Страница 4 из 70
– Нет, я не согласен, я абсолютно не согласен. – Гарри наклонился вперед, уперев локти в колени. – Если бы ты чаще появлялся в свете, то понял бы, что я имею в виду. Девушки – это волшебные, очаровательные создания, все вместе и каждая в отдельности. Они такие милые, нежные и…
– Глупые. Как бы там ни было, я намерен взять одну из них в жены и вылепить из нее графиню.
Гарри покачал головой:
– Ты – жестокосердый ублюдок.
– Ничего подобного, – сухо ответил Саймон. – Моя мать подтвердит, что я законнорожденный.
Коляска замедлила ход, и они остановились напротив великолепного фасада Стэнфилд-Хауса. Гарри бросил на друга взгляд, который Саймон помнил еще со времен обучения в Итоне.
– Раз тебе все равно, на ком жениться, женись на первой встречной.
Саймон хмыкнул и покачал головой:
– Нет, в эту ловушку ты меня не заманишь.
– Ага! Вот ты уже и отказываешься от своих слов! Либо признай, что тебе не все равно, либо принимай мой вызов.
Саймон видел, что Гарри пытается поймать его на слове. Но он не такой дурак, чтобы позволить загнать себя в угол. Хотя, если честно, он сам вырыл себе яму, когда рассуждал о вещах, в которых вовсе не был так уверен, как говорил. Понимая, что сейчас сделает глупость, он все же не смог устоять и решил доказать свою правоту.
Он холодно посмотрел на Гарри:
– Что ж, я согласен, если ты так настаиваешь. Но она должна соответствовать трем условиям, которые я тебе перечислил.
Гарри расплылся в широкой ухмылке:
– Ну конечно! И так уж и быть: она может быть хорошенькой, разрешаю. Все-таки графиня Рокфорд не должна быть мужеподобным чудовищем.
Саймон еще раз перечислил условия:
– В меру хорошенькая, из хорошей семьи и не старше двадцати лет.
– Тридцати, – поправил Гарри. – Взгляни на леди Сьюзен Бердсолл: уже десять лет, как томится одна, и вовсе не от недостатка претендентов…
– Двадцать пять, – пошел на компромисс Саймон. – Но обязательно девственница. Я должен быть уверен, что первенец – точно мой.
– Так ты уже решил, что первенец будет мальчик? Ну что ж, это правильно, старина. – Гарри в предвкушении потер руки и выглянул в окно. – Предлагаю пройти через сад сразу в бальный зал. Тогда все девушки будут иметь равные шансы заполучить тебя в мужья.
Глава 2
Признаться, довод женский у меня: Так думаю, поскольку так считаю я.[3]
Что за девчонка! Куда она запропастилась?
Клер быстро прошлась по комнатам и вышла на галерею, находившуюся в задней части дома. Из бального зала доносилась музыка. Прохладный вечерний ветер заиграл оборками чепца Клер, стало зябко. Поежившись, она сдвинула очки на нос и вгляделась в темноту.
Дом герцога Стэнфилда находился в самом центре Лондона, однако сад был на удивление большим. Фонари у крыльца слабо освещали тропинки. Цветочные клумбы покрывала мгла, на каменной ограде мелькали тени. Дальше все было скрыто холодным густым туманом. Разросшиеся деревья и безлунная ночь словно сговорились помогать беспутным повесам, увлекать юных дев в укромные места, где можно было украдкой сорвать с их губ поцелуй.
И не только.
Клер отбросила тревожную мысль. Леди Эстер потеряла дочь из виду всего десять минут назад. За столь короткое время ничего серьезного произойти не могло.
Но Розабел танцевала с мистером Льюисом Ньюкомом – закадычным другом ее брата лорда-Фредерика. И что бы там ни говорила леди Эстер, а слуги болтали, что этих двух повес водой не разольешь. Когда леди Эстер нанимала Клер на работу, она особо предупредила ее об импульсивности характера своей дочери, и лишь потом Клер поняла, что она имела в виду. Первое время ей казалось, что Розабел несмышлена, как котенок. Она постоянно попадала в переделки, и главным образом потому, что отправлялась гулять сама по себе. Однажды на Бонд-стрит, пока Клер отдавала распоряжения кучеру, Розабел исчезла и объявилась только полчаса спустя. Она объяснила взволнованной Клер, что все это время провела в магазине писчебумажных принадлежностей. В другой раз на прогулке она отправила Клер ловить унесенную ветром, ленту, а сама пустилась в погоню за бродячей собакой. В тот раз Клер сумела отыскать ее только через двадцать минут.
И вот сейчас она снова исчезла, а Клер может потерять из-за нее место. Хоть бы этот Льюис Ньюком не склонил ее к каким-нибудь непристойностям!
Клер торопливо спустилась по мраморным ступеням крыльца и огляделась по сторонам в поисках соблазнительной блондинки в белом платье. По дорожкам сада прогуливалось несколько пар, но Розабел среди них не было. Гравий похрустывал под новыми жесткими туфлями Клер. Уже несколько дней шли дожди, пахло сырой землей, и Клер приподняла юбки, чтобы не замочить их.
Она начала методично прочесывать сад. Она смотрела под каждым кустом и за каждой изгородью, проверила все укромные уголки и даже заглянула в темный почерневший сарай для садового инструмента.
Растирая окоченевшие руки, она еще раз огляделась вокруг, и вдруг ей показалось, что на фоне темной стены мелькнула светлая юбка. Так и есть, теперь она ясно различала фигуры мужчины и женщины, обнимавшихся за маленькой декоративной башенкой.
Клер прямиком направилась к ним, бесстрашно прошлепав по луже, отчего ее дешевые туфли мгновенно промокли и стали тяжелыми. Рядом с башенкой был расположен фонтан в виде херувима, льющего из кувшина воду. Шум воды позволил ей приблизиться незаметно.
Клер замедлила шаги. Парочка слилась в страстном поцелуе; мужчина гладил женщину по спине, прижимая ее к себе, она постанывала, прильнув к нему всем телом.
Краска смущения выступила на щеках Клер. В иных обстоятельствах она поспешила бы удалиться. Но у женщины в белом платье были светлые волосы.
Розабел!
Она кашлянула.
– Простите.
Охваченные страстью влюбленные не услышали ее. Мужчина попытался просунуть руку под юбку женщины.
Для Клер этого было достаточно. Она приблизилась к парочке и, положив руку женщине на плечо, твердо сказала:
– Леди Роза…
И в ту же секунду осознала свою ошибку. Плечо было слишком худеньким, к тому же Розабел была на несколько дюймов ниже. Тяжелый запах духов не имел ничего общего с легкими цветочными духами, которыми пользовались юные девушки.
Взметнув юбками, женщина спряталась за спиной мужчины. В темноте Клер едва успела рассмотреть, что это уже вполне зрелая женщина. А дородный мужчина оказался вовсе не Льюисом Ньюкомом.
В разъяренном мужчине Клер узнала хозяина дома – герцога Стэнфилда.
– Какого черта? – проревел он. – Кто вы такая? Насмерть перепуганная Клер сочла за лучшее не выдавать себя.
– Простите мне мою ошибку, ваша светлость. Умоляю простить меня.
Клер развернулась и побежала по дорожке в глубину сада. Не хватало еще, чтобы герцог узнал ее.
«Надеюсь, он не вспомнит мое имя, – подумала девушка, – даже если он успел увидеть мое лицо. Ведь сегодня в доме сотни гостей». А что, если леди Эстер сказала герцогу, что по доброте душевной взяла в услужение бедную несчастную вдову героя Ватерлоо и даже указала ему на нее? Но если и так, вряд ли он стал бы приглядываться к невзрачной компаньонке в бесформенном сером платье… или все-таки пригляделся?
Вот досада. Клер нисколько не боялась напыщенного лорда, который занимал свое высокое положение только благодаря тому, что родился в знатной семье. Она презирала этого человека, затеявшего любовные игры с гостьей в своем же собственном доме. Папа сказал бы, что герцог такой же, как все люди его круга, – распутник и кровопийца. Он ведет роскошную жизнь на доходы от поместья, в то время как его фермеры голодают.
Вспомнив об отце, она лишь утвердилась в своей неприязни к высшему свету. Обернувшись назад, Клер заметила еще одну парочку. Она поморщилась и пробормотала вслух:
3
Пер. М. Кузмина