Страница 47 из 109
— И ничего не заподозрили?
— Я же говорю: хорошо заплатил! А сам, по их словам, явный шиза: дергается, смеется, кривляется… А им-то, строителям, что — да пусть висит!
По крыше автомобиля вдруг громко пробарабанил водопадик крупных капель дождя. Приятели вновь невольно замолчали.
— Ну и к какому же выводу ты пришел? — поторопил рассказ Ашот.
— Погоди еще о выводах. Потому что и это еще не все, — продолжил Вадим. — Бадья-«калоша», бензин, огонь… Так ведь в ней, в этой бадье, понимаешь, какое дело, оказались еще две бутылки вина «Медвежья кровь», которые, естественно, разбились при падении. Представляешь?
Вот это и в самом деле, как говорится, ни в какие ворота…
— Может, это вино строители приготовили для себя, а потом забыли? — с сомнением предположил и в самом деле озадаченный Айвазян.
— Строители? «Медвежья кровь»? Дорогое сухое вино? — едко переспросил Вадим.
Впрочем, Ашот и сам понимал, что эта мысль не может быть верной.
— И все же, что же ты по этому поводу думаешь?
Вострецов слегка пожал плечами.
— Я думаю… Мало ли что я думаю! Чтобы думать правильно, нужна максимально полная информация. А я почти ничего не знаю!.. Впрочем, должен тебе сказать, все это пока что так, преамбула. Из-за того, чтобы рассказать тебе эту историю, я бы не стал тебя дергать. Главное в этой истории началось уже потом, ты сейчас в этом убедишься… Понимаешь, какое дело, когда я знакомился с кругом общения Быка, узнал, что в последнее время у него был легкий романчик с одной, скажем так, девушкой не слишком строгих правил. Вообще-то баб у него было как у бездомной дворняги блох, но эта у него бывала чаще…
К двери кафе подкатил и остановился автомобиль и сыщики — официальный и частный — в который раз замолчали. Из машины резво выскочил мужчина, над ним мгновенно распахнулся просторный зонтик. Он подобострастно раскрыл заднюю дверцу салона авто, прикрывая от дождя еще одного мужчину, который появился — не вышел, а именно появился, совсем иначе, не так, как это сделал его «шестерка». В длинном светлом плаще, он солидно одернул пиджак, не обращая внимания, что стоявший рядом подручный, держа над ним зонтик, на глазах набухает сеющейся с неба студеной влагой. И только потом прошел и исчез за дверью, которая распахнулась перед ним, словно по мановению волшебной палочки.
И они оба дружно позавидовали тому, вошедшему в кафе. Конечно, в салоне автомобиля было отнюдь не так тоскливо, как на улице, и все же…
— Короче говоря, ты решил эту коровку найти, — поторопил Ашот приятеля, засмотревшегося на картину.
— Что? — встрепенулся тот. — Какую коровку?
— Ну телку эту, подругу Быка, — пояснил Айвазян. — Бык — коровка…
Вадим хмыкнул.
— А, ну да, конечно… Коровка — это хорошо… Да, я решил ее найти. И знаешь, я не только решил найти, а нашел без малейшего труда.
Это уже было интересно.
— И что же?
— Пришел к ней на работу, поговорил, дурак…
Ашот усмехнулся.
— Давай-ка без самобичеваний, ахпер Вадик, — перебил он приятеля. — Я ведь уже понял, что у тебя опять что-то не так пошло, как должно было бы, так что оставь эмоции. Суть говори. И покороче, а то тащишься, как верблюд по пустыне.
— Ладно, суть, — постарался не показывать кольнувшую его обиду Вадим. — Суть вот в чем. Эта девушка кое-что мне рассказала о том, чем занимаются в их заведении. Это, по сути, притон… Мы с тобой сейчас как раз и стоим перед этим заведением, Ашот… Только она начала мне что-то рассказывать, вдруг ворвался хозяин, девчонку вытолкал взашей, а меня оставил в кабинете и начал плести какую-то ерунду про мозаику, Останкинскую телебашню и еще про что-то… Я сначала не понял, что это он специально сделал, чтобы меня подольше задержать в кабинете. Дальше он мне вдруг сообщает, что пока мы с ним общались, девушку уже уволили и что искать ее бесполезно, потому что она, мол, уже успела уехать домой.
— Куда домой?
— Она оказалась неместной. И, по его словам, уже уехала из Москвы.
— Так-так-так, — Ашот уже позабыл о своих неприятностях, заинтересовался этим делом всерьез. — Значит, ты ее упустил… И, как я понял, сегодня опять начал ее разыскивать. И, конечно же, не разыскал. Правильно?
— Правильно, — вздохнул следователь. — Я и в самом деле ее нигде не нашел. На ее фамилию в железнодорожных и авиационных кассах билет не продавался. Матери домой, в Калугу, она не звонила. У подруг не появлялась. В квартиру, где снимала комнатенку, тоже не приходила…
Что ж, за сутки в Москве найти человека, не имеющего постоянного жилья… И тем не менее, Ашот прекрасно понимал опасения Вадима.
— Может, у хахаля какого-нибудь? — спросил он на всякий случай, хотя и не больно-то верил в вероятность такого предположения. — Ты же сам говорил, что она не самых честных правил.
— Может, — уныло согласился Вадим. — Только ведь понимаешь, какое дело, никто не видел, чтобы она вчера после разговора со мной выходила из кафе.
— Задний выход?
Беседа шла в темпе игры «Счастливый случай»: вопрос — ответ, вопрос — ответ.
— Не исключено, конечно, — согласился Вадим. — Я об этом тоже подумал и версию проверил. Задний выход в кафе, естественно, имеется. Только девчата им никогда не пользуются. Хотя, конечно, можно предположить, что, выйдя после беседы со мной, Анна бросилась не в зал к подругам, где много людей, и где главный выход, а на кухню, прокралась мимо поваров, незаметно для них открыла дверь, попала на хозяйственный двор, перелезла через забор, бросилась к какому-то своему приятелю… Все это, конечно, напрочь исключать не стоит. Вот только вопрос: зачем она это сделала бы?
— Испугалась, — быстро дал объяснение Ашот.
— Согласен. Это единственное, во что и в самом деле можно поверить — что она настолько дико испугалась и убежала именно таким образом. Маловероятно, но допустим. Да вот только…
— Что «только»?
Вадим отвечал, по-прежнему глядя на закрытую дверь кафе, за которой скрывалась интересовавшая его тайна, отвечал уверенно, четко, чувствовалось, что обо всем этом уже думал, и думал не раз.
— Только имеются в этом деле два вопроса. Первый: если она вдруг так испугалась, значит, ей было чего пугаться, значит, там и в самом деле сокрыто нечто, из-за чего можно испугаться. И второй… Вот второй-то и наталкивает меня на то, чтобы нанести в это кафе неофициальный визит.
Оказывается, и это еще не все!
Ашота даже досада взяла. Приятель строит свой рассказ в духе детектива. Вместо того, что коротко, четко и ясно изложить главные, основные обстоятельства дела, рассказывает, словно излагает содержание понравившегося фильма.
— Так что же еще произошло? — слегка раздраженно спросил он.
— Сегодня днем вдруг меня вызывает шеф…
— Индикатор? — снова блеснул осведомленностью Ашот.
— Нет, Крутицкий, начальник Индикатора.
Армянин присвистнул:
— Даже так?
— Даже так. Вызывает и заставляет меня сделать подробнейший отчет о проделанной работе. Устраивает разнос за самовольные и неправильные действия в кафе…
Вадим эффектно замолчал. И Ашот вдруг понял, что произошло дальше, почему приятель так долго подбирается к сути происшедшего.
— И после этого запрещает тебе трогать это злополучное кафе? — полуутвердительно спросил он, кивнув в сторону сияющих окон.
Следователь саркастически хмыкнул:
— Ну что ты, Ашот! Как же он может мне запретить что-то предпринимать, если сам же поручил мне расследование этого дела?.. Нет, дружище, он поступил немного по-другому. Просто высказался, что опыт и интуиция подсказывают ему, что кафе — ложный след. А потому, мол, нужно его, этот след, бросить и заниматься каким-то другим следом…
Логично, — оценил Ашот.
— И чем же твой начальник обосновывал эту свою прозорливость?
— Понимаешь, какое дело, он был довольно убедителен, — признал Вадим. — Игорь Дмитриевич сказал, что при данном варианте все слишком просто и очевидно, чтобы быть правдой, особенно если учесть тщательность подготовки убийства, а также то, что первый убитый, Василий Ряднов, к данному кафе никакого отношения не имел… Так что все логично. И если бы я сумел сегодня найти ту девчонку, я и в самом деле пошел бы по другому пути. Однако она пропала. Понимаешь? Вообще пропала, бесследно, с концами. Значит, с кафе и в самом деле все не так просто, как мне пытаются доказать. И увести меня от него пытаются не случайно… Вот я и предлагаю тебе совершить налет на него. В случае чего, всю вину я, естественно, беру на себя. Но попробовать надо. Потому что официальную санкцию на обыск на моих хлипких основаниях мне никто не даст.