Грешные игры джентльмена

– Да пошевеливайся же ты, – пробормотала она. – Я же вижу, что вот-вот хлынет ливень, а нам туда еще целую вечность добираться. Прошу тебя, быстрее! Нашла медальон?

Талия ничего не ответила. Кажется, майор Дагдейл оставил попытки достучаться и ушел. Элоиза слышала, как Талия, разговаривая сама с собой, выдвигает ящики комода. Затем хлопнула дверь возле комнаты лорда Торнтона. Наступила тишина.

– Талия! – крикнула Элоиза, медленно направляясь к лестнице. – Утром я видела медальон на твоем туалетном столике. И посмотри на полу.

Опять ни слова в ответ. А потом… Что это еще за звук? Крик? Спаси Господи! Да что случилось?

Элоиза бросилась наверх, к комнате Талии. Дверь оказалась заперта, но она слышала, как Талия двигается по комнате. Элоиза стучала до тех пор, пока дверь медленно не приоткрылась.

– Да что тут такое?..

Еще не договорив предложения, Элоиза поняла, что случилось что-то нехорошее. В комнате царил беспорядок, но не такой, как обычно, когда Талия разбрасывала повсюду свои веера и всевозможные женские штучки. Талия стояла возле кровати, на ее лице застыло выражение ужаса. Кружевная фата валялась на полу, а по побледневшим щекам текли слезы.

Элоиза направилась было к своей подопечной, но тут она заметила движение в зеркале, стоявшем в углу комнаты. Зеркало отражало фигуру мужчины, стоявшего за дверью. На его лице расползлась зловещая ухмылка, когда их глаза встретились. А в его руке блеснул нож.

Элоиза постаралась взглядом успокоить Талию, хотя ее собственное сердце неистово заколотилось от страха. Они вдвоем против сильного мужчины, подумалось ей. Необходимо сохранять спокойствие. Она не позволит Ральфу Хокинсу причинить девушке вред.

– Если только хоть одна из вас посмеет пикнуть, – заговорил Ральф, делая шаг в сторону, чтобы захлопнуть дверь, – вы обе об этом горько пожалеете. Ты поняла меня, Элли?

Талия дрожала в своем тоненьком белом муслиновом платье. Она подняла на Элоизу полные ужаса глаза.

– Так ты знаешь его?

– Знает ли она меня? – с неприкрытой злобой взглянув на Элоизу, переспросил Ральф. – Знаетли она меня… Когда-то мы с Элли должны были пожениться. Мы были сказочной парой. Она обещала стать моей невестой, не так ли, детка?

– Элоиза! – голоском позвала Талия. – Это правда?

– Но ты так и не вышла за меня, не правда ли, Элли? – продолжал Ральф, не удостоив Талию даже взглядом.

Не успела Элоиза и слова молвить в ответ, как он подтолкнул ее к стене. Голос Ральфа стал выше. Краем глаза Элоиза заметила, что Талия зажала уши руками, чтобы не слышать его крик.

– Ты погубила мою жизнь, – скривив губы, проговорил Ральф. – Ты надсмеялась над моим мужским достоинством.

Тяжелые капли дождя забарабанили по подоконнику. Кажется, на улице тут же похолодало на несколько градусов.

– Если твоя жизнь погублена, то в этом ты должен винить лишь себя одного, – силясь сдержать дрожь в голосе, спокойно заговорила Элоиза. – И уж никакого отношения твои проблемы не имеют к молодой женщине, которую ты видишь впервые в жизни.

– Дома в мою сторону никто больше и не плюнет, – не слушая ее, продолжал Ральф. – И в этом твоя вина.

Прижав Элоизу к стене, Ральф схватил ее за плечи.

– Ты не должен был доводить до того, чтобы кто-то губил твою жизнь, – прошептала она, чувствуя, что его пальцы начинают сжимать ей горло.

Жилка на ее шее бешено запульсировала. Элоизе было известно, что за тип перед нею.

– Люди смеялись надо мной, – продолжал Хокинс, лицо которого покраснело при воспоминании о давних днях. – Долгое время после той истории я не мог работать. Мне пришлось свернуть свое дело. Кто наймет мужчину, которого выставили на посмешище две женщины? Даже служанки в пивных потешались надо мной, когда я заходил туда выпить кружечку пива. «Где табличка с твоей шеи, Ральф? – спрашивали они, хихикая. – А сегодня в твоей постельке есть горячие угольки?»

Дождь лил все сильнее. Элоиза спросила себя, сколько времени кучер будет дожидаться их. Заподозрит ли он что-нибудь, постучит ли в дверь? Не станет же он равнодушно сидеть под дождем, ничего не предпринимая. И почему она так спешила убежать от майора Дагдейла? Без сомнения, сэр Томас начнет волноваться, если они с Талией вовремя не приедут в дом его матери. Но из-за дождя они могут задержаться – во всяком случае, все так подумают, ведь весь транспорт на улице может встать. И тогда сэр Томас решит, что надо просто подождать. Он будет терпелив и согласится ждать хоть несколько часов.

Голос Ральфа вернул ее к действительности. Его мозолистые пальцы вонзились глубоко в ее нежную кожу, он яростно встряхнул Элоизу.

– Много лет я представлял себе это мгновение, представлял, как ты молишь меня о прощении за то, что сделала со мною! Тебе нравится выносить чужие ночные горшки? Эта жизнь лучше той, которую я мог тебе обеспечить?

Встретив в зеркальном отражении глаза Талии, Элоиза попыталась приободрить ее взглядом.

– Я не выношу чужие ночные горшки, – промолвила она.

Медленно подняв руки, Элоиза что было сил ребрами ладоней ударила Ральфа по запястьям и тут же толкнула его в грудь.

– Беги, Талия! – закричала она. – Убегай из дома!

Своим ударом она лишила Ральфа равновесия, но, к несчастью, он удержался на ногах. Помедлив, Талия бросилась к двери. Но Ральфу удалось остановить ее, схватив за платье одной рукой, и толкнуть на кровать. Другую руку он поднес к горлу Элоизы. Она инстинктивно сглотнула. Почему именно сегодня? Этот день должен был стать для Талии днем начала новой жизни. Элоиза отвела взор от девушки, тихо плачущей на кровати.

– Да как ты посмел?! – заговорила Элоиза возмущенным тоном. Как ни странно, ее голос звучал гораздо сильнее, чем она думала. – У нее сегодня свадьба. В это самое мгновение она должна венчаться.

Вздернув вверх подбородок, Хокинс ухмыльнулся:

– Это мы с тобой должны были обвенчаться, Элли. Что-то непохоже, чтобы ты переживала из-за того, что не попала на наше венчание.

– Мы дадим вам денег, – прошептала Талия, приподнимаясь на локте. – Мой брат даст вам все, чего вы захотите.

– Я хочу вернуть свою честь. – Он провел рукой от плеча Элоизы вниз до локтя.

Элоиза закрыла глаза. В комнате нет никакого оружия. Пистолет, который она брала у лорда Торнтона, лежит на месте. Хорас, должно быть, уже дома у леди Хитон. А Дрейку она сказала, что сможет увидеться с ним только после свадебного завтрака. Она пообещала ему, что, как только они с Талией попрощаются, она оставит прошлую жизнь и обратит на него то внимание, которого он от нее требует.

Но должен же кто-то прийти!

Да, но это произойдет слишком поздно.

Пуговицы с ее платья разлетелись по полу.

– Распусти волосы, Элли, – велел Ральф, упираясь кончиком лезвия ей в грудь.

Ощутив прикосновение холодного металла на своей коже, Элоиза содрогнулась.

Она неохотно открыла глаза. Ее взор устремился к кровати. Талия закрыла лицо руками. Девушка явно была слишком напугана, чтобы убежать. Ральф поторопил Элоизу, нажав на нож. Он велел ей распустить волосы. Она подняла руки, двигая ими напряженно и неестественно, как марионетка. Волосы Элоиза заколола старомодными шпильками двоюродной бабушки Талии, которые кололи кожу, но плохо держали прическу.

Элоиза медленно вынула шпильки из волос – одну за другой. Их кончики покалывали ей ладони, но в качестве оружия их не применить. Ее волосы рассыпались по плечам.

– А теперь платье, – тяжело дыша, приказал Ральф.

– Платье… – эхом отозвалась Элоиза.

Ей казалось, что все это сон. Нет, не сон. Кошмар. Сейчас она должна быть на свадебной церемонии, а затем – на торжественном завтраке. Креветки, шампанское, тонкие, как бумага, ломтики ветчины, при одном виде которых слюнки так и текут, смех, поздравления… Утром они с Талией не съели ни кусочка, так нервничали и торопились. В животе у Элоизы заныло, но не от голода. Она прикоснулась рукой к сверкающей броши в виде бабочки, которую двоюродная бабушка Талии подарила ей перед смертью. Застежка броши расстегнулась.