Соблазнитель

– Я хочу узнать все о своей семье, – без обиняков ответила Диана, чем окончательно обескуражила собеседника. Менее всего ему хотелось услышать от нее такой ответ. Пожалуй, он предпочел бы узнать, что его подопечная намерена подыскать себе выгодную партию. Поборов растерянность, Дэниел сказал:

– Я полагал, ты навсегда отказалась от этой бессмысленной затеи. Ведь твои родители давно скончались.

– Возможно, мои родители действительно умерли, но история моей семьи сохранилась. И я намерена завтра же начать восстанавливать ее по крупицам.

Услышав это, Дэниел испытал подлинное потрясение. Ему живо представились нежелательные последствия расследования, проведенного Дианой, и он пожалел, что познакомил ее с графиней Гласбери, в салоне которой вращались самые разные люди.

– У меня уже есть приблизительный план действий, – продолжая повергать его в ужас, рассказывала Диана. – Мистер Дюклерк, с которым я познакомилась в доме своей школьной подруги Марго, дал мне ценный совет. Он порекомендовал обратиться в страховое общество. Остается только уточнить его адрес. А вы, мистер Сент-Джон, разве не страхуете там свои товары?

Она устремила на него пытливый взгляд, и на мгновение Дэниела вновь потрясло поразительное сходство ее глаз с глазами ее отца. Во рту у него пересохло, грудь сдавил стальной обруч, и ему расхотелось с ней флиртовать. Более того, он отчетливо вспомнил, почему он обязан выбросить из головы все похотливые мысли, связанные с этим ангельским созданием. Дэниел сделал успокаивающий вдох и сказал:

– Да, разумеется, и адрес нужной страховой компании мне хорошо известен. Мы с тобой непременно съездим туда на этой же неделе.

– Так вы поможете мне? – переспросила Диана, еще не веря, что ей так повезло.

– Естественно, – с улыбкой ответил Дэниел.

Диана захлопала в ладоши. Он подумал, что сейчас она бросится к нему на шею от переполняющей ее радости, но этого, к его легкому сожалению, не произошло.

Они расстались, и Дэниел пошел в дом, где его поджидал Поль. Слуга молча вручил ему только что доставленный пакет.

Прочитав письмо, Дэниел помрачнел.

– Я немедленно выезжаю в Хэмпстед. Тебе же придется присматривать в мое отсутствие за Жанеттой. Она все еще не привыкла к новой обстановке, тоскует по Парижу и своим французским друзьям. Надо постараться помочь ей поскорее обрести душевное равновесие.

– Здесь, в Лондоне, это невозможно, – со вздохом заметил Поль. – Причина вам хорошо известна, месье.

Дэниел взглянул в окно. Диана сидела на скамье, запрокинув голову, и задумчиво смотрела на голубой небосклон. Легкий ветерок трепал ее локоны, на дорожке возле ее ног прыгали воробьи. Дэниел наморщил лоб и добавил:

– Пожалуйста, Поль, проследи, чтобы в ее камине всегда горел огонь. Она больше никогда не должна возвращаться в сырую и холодную комнату.

Сжимая в руке рукоять сабли, двое мужчин выплясывали суровый танец единоборцев, исполненные силы, храбрости и ловкости. Поединок происходил в бывшей столовой старой усадьбы.

Дэниел наблюдал его с порога просторного зала, завороженный четкостью грациозных движений соперников и звоном стали. Фехтовальщики не обращали на него внимания.

Один из них – высокий жилистый мужчина с седеющими волосами – был одет в голубой шелковый жилет и старомодные бриджи. Его движения были грациозны и стремительны, но взгляд холодных темных глаз оставался невозмутимым.

Его противник – холеный блондин, одетый в сорочку и брюки со штрипками, – размахивал саблей с такой необузданной яростью, что неопытный зритель наверняка бы решил, что он обязательно станет победителем. Однако его бывалый партнер легко парировал все удары и уклонялся от неожиданных выпадов. Наконец тренировочный бой закончился, темпераментный блондин обтер лицо полотенцем и направился к Дэниелу.

Приветствиями они не обменялись, поскольку не были друг другу представлены. К тому же, как брат маркиза и член парламента, Эндрю Тиндал игнорировал всех сомнительных незнакомцев.

Когда Тиндал с невозмутимым видом проходил мимо, Дэниел внимательно вгляделся в его лицо. Преисполненное самоуверенности и властности, оно внушало доверие сильным мира. К высказанному Тиндалом мнению прислушивались и вельможи, и архиепископы. Его репутация была безупречной, усомнившимся же в порядочности этого человека достаточно было посмотреть ему в глаза, чтобы понять, что они не могут лгать.

Однако порочащие его слухи иногда возникали, главным образом – относительно амурных похождений Эндрю. Так, пару лет назад едва не разразился грандиозный скандал, после того, как один шотландский фермер обвинил Тиндала в изнасиловании своей дочери. Но Эндрю убедил всех, от кого зависело решение этой проблемы, что он только охотился в окрестностях фермы и даже не видел эту девицу.

Тем не менее, Дэниел не сомневался, что обвинения, выдвинутые против него, обоснованны, поскольку Тиндал уже давно прослыл гурманом, любившим юных девственниц. Их респектабельному члену британского парламента поставляла одна сводница, к услугам которой прибегали многие вельможи, падкие на невинных простушек.

Дэниел обнажил шпагу и подошел к наставнику по фехтованию. Проводив Тиндала взглядом, шевалье сказал:

– В настоящей схватке неуемный темперамент опасен, в живых остается тот, кто не только ловок, но и хладнокровен.

– Я не забыл твоих уроков, Луи, – сказал Дэниел. – Нужно отдать ему должное, фехтует он прекрасно. Не правда ли?

– Но при этом он слишком высокомерен и склонен недооценивать противника, что когда-нибудь плохо для него кончится, – заметил старый мастер, эмигрировавший в Англию после Французской революции. – Ты уж поверь мне, старому дуэлянту, на слово.

– Ты всегда был непререкаемым авторитетом по части охлаждения горячих голов, мой дорогой Луи, – с ухмылкой промолвил Дэниел. – Кстати, ты не собираешься вернуться на родину? Ведь сейчас на троне вновь один из Бурбонов, Луи Филипп.

– Я слишком стар, мой друг, чтобы начинать все заново, – со вздохом ответил почтенный шевалье. – Здесь, в Англии, мне живется совсем неплохо, так что уж как-нибудь доживу свой век в Хэмпстеде. Разумеется, если только и здесь не разразится смута. Вот будет потеха – спастись от революции в молодости и погибнуть в ее горниле на склоне лет в чужом краю.

– Время от времени волнения здесь возникают, но до революции, думаю, дело не дойдет, – успокоил его Дэниел.

– С таким правительством всякое может случиться, – сказал мудрый мастер. – К власти пришли идиоты! Они защищают интересы горстки богачей и совершенно не заботятся о голодающем народе. Впрочем, хватит обсуждать политику, Дэниел, займемся-ка лучше фехтованием. В этом-то я уж точно разбираюсь. А философ из меня никудышный, ты сам это знаешь.

Луи, конечно, лукавил, он прекрасно разбирался и в философии, и в политике, его острый и проницательный ум без труда мог проникнуть в самую суть любой проблемы, как его шпага – в сердце противника.

Дэниела радовало, что в отличие от большинства своих земляков-эмигрантов Луи не торопился вернуться в Париж, чтобы восстановиться в прежних правах. Многие годы он был и наставником, и преданным другом Дэниела, готовым всегда помочь ему и советом, и делом. В самом ближайшем будущем его помощь могла понадобиться.

Луи вручил Дэниелу футляр с парой дуэльных пистолетов и с брезгливой гримасой промолвил:

– Терпеть не могу эти жуткие штуковины! В них нет ни изящества, ни благородства. Другое дело – рапира или шпага!

– Да, пистолет – орудие грубое и жестокое, зато удобное и эффективное! – Дэниел зажал ящичек под мышкой и направился в сторону парка, расположенного за старым замком.

Вскоре с ним поравнялся всадник – молодой человек с бледным изможденным лицом и темными сверкающими глазами.

Это был Адриан, секретарь Гюстава Дюпре.

– Каким ветром тебя занесло сюда? – с удивлением спросил Дэниел – Ведь мы условились, что Францию ты покинешь не раньше чем через месяц.