Страница 11 из 19
Кривошеин (оставив Зайцева, подходит к Дружинину) — Владимир Николаевич, я пытался с ним говорить, но он у Полозовой.
Дружинин — Да вы не волнуйтесь, бюро разберётся.
Кривошеин — Но ведь сейчас…
Дружинин — Ничего, ничего.
(Входит Потапов. Увидев Гриневу и Северову, направляется к ним.)
Потапов — Привет ситцевой республике!
Северова — Здравствуй, Алексей Кирьяныч!
Потапов (Гриневой) — Что мрачная, Ирина?
Гринева — Вся свита здесь?
Потапов — Ассистенты.
Гринева — Не обидел их словом?
Потапов — Они меня не обижают. Домой вместе? Я освободил вечер.
Гринева — Хорошо.
Дружинин (подходит к Потапову) — Можно тебя, Алексей Кирьяныч?
Потапов — Конечно. (Отходит к Кривошеину.) Что ты волнуешься?
Кривошеин — Я хотел сказать, Алексей Кирьяныч…
Потапов — Ну и скажешь. (Дружинину.) А ты всё сомневаешься?
Дружинин — Уже не сомневаюсь. Придётся кое-что пересмотреть.
Потапов — Что ж, разойдёмся с тобой… (Входят Полозова и члены бюро.)
Полозова (занимая вместе с членами бюро места) — Все собрались? Можно начинать? Слушаем вопрос «О новом гравировальном станке «Москвич», изобретённом товарищами Горбенко и Грине-вым, и о мерах, обеспечивающих его скорейший выпуск». Прошу, товарищ Северова.
Северова — Так вот, изобретён новый, давно ожидаемый текстильной промышленностью станок. Изобретён у нас в районе, на нашем комбинате, нашими работниками Горбенко и Гриневым. Пробный станок дал прекрасные результаты. Вот первые метры материи с рисунками, гравирован-ными на станке. (Расстилает на столе уже знакомый нам по первой картине кусок.) Мы патриоты Москвы, патриоты своего района и ставим вопрос перед бюро райкома.
Потапов (тихо Кривошеину) — Это они умеют.
Северова — Ставим вопрос о том, чтобы станок в массовое производство пошёл у нас в районе! Я прошу меня правильно понять, это желание скоординировать работу промышленности. С нашей точки зрения, у нас завод, который без ущерба для основного плана сумеет выпустить этот станок.
Потапов (оглядываясь) — Насколькоя понимаю по составу присутствующих, речь идёт о моём заводе?
Северова — Да, речь идёт о заводе, на котором вы являетесь директором.
Потапов — Нина Ивановна, если без меня здесь всё так хорошо подсчитали, может, моё присутствие при обсуждении вопроса излишне?
Полозова — Почему же излишне, Алексей Кирьяныч? Придёт и твоё время выступать! (Северовой.) Продолжайте!
Северова — От имени партийной организации, дирекции и стахановцев комбината мы просим райком поддержать нас и поставить вопрос перед министерством о немедленном выпуске станков, я говорю о массовом производстве… С этой точки зрения, Потапов, нам кажется, сумеет справиться с заказом, если он захочет, конечно…
Потапов — Благодарю за доверие.
Северова — Или если его обяжут. Дело райкома — решить.
Полозова — Попробуем. (Обратила внимание на курящего Зайцева.) Товарищ Зайцев!
Зайцев (вскочил) — Я!
Полозова — Вы читать умеете?
Зайцев (с готовностью) — Умею, Нина Ивановна. Пожалуйста.
Полозова (указывая на табличку «Не курить») — Видите?
Зайцев (тушит папиросу, обжигая пальцы) — Вижу. Это у меня чисто нервное, Нина Ивановна.
Полозова — А вы спокойней.
Зайцев — Есть спокойней! (Сел. Дует на обожжённые пальцы.)
Полозова — Товарищ Потапов, ваше слово.
Потапов — Собственно, основные моменты я изложил в докладной записке. Вы читали, Нина Ива-новна, членам бюро, также известно и в министерстве. Я хотел только обратить внимание на то, что наш завод не в числе последних не только в районе, но и во всесоюзном масштабе. Мы держим переходящее знамя и не собираемся его отдавать.
Член бюро — А станок?
Потапов — Это другой вопрос.
Член бюро — Но ведь мы как раз этот другой вопрос и обсуждаем! И не случайно на бюро райкома.
Потапов — Ну, что я могу сказать? Возможно, хороший станок, но он вне поля моего зрения. Принять заказ не могу: возможности ограничены. Оснастки нет на заводе. Мы подсчитывали, специально занимались. Это — не только моё мнение. Здесь товарищи Кривошеин и Зайцев. Правда, у нас разногласие с партийной организацией. Но, я думаю, бюро разъяснит Дружинину. Нельзя заниматься прожектёрством. Я докладывал министру. Что я могу ещё прибавить? Разве одно. Почему текстильный комбинат вмешивается в работу моего завода? Я спрашиваю: почему? Кто им дал такое право? Они занимаются шумихой вместо дела. А я решил — пятилетку в три с половиной года. А они мне — станок! Я ж не экспериментальная мастерская. Не могу я принять новый заказ! Это не в государственных интересах.
Полозова — Значит, ты говоришь нет?
Потапов (твёрдо) — Нет!
Полозова — Хорошо… Слово, имеет Дружинин, секретарь парторганизации.
Дружинин — Разрешите мне чуть позже.
Полозова — Ты не готов?
Дружинин — Ещё нет.
Полозова — Надо на бюро приходить подготовленным.
Зайцев (закуривая и моментально гася папиросу) — Разрешите мне, Нина Ивановна.
Полозова — Вы у меня записаны.
Зайцев — Хорошо. Я обожду.
Полозова — Обождите. (Читая записку, поданную ей Гриневой.) У меня просит слово Гринева.
Потапов — От имени профсоюзов…
Гринева — Совершенно верно, от их имени. От имени тех, к которым ты, товарищ Потапов, отно-сишься, будем говорить прямо, по-барски. Да, два члена профсоюза много лет работали над новым станком. И вот он появился. Появление его позволяет обогнать Запад в этой отрасли. Да что Запад! Просто улучшит работу всей нашей текстильной промышленности. Партийная и профсоюзная организации помогали изобретателям.
Потапов — Ещё бы! Один из них, кажется, доводится вам родственником.
Полозова — Товарищ Потапов!
Гринева — Что касается родственных отношений, то, я думаю, коммунисты при решении принципиальных вопросов должны забывать о них. Вот этим правом я сейчас и воспользуюсь, товарищ Потапов. (К членам бюро.) Я считаю позицию, занятую Потаповым в этом вопросе, непартийной.
Потапов — Ого!
Гринева — Я постараюсь доказать это! Так вот, какой хозяйственник будет сейчас сопротивляться стахановскому движению? Нет таких. А когда зарождалось стахановское движение? Ведь были такие хозяйственники и даже коммунисты, которые не поняли великой силы стахановского движения! Встречали его в штыки. Были такие? Сколько угодно. В тот момент они занимали непартийную позицию. Возьмём совсем недавнее прошлое. Вы видите ныне депутата Анну Кружкову. Но ведь недавно она была беспартийной работницей, рядовым членом профсоюза, товарищ Потапов, и вот, в известный ущерб себе, своему заработку, она полгода возилась с полсотней ткачих, передавала им свой опыт, учила их. А разве и у нас не находились люди, которые говорили ей: «Брось, Аня! Зачем здоровье тратишь, работай одна!» Сейчас ей у нас таких слов не говорят. Кружкова победила. Новое победило. А ты, товарищ Потапов, только и видишь «мой завод, мой план, мои люди». Отгородился от всех. Можешь помочь и не хочешь. Близоруким стал, нового не видишь. А у нас Урал помогает Донбассу, Сибирь — Украине, Дальний Восток — белоруссам. А ты в одном районе с нами. Не понимаешь? Потапов, как тебе объяснить это? Ты сам уподобляешься людям, которые сопротивлялись стахановскому движению, людям, которые пытались держать Кружкову за рукава. И это коммунист, директор завода?