Аристократка

Несколько минут спустя раненые были размещены в коляске, а остальные офицеры направились к лошадям. Закончив разговор с Лектуром, Арман посадил Элизу в свое седло перед собой. Спина девушки оказалась плотно прижатой к его груди, а теплое дыхание Лаваля обожгло ей шею, вызвав целый всплеск несвоевременных мыслей и желаний. Обернувшись, Элиза с изумлением увидела, что и Каролина уже устроилась в седле перед Лектуром. И, судя по ее довольному лицу, это обстоятельство приводило ее просто в восторг.

– Ну, а теперь рассказывай, – услышала Элиза над ухом голос Лаваля и с замиранием сердца почувствовала, как его рука покровительственно легла ей на талию. – Как ты жила все это время, моя храбрая красавица? Каким ветром занесло тебя в эту далекую страну? Я хочу знать о тебе все, хочу заново прожить вместе с тобой эти два года, когда так часто тосковал по тебе!

– Я тоже вспоминала тебя.

– Только не лги!

– Я не лгу, Арман, – ответила Элиза. – Если бы это было не так, то мы встретились бы совсем по-другому.

– Это правда, – тихо произнес он, касаясь губами ее волос.

Чуть подавшись вперед, Элиза смущенно рассмеялась.

– Ради бога, Арман! Что подумают твои офицеры?

– Они уже ничего не подумают, дорогая, – ответил он с коротким смешком. – Потому что еще несколько минут назад передумали о нас все, что можно, и перебрали все догадки.

Глубоко вздохнув, Элиза удобнее устроилась в седле и начала длинный рассказ, стараясь не думать о том, как сильно волнует ее близость этого мужчины.

ГЛАВА 11

Оглядев небольшой столик, накрытый белоснежной льняной скатертью и сервированный на четверых, Элиза улыбнулась и многозначительно покачала головой.

– Пирог, ножи и вилки тут, но что-то гости не идут! – весело пропела она стишок из Роберта Бернса. – Каро, не кажется ли тебе сегодняшняя ситуация несколько странной? Признайся, ведь тебе еще никогда не доводилось вот так принимать мужчин – прямо в своих апартаментах, без надзора бдительного опекуна или заботливой тетушки-наседки?

Смущенно улыбнувшись, Каролина расправила складки белого газового платья.

– Не преувеличивай, Элиза, это всего лишь обыкновенный обед. Было бы крайне нелюбезно не пригласить Лектура и Лаваля после того, как они так трогательно заботились о нас. Ведь даже этот роскошный номер в гостинице мы получили только благодаря нашим друзьям. Без них мы могли бы исколесить всю Варшаву, и везде получали бы один и тот же ответ: все номера заняты, потому что в городе полно французов.

– Да, номер действительно прекрасный. И этот вид из окна на старинную площадь. И все-таки…

Усмехнувшись, Элиза медленно прошлась по ковру, задумчиво поглядывая в окно. Казалось, между вчерашним и сегодняшним днем пролегла целая вечность. Еще вчера утром она просто путешествовала по незнакомой стране, куда занес ее случай. А сегодня… Сегодня она с радостным волнением и каким-то необъяснимым беспокойством ждала встречи с человеком, которого уже давно воспринимала как часть невозвратимого прошлого. Но оно вернулось, ворвавшись в ее спокойную благополучную жизнь подобно урагану. И теперь грозит разрушить ее душевное равновесие, обретенное с таким трудом.

Она не солгала Арману, сказав, что вспоминала его время от времени. Однако его образ все время заслоняли другие мужчины. И, конечно же, герцог Сазерленд, ее любовник и покровитель. Сегодня Элиза с самого утра помимо воли сравнивала их с Лавалем. Они были такими разными. Гордон – красивый, самодовольный, утонченный аристократ с безупречным воспитанием. Арман – тоже довольно привлекательный мужчина и, без сомнения, более мужественный, чем герцог, но его манеры простолюдина не идут ни в какое сравнение с утонченной воспитанностью Сазерленда.

Его красота казалась скорее грубоватой, чем привлекательной. Даже не глядя на руки Лаваля, Элиза могла бы поручиться, что они никогда не соприкасались с маникюрным набором. Наверняка он даже не догадывается, что галстук можно завязывать несколькими способами, и не заметит различий между бальным фраком и сюртуком для утренних прогулок. Два года назад Элиза, наверное, не стала бы придавать значения таким вещам, но теперь, после того как она столько времени вращалась в самом изысканном лондонском обществе, это помимо воли бросалось ей в глаза.

И все же, все же Арман был безумно обаятельным. И ее неудержимо влекло к нему, с каждым часом все сильнее и сильнее. И это порядком пугало молодую женщину. Ведь Арман Лаваль, полковник императорской гвардии и сторонник узурпатора Наполеона, был не тем человеком, с которым она могла позволить себе иметь серьезные отношения!

Отбросив тревожные мысли, Элиза остановилась у высокого зеркала и придирчиво оглядела себя с головы до ног. В этот день на ней было бледно-розовое муслиновое платье с крохотными рукавчиками и низким округлым декольте, отделанным кружевными цветочками. Завитые локоны были распущены по плечам и украшены чайными розами. Такие же розы украшали прическу Каролины. Взглянув на восхитительное платье подруги, пошитое из белого газа с золотыми нитями, Элиза невольно улыбнулась. В этом наряде Каролина была похожа на застенчивую невесту, волнующуюся перед встречей с женихом.

– Каро, ты заметила, что мы с тобой ненароком вырядились в бальные платья? – с улыбкой спросила Элиза, поправляя прическу подруги. – Если так пойдет, то нам нечего будет надевать на балы, которые обещал Лектур.

– А что мы не видели на этих балах? – беспечно возразила Каролина. – Если честно, мне не так уж и хочется разъезжать по светским раутам. Гораздо интереснее…

– Ну же, договаривай, что ты замялась? Мне очень любопытно узнать, что же такое кажется тебе интересней шумных балов!

Но ответить Каролина не успела, потому что в дверь негромко постучали. Взмахнув пышными юбками, Элиза поспешно бросилась к дверям и впустила в комнату Лаваля и Лектура. Молодые офицеры были в выходных мундирах, и каждый держал в руках по большому букету роз. Причем у Лектура цветы были кремовые, а у Лаваля – нежно-розовые.

– Кажется, я угадал, – с улыбкой произнес Арман, осматривая наряд Элизы.

– Должно быть, вы с бароном подкупили горничную, которая помогала нам одеваться, – ответила Элиза, принимая букет из его рук. – В такие понятия, как предчувствие или интуиция, я уже давно не верю.

Красивые брови Лаваля слегка приподнялись.

– Неужели? – скептически поинтересовался он. – А как насчет судьбы? В то, что наша вторая встреча была предопределена заранее, ты тоже не веришь?

– Даже не знаю, – ответила девушка с растущим замешательством. – Все случилось так неожиданно. Возможно, если бы мы встретились в более спокойной обстановке…

Элиза смущенно замялась, сообразив, что ее ответ может серьезно обидеть Армана. Но в ее чувствах царил такой сумбур, что она и сама не могла себя понять. Вчера, после пережитого потрясения, она находилась в таком взволнованном состоянии, что ей казалось естественным общаться с Арманом запросто, словно с близким другом или человеком ее круга, равным ей по положению. Но к настоящему моменту она успела остыть, и вчерашнее поведение казалось ей предосудительным. Не слишком ли она разоткровенничалась с Лавалем вчера? Слегка покраснев при воспоминании о путешествии в его седле, Элиза тут же дала себе слово быть сдержаннее и следить за своими словами.

– Понятно, – Арман усмехнулся, словно прочитав ее мысли. – Ты хочешь сказать, что при других обстоятельствах мы вели бы себя намного сдержанней, играя в недомолвки и церемонии, словно совсем чужие люди. Однако – он прищурился, очень пристально посмотрев ей в глаза, и слегка прикусил губу, – не кажется ли тебе, что теперь уже поздно разыгрывать отчужденность?

– Ты прав, – выдохнула Элиза. Она вдруг почувствовала, что у нее полегчало на сердце. Напористость Лаваля в какой-то мере снимала с нее ответственность за вчерашний безрассудный порыв. А возможно, и за все последующие безумства. – Извини меня, Арман, пожалуйста, – проговорила девушка с застенчивой улыбкой. – Я просто еще не совсем пришла в себя.