте.