Тайная спальня

Глава 24

Комната была почти такой же, какой она раньше привиделась Леа. Темные стены, мерцающий свет свечей, диван.

Но теперь на диване сидели мужчина и женщина. Точнее, как разглядела Леа, ужасные останки мужчины и женщины.

Они были одеты во все черное, поэтому их фигуры слабо выделялись на темном фоне. Женщина была в длинном, старомодном, закрытом платье. Мужчина — в черном костюме и белой рубашке со стоячим воротником. Одежда выглядела чистой и новой, но она висела на них, как будто была на несколько размеров больше.

Вглядываясь в полумрак, Леа сразу поняла почему.

Их тела почти разложились, обнажив кости скелета. Из рукавов торчали бесплотные кисти рук. От головы остались лишь черепа, провалы рта оскалены в жуткой усмешке. Лишь кое-где свисали зеленоватые кусочки разложившейся плоти.

У мужчины еще остался один глаз, на месте другого зиял черный провал. У женщины от лица не осталось ничего. Пустые глазницы, остатки черных волос на голом черепе. Большой черный червяк вылез из глазницы и упал ей на платье.

Фигуры обернулись на крик Леа, поднялись с дивана и, стуча костями, направились в ее сторону, протягивая к ней руки.

Леа вновь закричала.

И тут почувствовала, что Кэтрин проникла в нее.

Теперь Леа опять была беспомощна.

— Дура! Что ты наделала! — злобно закричала Кэтрин.

Два скелета приближались к Леа, путаясь в одежде, указывая вытянутыми руками в ее сторону.

— Я предупреждала тебя не открывать дверь! — в ужасе кричала Кэтрин. — Это мои родители!

— Ну вот, теперь ты здесь, мерзкий ребенок, — проговорила женщина, ее голос прошелестел, как слабый порыв ветра.

— Не приближайтесь ко мне! — визжала Кэтрин. Но скелеты продолжали двигаться к Леа. Костлявые пальцы мужчины сомкнулись на ее шее.

Глава 25

— Мерзкий ребенок! — повторила женщина.

Леа судорожно пыталась вздохнуть, но пальцы мужчины все плотнее сжимали ее шею, а в нос ударил гнилостный запах разложившейся плоти.

Леа была не в силах вырваться из рук мертвецов. Те разразились жутким, торжествующим смехом, вылетавшим из темных провалов ртов.

«Они убьют меня, — думала Леа. — Я стану такой же, как они».

И когда Леа уже перестала сопротивляться, чувствуя себя бессильной в руках монстров, она почувствовала, что Кэтрин вышла из нее.

«Я умру, — безразлично подумала Леа. — Но Кэтрин не умрет вместе со мной».

Перед глазами поплыли красные круги, которые становились все ярче и ярче по мере того, как костлявые руки мертвецов выдавливали из нее остатки жизни. И тут, уже теряя сознание, она увидела рядом с собой Кэтрин. Ее глаза горели красным светом, лицо было искажено злобой. Она обвиняюще указывала на палачей Леа.

— Однажды они уже убили меня! — кричала Кэтрин. — Теперь они хотят убить меня снова!

— Ты лжешь, мерзкая девчонка! — гневно воскликнула женщина.

Хватка скелетов ослабла, и Леа со слабым криком упала на колени, жадно ловя ртом воздух.

— Ты мерзкая лгунья! — повторила женщина. — Это ты убила нас и заперла в этой комнате. Думала, что навсегда. Но мы все эти долгие годы поджидали тебя. Мы поклялись, что не успокоимся, пока не остановим творимое тобой зло.

Глаза Кэтрин загорелись еще ярче прежнего, и она, откинув голову назад, презрительно рассмеялась. Но ее смех оборвался, когда черные фигуры, стуча костями, бросились к ней.

Они закружились вокруг нее; черные одежды развивались, запах гниющей плоти становился невыносим, кости отваливались от скелетов и со стуком падали на пол.

Парализованная ужасом Леа видела, как мертвецы все ближе и ближе приближаются к Кэтрин в этом адском хороводе, заключая ее в смертельные объятия.

— Помоги! Пожалуйста, помоги мне! — отчаянно закричала Кэтрин, пытаясь протянуть руку к Леа.

Но костлявая рука перехватила тонкую, белую руку Кэтрин.

Крик ужаса одновременно вырвался у Леа и Кэтрин.

Леа закрыла глаза и зажала уши. Но ее все равно настиг последний крик Кэтрин — вой зверя, попавшего в смертельную западню.

Когда все стихло, Леа открыла глаза. Она видела, как три фигуры исчезли в яркой вспышке пламени которое постепенно погасло, оставив в воздухе удушливый запах серы.

Всхлипывая, Леа смотрела, как тяжелый, желтый дым поднимается к потолку.

Все перед глазами стало красным, и Леа провалилась в темноту.

Глава 26

Когда Леа открыла глаза, ее взгляд уперся во что-то белое.

«Наверно, я в раю», — подумала она.

Прошло какое-то время, прежде чем девушка поняла, что смотрит в потолок. Над ней склонилось лицо мамы.

— Леа, ты проснулась?

В маминых глазах стояли слезы, подбородок дрожал. Она испуганно смотрела на дочку.

— Ты проснулась? — повторила она. Где-то рядом послышался голос отца:

— Подожди с расспросами, дай ей прийти в себя.

— Я жива? — неуверенно спросила Леа. Она чувствовала ужасную слабость.

— Ну конечно, жива, дорогая, — ответила мама, вытирая рукой слезы.

Леа слегка повернула голову и увидела, что находится в незнакомой комнате.

— Где я?

— В больнице, дорогая, — ответил отец, подходя к постели. — Ты была очень больна, Леа.

— Больна?

— У тебя была очень высокая температура, — сказала миссис Кэрсон дрожащим голосом.

— Как давно я здесь? — спросила Леа, закрывая глаза.

Свет, отражавшийся от белого потолка, был для нее слишком ярким.

— Почти неделю, — осторожно сказал отец и быстро добавил: — Но теперь с тобой все в порядке.

— Так это был лишь сон? — спросила Леа, поворачивая голову и чувствуя, как в висках пульсирует кровь.

— Сон? — в замешательстве переспросила миссис Кэрсон.

— Тебя мучили кошмары? — спросил отец. — При высокой температуре иногда бывают сны, очень похожие на реальность. Лихорадка часто сопровождается кошмарами.

— Так это все лихорадка?

Леа попыталась приподняться, но тело не слушалось ее, и она со стоном упала на подушку.

— Ты поправишься, — сказал мистер Кэрсон. — Просто ты сейчас слишком слаба, поскольку целую неделю пролежала в постели.

— Скоро мы перевезем тебя домой, — добавила миссис Кэрсон. — А Дин обещала помочь тебе с пропущенными уроками, так что ты быстро нагонишь одноклассников.

— Дин молодец. Хотя я не рвусь немедленно приступить к учебе, — пробормотала Леа.

— Похоже, ты приходишь в норму, — рассмеялся мистер Кэрсон.

— Кстати, — добавила мама, — каждый день звонит один парень, справляется о тебе. Дон Джекобс. Он очень волнуется за тебя.

Леа слабо улыбнулась. Мысли путались в голове.

Не могу поверить, что это был лишь сон, — прошептала она, засыпая.

Три дни спустя, когда Леа была уже дома, ее первой мыслью было подняться на чердак и осмотреть тинную комнату. Но родители запретили ей подниматься на чердак. Они все еще беспокоились за ее здоровье, и у нее не было никакой возможности ускользнуть незамеченной.

В конце концов, ее терпение истощилось. Проснувшись рано утром в субботу, когда родители еще спали, она накинула халат и тихо прокралась на чердак.

Бледный рассвет пробивался через круглое чердачное окно. Под ногами привычно скрипели половицы.

Конечно же, дверь комнаты была заперта и заколочена досками.

«Всего лишь сон», — подумала Леа.

Она постояла, стараясь разобраться в своих чувствах. Трудно сказать, испытывала ли она облегчение или разочарование.

Чувствуя себя все еще слабой, Леа поспешила вниз, в свою комнату.

Проходя мимо гардероба, она взглянула на себя в зеркало.

— Мне непременно надо подстричься, — сказала она вслух. — Я похожа на нечесаную болонку.

Какой-то предмет на полу привлек ее внимание.

Леа наклонилась и дрожащей рукой подняла черную ленточку.

Она сразу узнала ее.