Страница 62 из 68
Абрамов решительно оторвался от стены и зашагал по направлению к остановившейся машине. На всякий случай поправил под пиджаком кобуру.
Сзади хлопнула дверь.
— Абрамов, ты куда? — окликнула его жена.
Он приостановился только на мгновение, оглянулся и торопливо проговорил:
— Если что, звони Михалычу, вызывай его!..
В первое мгновение Зина его не поняла. А потом вдруг соотнесла его мрачно-расслабленный вид несколько минут назад, целеустремленную собранность, с которой он теперь направился к крутой иномарке, стоящей у магазина, "если что" и "звони Михалычу"… Михалыч — это какой-то местный милицейский чин, которого они оба хорошо знали, потому что жили по соседству…
— Сергей, стой!.. — рванулась за мужем Зина.
Своим криком она привлекла внимание редких прохожих. А главное — водителя иномарки, который сидел, высунувшись в открытое окно машины и подставив лицо под прохладный ветерок. Тот тоже мгновенно оценил ситуацию: рванувшегося по направлению к нему крепкого коротко стриженного мужчину, которого пытается удержать женщина… У водителя нервы были на взводе, а потому он сорвался тут же. Машина рванулась с места прямо на бегущего к ней Абрамова. Тот едва успел отпрыгнуть в сторону. Споткнувшись о бордюр, он упал, однако сумел выхватить пистолет и несколько раз выстрелить по пролетевшему мимо автомобилю. Машина вильнула, однако выровнялась и скрылась за углом.
— Вот черт! — выругался Абрамов.
При прыжке он подвернул ногу и, падая, почувствовал острую боль, которая на миг отвлекла его от действительности.
Из магазина выскочил человек, который ранее привлек внимание Сергея. Он тоже разом охватил всю картину в целом: исчезнувшую за углом машину, на которой скрылся его компаньон по криминальным делам, лежащего на асфальте человека с «макаровым» в руке, бегущую к нему женщину… Смуглый боевик отшвырнул в сторону пакет с только что купленными продуктами, из которого вылетела и звонко разбилась бутылка, выхватил из-под куртки короткий пистолет-пулемет. Он успел выстрелить раньше неловко, из-за подвернувшейся ноги, переворачивавшегося в его сторону Абрамова. В майора впилось несколько горячих пуль. Сергей выронил пистолет и опрокинулся на землю. На пыльный асфальт часто закапала кровь, сворачиваясь в ало-серые катышки.
— Сережа-а!..
Следующая очередь сшибла с ног Зину. Она словно наткнулась на стену — только что бежала вперед и мгновенно опрокинулась на спину… Боевик уже исчез с места преступления, а ноги женщины еще какое-то время подергивались, елозили по шершавой мостовой, раздирая колготки и царапая смуглую загорелую кожу.
Сам же убийца забежал за новый, только недавно построенный торговый павильон, швырнул в кусты оружие, сорвал с себя модную броскую куртку, которую, рассудил он, скорее всего, заметил хоть-нибудь из прохожих, бросил ее туда же. Оставшись в модной среди жителей Кавказа черной, с серым узором, рубашке с воротничком-"стойкой", неторопливо пошел в сторону площади. Там он сядет в первый попавшийся автобус и поедет куда придется: в Москву, в Пушкино, на любую из двух платформ Ивантеевки — куда угодно, только бы подальше от этого места, где он так глупо подставился…
И дернул же его черт зайти именно в этот магазин, как будто других по пути не было!
МОСКВА. КВАРТИРА АРОНА ШТИХЕЛЬМАХЕРА
Трубку Борис снял не сразу. Какое-то время колебался, не зная, чего ждать от этого звонка. Но потом не выдержал, решился.
— Слушаю, — несмело проговорил он.
— Это я, — услышал он голос мамки. — Чего это ты долго не подходил?
— Я… Я был в туалете, — соврал Борис. — А что? Ты чего звонишь?
— Слушай сюда внимательно, — мамка говорила решительно, с напором. — Я уже перезвонила. К тебе уже выехали. Когда приедут, то скажут, что за кассетой, ты им ее просто отдай, и все. И забудь про нее, и никому ничего не говори, — подтвердила мамка худшие предположения Бориса. — Как будто и не было ее вовсе.
— А кто это будет? — несмело поинтересовался он.
— Увидишь, — не стала распространяться мамка. — Когда отдашь, тут же перезвони мне, я буду ждать звонка.
Значит, понял Борис, опуская трубку на место, к нему и в самом деле приедет не кто-нибудь официальный, а те, кого он уже успел вычислить благодаря детективным фильмам, которые очень любил, — бандиты.
Ну, мамка, ну, стервоза!.. Своего сына так подставить!.. Ну ладно, еще посмотрим, кто кого!
Борис решительно схватил трубку, начал лихорадочно набирать номер.
— Итак, суммируя сказанное, можно сказать так, — продолжал долдонить дед. Однако внук его слушал вполуха. — На сегодняшний день сахарный диабет неизлечим. Задача науки состоит в том, чтобы максимально облегчить страдания людей, которых постиг этот недуг. Насколько я знаю, прибора, подобного тому, который сделал я, в мире не существует. Страна или фирма, которая его заполучит, будет иметь огромные доходы. Я хочу, чтобы этой страной была Россия…
"Старый маразматик!" — уловив последнюю фразу, вдруг окрысился на покойного Борис. Уехал бы дед со своей идеей на Запад, или в свой Израиль, ему бы там и лабораторию дали, и в деньгах купался бы как дядюшка Скрудж из мультика про утиные истории, и его, Бориса, вывез бы, и обучал бы его западной жизни на конкретных примерах… А тут теперь из-за его чистоплюйства, из-за выжившего из ума старого козла, сиди и трясись от страха!
— Кому я на хрен нужен, ёканый мамай? — раздалось наконец в трубке.
— Малахай, это я, — торопливо проговорил Борис. — Слушай меня сюда…
В трубке раздался приглушенный звон стекла и женский пьяный смех.
— А ты не мог бы попозжей звякнуть? — Малахай был откровенно не расположен к разговору.
— Малахай, друг, спасай меня!
Мишка Малахов, старый друг, на просьбу отреагировал более чем прохладно.
— Не могу, Берий, — сказал он. — У меня тут сейчас такая подруга… И предки в отлучке…
Подруга!.. У него подруга! А здесь сейчас неизвестно, что может произойти!
— Ну, Малахай, пойми, мне помощь твоя нужна! — взмолился Борис. — Без балды, по-настоящему… Я к тебе так еще ни разу не обращался…
В трубке зависла короткая пауза.
— Ну ладно, слушаю, еканый мамай, — откровенно вздохнул Мишка. — Что тебе нужно?.. Только быстро, а то у меня тут все стоит, а ты мешаешь, — коротким хохотком подчеркнул он двусмысленность шутки.
Из трубки опять донесся женский смех.
— Малахай, у меня тут такое дело… — Борис вдруг понял, что не знает, как по телефону обрисовать ситуацию — чтобы было ясно и в то же время ничего не рассказать. — Ты ведь нашего участкового знаешь?
— Ну, знаю, — похоже, только теперь Мишка встревожился всерьез. — А что, у тебя и в самом деле что-то случилось? Я думал, просто выпить не с кем…
Дошло!
— В том-то и дело, что случилось… Малахай, срочно дай мне телефон участкового!
— Записывай… А что случилось?
И тут Борис не выдержал.
— Малахай, мне страшно, — едва не всхлипнул он. — Ты знаешь, я думаю, что ко мне сейчас могут приехать бандиты…
— Глупости, — неуверенно отозвался Мишка. И добавил: — Ну так уходи из дома… Давай ко мне, еканый мамай!
Может, и в самом деле?.. Да только что потом мамке сказать? Вдруг тут и в самом деле ничего страшного нет? Ну не может же мамка своего сына…
— Нет, мне обязательно нужно быть дома, только участковому позвоню.
— Знаешь что, я к тебе сейчас тоже зайду! — вдруг решительно сказал Малахов. Было слышно, как он сказал кому-то: — Ты ведь меня подождешь?.. Ага, потом мы, наверное, вдвоем вернемся… Ха-ха… Не переживай, еканый мамай, из-за тебя мы не подеремся, разве что поделимся… — и опять в трубку: — Все, решено, сейчас буду. Но если ты меня разыгрываешь — самого в задницу отдеру!..
Мишка — друг… От бабы оторваться, чтобы другу помочь — это поступок…
Борис начал набирать продиктованный другом номер.
— Итак. Модификации прибора могут быть разными, — говорил дед. — Это неважно. Важен принцип. Более того, быть может, со временем и от других недугов смогут найти средство, аналогичное этому. Ведь человечество страдает примерно десятью тысячами болезней! Может быть, островки Лангерганса поджелудочной железы со временем станут трамплином, с которого стартует принципиально новое направление медицины…