Тринадцатый сын Сатаны

— Тебя туда вызывают…

Он указал на дверь в задней стене кафе.

За ней располагались различные подсобные помещения и, в частности, личный кабинет Барабаса. Там, в этом кабинете, стояли диван и пара кресел — и туда иной раз приглашали девочек для того, чтобы они обслуживали личных гостей Барабаса или самого Хозяина. Попасть туда для персонального обслуживания означало существенное продвижение по внутренней иерархии, принятой в здесь. Кто туда попадал, после этого уже могли себе позволить выбирать клиентов, а не удовлетворять каждого, ибо и получали они уже куда больше своих подруг-товарок.

Нюшка как-то раз, довольно случайно, попала туда, на персональное обслуживание. Но клиент в тот раз был настолько пьян, что она, как ни старалась, не смогла сделать так, чтобы он ее запомнил. Так что вожделенная комната так и оставалась для нее недосягаемой.

И вдруг…

— Меня? — переспросила она, не смея поверить в свою удачу.

— Тебя-тебя, — скороговоркой подтвердил Барабас. — Именно тебя.

Только теперь девушка обратила внимание на его потухший, встревоженный вид. Что-то было не так.

— А кто? — спросила она уже иначе, настороженнее.

Барабас сделал едва заметный жест. Таким образом он всякий раз сигнализировал своим подопечным о том, что в зал вошел кто-то из тех, кого он ненавидел и отчаянно боялся: сотрудник милиции, налоговой полиции или инспекции, или же кто-то из рэкета — причем последних, к слову, страху ему внушали меньше всего, потому что «крыша» у него была надежной, а значит пытающиеся «наехать» могли оказаться только залетными «гастролерами» и их незапланированный визит грозил только тем, что кто-то из этих придурков расколотит что-нибудь, еще как-то набедокурит… Барабас был так уверен в своей безопасности, что даже охрану кафе свел к минимуму.

Теперь же жест Барабаса означал опасность и требование всем затаиться и строить из себя олицетворение целомудрия. Значит, это не гастролеры.

Анна почувствовала, как по спине прошел озноб.

— Так кто? — переспросила она, теперь уже шепотом.

— Там узнаешь, — так же бесцветно ответил Барабас. — Иди, он ждет. И смотри там… Не болтай слишком много! Думай, прежде, чем говорить…

Девушка поплелась в сторону заветной двери. Как давно она мечтала попасть туда — и как теперь ей не хотелось в нее входить!

…В кабинете за столом Барабаса сидел совсем еще молоденький парнишка. На его чистом и гладком, без морщинок, лице нелепо смотрелись очки в могучей оправе и с прямыми, скорее всего, без диоптрий, стеклами — надетые явно для солидности.

Увидев входящую в кабинет красивую девушку, парнишка подскочил было с места. Однако тут же вновь, подчеркнуто вальяжно, опустился на место. Очевидно, он посчитал, что не пристало в подобной ситуации столь явно демонстрировать свою галантность.

Прикрыв за собой дверь, Анна робко остановилась у порога. Она никак не могла взять в толк, кто же это такой, раз уж сам Барабас явно струхнул, и по какой причине он ее сюда вызвал.

— Анна Кабанюк? — сурово спросил парнишка.

Его подчеркнутая суровость настолько не вязалась с внешним видом, что Нюшка, которая не привыкла, чтобы мужчины с ней разговаривали подобным тоном, вдруг осмелела и с замиранием сердца сдерзила:

— А у нас в колхозе при знакомстве первым делом здороваются, — сказала она, по-прежнему изображая крайнее смущение. — А у вас?

— Да-да, конечно, извините, добрый день, — скороговоркой, покраснев от смущения, выпалил парнишка. — И присаживайтесь, пожалуйста.

Девушка несмело приблизилась к столу и присела на краешек полукресла.

Почему-то не к месту вспомнилось, ЧТО тут происходило во время ее предыдущего, того самого, памятного, визита в кабинет. Она невольно покосилась в сторону дивана, потом перевела взгляд на стол… Интересно было бы взглянуть на реакцию этого парнишки, если бы он увидел ее на этом столе или вон в том кресле… Наверное, он бы густо покраснел и в смятении отвернулся, стыдливо подглядывая за происходящим исподтишка…

— Меня зовут Вадим Вострецов, — представился парнишка. — Я следователь. Вот мои документы.

Он протянул ей раскрытую «корочку». Анна опять испуганно уставилась на нее, видя пугающие надписи и тиснение, герб, печати, фотография в форме…

— Ну а вы — Анна Кабанюк? — опять сурово спросил Вадим. — Правильно?

— Да, — выдавила из себя Анна. И только после этого несмело поправила: — Кабанчук.

— Да-да, конечно, Кабанчук, — кивнул Вадим. От резкого движения у него чуть не свалились с носа очки. — У меня к вам будет несколько вопросов.

Нюшка пожала плечиками, стараясь, чтобы по этому ее движению не было заметно, насколько она боится этого застенчивого паренька.

— Спрашивайте, — тихо сказала она.

— Итак, — начал Вадим, — приступим. У вас был знакомый по имени Леонид, которого иначе называли Ленька-Бык.

…У экрана монитора за беседой в кабинете напряженно наблюдал Барабас. Объектив камеры был направлен на диван, поэтому происходящее в кабинете было видно не слишком хорошо — Нюшка-дура уселась спиной к объективу, а сыщик был виден вполоборота. Правда, это было сейчас не столь уж важно — куда важнее было сейчас слышать беседу.

Едва он понял, о чем пойдет речь, вытащил из кармана пиджака коробочку сотового телефона, торопливо потыкал пальцем в слабо попискивающие кнопки.

— Да-да, вас слушают, — голос в трубке лучился благодушием.

Это был Самусь — подлинный Хозяин этого заведения и непосредственный шеф Барабаса. На кого работает Самусь, Барабасу знать было не дано.

— Добрый день, Хозяин. Извините, что беспокою… Это Барабас… Шеф, у нас, похоже, намечается небольшая проблемка, — исполнительный директор постарался, чтобы его голос не выдал охватившее его волнение.

Самусь требовал неукоснительной конспирации всегда и особенно при разговоре по телефону. Даже по сотовому, хотя считается, что его подслушать очень трудно, почти невозможно. Однако одно дело иносказательно сообщить о том, что на притончик пытаются «наезжать» некие «гастролеры» — и совсем иное попытаться рассказать о сложившейся нестандартнойситуации.

— Вот как?

Самусь не мог не понимать, что по пустяковому поводу Барабас звонить не стал бы, однако ничем не выдал свое волнение.

— Да, проблема, — подтвердил Барабас. — И по-моему довольно серьезная.

— Помощь нужна?

Под помощью могло подразумеваться что угодно — как простая консультация, так и команда стриженных ребят с крепкими кулаками и кастетами, а то и с пистолетами. Случалось, что это помогало. Однако в данной ситуации такая команда была бы не к месту.

— Не знаю. Вряд ли, — с сомнением произнес Барабас. И добавил с затаенной надеждой: — Если бы только вы сами приехали…

В самом деле приехал бы Самусь сам — насколько все проще было бы. Он подлинный хозяин, его деньги — так пускай бы сам и разрешал свои проблемы с так называемыми правоохранительными органами!

Однако надежда Барабаса не оправдалась.

— Я сейчас никак не смогу, — по-прежнему благодушно проговорил Самусь. — У меня много других дел. Да и потом, в конце концов, ты у нас исполнительный директор, живешь с дивидендов, а потому принимай меры сам… — корректно расставил точки над «i». И только после этого поинтересовался: — Но ты можешь хотя бы намекнуть, что у тебя происходит?

— Дело касается нашего знакомого любителя «Колец Плутона», — начал Барабас.

Это был более чем откровенный намек на Леньку Быка. И Самусь должен был это понять. Он и понял.

— Парнокопытный, — подтвердил тот после секундной паузы. — Что с ним?

«Что с ним…»- с неожиданным раздражением на шефа едва не брякнул в микрофон Барабас. Однако на деле сказал иное, правда, довольно откровенно:

— Он нас покинул навсегда.

— Вот черт! — вырвалось у всегда невозмутимого Самуся. — Как это произошло? — сам же нарушил он иносказательную конспирацию.

— Подробностей пока не знаю, — признался Барабас. — Сейчас допрашивают его подругу.