Страница 21 из 22
Ник преобразился – пропал угрюмый затворник, сомневающийся в каждом шаге, впадающий в ступор при малейшей заминке и мучительно выдавливающий из себя хоть какое-то решение.
Дэвид Аллен слушал, как он отдает распоряжения в машину, и думал: «Да, стоит шкиперу взяться за дело, как все у него горит в руках».
– Стармех, самый полный вперед на оба дизеля – будем ломать лед. Затем надеваешь водолазный костюм и давай ко мне. Взглянем на машинное отделение «Авантюриста».
Затем Ник опять повернулся к Дэвиду. Казалось, капитан чуть ли не приплясывает от нетерпения, словно боксер в ожидании гонга.
– Старпом, принимайте мостик. Распорядитесь, чтобы Эйнджел приготовил нам чего-нибудь горячего – и побольше сахара.
– Я дам команду стюарду, – сказал Дэвид. – Эйнджел сейчас ни на что не годен. Он как с куклой возится с девушкой, которую мы вытащили из воды. Того и гляди, начнет одевать ее в платьица и катать в колясочке...
– Знать ничего не хочу. Передайте Эйнджелу, что мне нужна еда – и хорошая еда, ясно? – прорычал Ник и отвернулся к окну, вперившись взглядом в льдины, перегородившие вход в бухту. – Не то лично спущусь вниз и прижму его как следует.
– Я думаю, он бы не возражал, – пробормотал Дэвид.
Ник не остался в долгу и тут же набросился на старпома:
– Сколько раз вы проверяли спасательное оборудование?
– Четыре.
– Проверьте в пятый. Запустите все дизельные генераторы и погоняйте их, затем заглушите, дайте остыть и подготовьте к переброске на лайнер. Энергия на «Авантюристе» должна быть не позже завтрашнего полудня.
– Есть!
– Что показывает барометр?
– Не знаю...
– С этой самой секунды и до конца операции вы обязаны в точности знать атмосферное давление и немедленно докладывать мне о малейших изменениях.
– Барометр дает тысячу восемнадцать...
– Слишком высоко, – заметил Ник. – И это чертово затишье... Барометр обязательно прыгнет. Не спускайте с него глаз.
– Есть!
– По-моему, я распорядился проверить оборудование?
– Сэр! – позвал Трог. – «Флотилия Кристи» только что подтвердила наш статус, а «Ла-Муэт» приняла посуточный контракт на доставку пассажиров с берега залива Шеклтона до Кейптауна. Левуазан хочет поговорить с вами.
– Передай ему, что мне недосуг. – Ник не спускал глаз с нагромождения льдин. – Хотя постой... – Он передумал и взял микрофон. – Жюль?
– Нечестно играешь, Николас. Ударил в спину старому другу, который любит тебя, как брата.
– Жюль, я занят. Это все, что ты хотел мне сказать?
– Похоже, ты ошибся, Николас. В этот раз удача тебе изменила. «Авантюрист» сел на мель прочно, да и с погодой творится непонятно что. Ты смотрел метеосводку с острова Гоф? Нет, Николас, с лайнером ты попал впросак. Послушай старика...
– Жюль, у меня двадцать две тысячи лошадей.
– Все равно – на сей раз тебе попался кусок не по зубам.
– Au revoir, Жюль. До свидания. Приглашаю тебя на заседание арбитражной комиссии.
– Кстати, можешь прислать со своего плавучего борделя пару блондинок и бутылку вина.
– Пока, Жюль.
– Удачи, mon vieux3.
– Эй, Жюль, ты желаешь мне удачи, а ведь это дурная примета. Сам меня учил.
– Да, я знаю.
– Тогда и тебе удачи, Жюль.
Ник смотрел вслед уходящему по маслянистой зыби буксиру, маленькому, грузному и нахальному – в точности как его капитан. Однако чувствовалась в этом уходе какая-то подавленность и уныние.
Ника кольнуло раскаяние – все же француз некогда был его наставником и добрым другом. Триумфальное чувство победы сошло на нет, оставив после себя горький привкус. Ник тут же беспощадно задавил в себе ся к ней беспечно. Старое правило гласило, что любой конкурент – это ненавистный враг, которого надо давить изо всех сил. И будучи побежден, он заслуживает лишь презрения. Сочувствие размягчает и отбирает решимость.
Хотя по отношению к Жюлю Левуазану презрение вряд ли уместно. Он наверняка отыграется, перехватив у Ника из-под носа следующую работу. Да и весьма прибыльный контракт на перевозку пассажиров с берега залива Шеклтона покроет все его затраты, и в кармане даже останется коекакая мелочь.
Стоявшая же перед Ником задача решалась не так просто. Он выбросил Жюля из головы и перевел взгляд с французского буксира, огибавшего утес, на покрытые льдом воды залива. В прищуренных глазах росла тревога. Левуазан был прав – выложиться придется полностью.
Равноденственный сизигийный прилив, действуя заодно с высокими штормовыми волнами, выбросил «Золотого авантюриста» так далеко на берег, что сейчас, когда море успокоилось и наступил отлив, лайнер увяз на редкость плотно. Кроме того, корпус развернуло под углом к береговой линии, и «Колдуну» не удастся вытянуть судно сразу – придется его раскачивать из стороны в сторону.
Чем дольше Ник всматривался, тем яснее становилось, насколько глубоко ушла в гальку тяжелая стальная туша полузатопленного «Авантюриста». Отковырнуть его будет не проще, чем обмусоленную ириску, прилипшую к детскому одеялу.
Ник пригляделся ко льду. Среди блинчатых льдин и ледовой каши торчали огромные торосы, выломанные из подтаявших айсбергов и пригнанные ветром в залив, словно стадо овец.
Перепады температуры норовили сковать все это месиво в единое целое, и создавалось впечатление, что некий чудовищный осьминог обвивает корму «Авантюриста» толстыми блестящими щупальцами. И пусть форштевень «Колдуна» был усилен, а лед еще не успел схватиться намертво, Ник знал, что нельзя недооценивать его прочность. «Белый лед – мягкий лед», гласила старая мореходная мудрость, но повсюду торчали, словно цукаты в пудинге, вмороженные торосы зеленого глетчерного льда, способные с легкостью пропороть обшивку буксира.
Не хватало еще посылать Жюлю Левуазану сигнал бедствия... Ник поморщился при этой мысли.
– Руль право пять, прямо руль, – тихо скомандовал Ник, выравнивая «Колдун». Очень важно вывести судно форштевнем точно под прямым ставив острым льдинам уязвимый борт.
– В машине, готовность.
На полных десяти узлах «Колдун» устремился к ледяной массе. Ник рассчитал момент удара точно и за полкорпуса до границы льда коротко бросил:
– Средний назад.
Буксир дернулся и, замедляя ход, вполз на ледяное поле. Корпус протестующе заскрежетал, нос задрался, лед не выдержал, звонко хрустнул и вздыбился по бортам.
– Полный назад.
Сдвоенные гребные винты вспенили воду, расчищая пролом, и «Колдун» выбрался на открытое пространство. Ник выровнял буксир.
– Полный вперед.
«Колдун» опять прыгнул, в последнюю секунду сбрасывая скорость и выламывая толстые куски льда. Поочередно используя правый и левый гребные винты, Ник умело раскачал корму и разогнал царапавшие корпус глыбы. Затем отвел буксир назад и снова выровнял.
Наскакивая, проламывая и расталкивая фрагменты льда, «Колдун» забрался глубоко в бухту. Ледяное поле пошло паутиной трещин.
На мостик выскочил запыхавшийся Дэвид Аллен.
– Сэр, оборудование проверено и приведено в готовность.
– Мостик ваш, – распорядился Ник. – Больше ломать не надо. Просто покрутитесь на месте.
Он чуть было не напомнил Дэвиду, чтобы тот поберег винты, но вовремя сдержался – старпом успел проявить себя и доказал, что хорошо знает свое дело. Вместо этого Ник добавил:
– Я пошел одеваться.
Вин Бейкер опередил его и уже сидел в отсеке для спасательного оборудования, наполовину опустошив поднос с едой. Эйнджел замер рядом со стармехом, но едва Ник спустился по металлическому трапу, кок сдернул салфетку со второго дымящегося подноса.
– Замечательно приготовлено, – пробормотал Ник, с трудом проглатывая последний кусок. Удивительно, что в таком взвинченном состоянии ему удалось запихать в себя хоть что-нибудь. Однако полный желудок – первая линия обороны от холода.
– Шкипер, Саманта рвется с вами поговорить.
– Какая такая Саманта?
3
Старина (фр)