Исчезновение во тьме

Рико серьезно сомневался в разумности каких-либо переговоров, но от него зависели жизни многих людей, и отказываться от подобных предложений он не имел права.

— Это поистине благородное предложение. Я ваш должник.

— Напротив, друг мой, — ответил мистер Виктор. — Это я вам многим обязан.

Меч был черным. Он сверкал и переливался электрическими разрядами матрицы. Меч появился в руке Пайпер словно из воздуха и двигался со сверкающей скоростью мысли.

Серая пиктограмма тяжеловооруженного воина взмахнула огромным боевым топором, но ее меч нашел слабое место в броне и пронзил пиктограмму, которая рассыпалась на облака затухающих точек.

Маленькая, горькая победа над интегральной схемой… Пайпер выпустила из руки меч, позволив ему бесследно раствориться в пустоте пассивной памяти. Стены узла пульсировали красным светом. Она видела, что система переходит в режим активной тревоги. Оставаться здесь было опасно. Хорошо, если удастся выбраться живой.

Из глубины коридора вырвалась стая убийц в виде огненных оранжевых волков. Они нападали, рыча и скаля клыки. Пайпер швырнула в них пригоршню сияющих черных звездочек, развернулась и побежала.

Началась погоня. Чугунные решетки и стены рушились, перекрывая проходы спустя миллисекунды после того, как она по ним пробегала. Достаточно было ей совершить одну ошибку, чуть-чуть промедлить, и она могла считать себя мертвой.

Пайпер находилась в Гонтлете, компьютерном лабиринте манхэттенского кластера «Фучи», предназначенного для защиты наиболее важных элементов системы. Центральный Процессор располагался в самом сердце кластера.

Сияющий оранжевый портал рухнул, перегородив ей путь. Она вытащила из рукава крошечный веер, открыла его и кинулась вперед. Портал развалился на две части, как перезрелый банан.

Пайпер уже не стремилась выбраться наружу — все равно не успеть. За то время, которое потребуется ее живым, из плоти и крови состоящим пальцам ударить по клавише выхода или выдернуть из виска разъем деки, ее схватят, свяжут и выжгут мозги при помощи мгновенно действующей интегральной схемы.

В следующем узле доступа в систему ее ожидал красно-желтый клоун — пиктограмма с собственной программой, а может быть, один из специалистов «Фучи». Пайпер уже встречала этого клоуна. Огромный подсолнух на его груди выстреливал кислотой, а большой белый пирог действовал как программа слежения и выжигания. Пайпер выпустила в него пригоршню камней. На полпути камни превратились в серебряные шары. Едва клоун попытался от них увернуться, шары зависли на орбитах, не давая ему пошевелиться при помощи поднятой ими красно-зеленой бури.

Оранжевые волосы клоуна встали дыбом.

Пайпер проскочила через узел и скользнула в телекоммуникационную сеть Манхэттена, где уже не действовали программы кластера «Фучи». Пиктограмма кластера закрывала весь нижний Манхэттен огромной пятиконечной черной звездой. Звезда медленно вращалась, основание ее представляло собой гигантскую пятигранную башню. На всей сетке не было более опасной пиктограммы.

Пайпер метнулась в расчерченную электронами темноту, надеясь найти выход на региональную сетку. Это привело ее в Ньюарк, к исходным сомнениям и страхам.

Пытаться пробить «Фучи» и ее дочернюю компанию «Мальтитроникс» было безумием. По сравнению с этим прорыв в «Маас Интертех» казался прогулкой по залитой солнцем лужайке. Только неоперившийся новичок мог решиться на такое, и то потому, что понятия не имел о мощи, которая содержится в кластере «Фучи». «Чайники» часто верят в то, что энтузиазм и способность к раскалыванию программ могут провести их через что угодно. Ничего подобного. Пайпер это знала. Она видела собственными электронными заменителями глаз, что происходит внутри черных башен. Ей не раз приходилось слышать дикие вопли пришельцев, попытавшихся обойти Сторожей или поиграть в зеркало и дым с пиктограммой убийцы. Ей приходилось вдыхать отвратительный запах горелого мяса, когда отчаянные путешественники по компьютерным сетям пытались заглушить пиктограмму Моны Лизы, а сигнал возвращался к ним обратно, усиленный до такой степени, что выгоревшие мозги вываливались из черных глазниц.

Если бы не Рико, Пайпер бы и в голову не пришло лезть во владения «Фучи». Но он не оставил ей выбора.

Они должны были поступить правильно, даже если ради этого придется рискнуть собственной жизнью. Они не могли повернуться и уйти, бросив Сурикова на произвол судьбы. Они взяли на себя «ответственность» и теперь обязаны доставить его в целости и сохранности в ту корпорацию, в которой он захочет жить и работать. Они должны связаться с нужными людьми. Они должны заключить сделку. А потом им придется выдергивать и его жену, иначе он до конца жизни будет находиться в зависимости от «Маас Интертеха».

Человеку со взглядами Рико приходилось нелегко в Шестом Мире. Пайпер мечтала об одном: найти для себя и для Рико место, где, поступая правильно, можно не подвергать себя смертельной опасности.

«Фучи» разработала первую настольную кибернетическую рубку, первый нейтральный интерфейс. Особенно же прославилась эта корпорация программным обеспечением по защите от вторжений. Здесь у них не было ни равных, ни достойных соперников. Вытащить что-либо из кластера главного компьютера фирмы можно было только при помощи чуда. Выжить после такого похищения можно было только благодаря вмешательству богов.

Прямая конфронтация со страшными системами защиты главного компьютера неизбежно приведет к смерти. Но другого пути у нее не было.

Она впустила себя в самое сердце компьютерной сетки Ньюарка, в Саганвиль. Сияющие белые пирамиды системных конструкций, миллионы информационных башен вздымались на высоту тысячи этажей в сияющей огнями электронной ночи. Среди мегаполиса всевозможных конструкций Пайпер отыскала нужный адрес и вошла внутрь.

Ее пиктограмма осторожно ступила в кромешную тьму. Вокруг пахло серой и метаном. Глубокий и звучный голос, подобный голосу Бога, вопросил:

— КТО ТЫ?

— Ариэль из Авалона, — ответила Пайпер.

— ЧЕГО ХОЧЕШЬ?

— Мне нужна информация.

— ТЫ ЕЕ НЕ ПОЛУЧИШЬ!

— Получу — по-хорошему или по-плохому.

— ВОТ КАК? НУ ЧТО Ж, ПОПРОБУЙ. ТОЛЬКО У ТЕБЯ НИЧЕГО НЕ ВЫЙДЕ-Е-Е-Е-ЕТ!

Последнее слово перешло в крик, затем в затихающий вопль. Когда он окончательно умолк, со всех сторон оглушительно загомонили вороны. Они хрипели, клекотали и заходились каркающим хохотом. В темноте Пайпер разглядела шаткий мостик из покрытых дощатым настилом прутьев, по которому мог пройти только один человек. Внизу под мостом разверзлась полыхающая огнем бездна.

Схватившись за натянутый на уровне талии веревочный поручень, Пайпер ступила на мост. Неожиданно мост оборвался, и она полетела вниз. В последний момент Пайпер успела намотать на себя веревочный поручень. Дальний конец зацепился за каменистый выступ. Перебирая руками, она поползла к цели. На дальнем конце пропасти возвышался зловещего вида замок. С приземистых, исковерканных деревьев свисали скелеты и останки тех, кто пытался пробиться сюда до нее. Пиктограммы обреченных. Огромные черные птицы клекотали на ветвях и клевали разодранные тела. В воздухе стоял тошнотворный трупный запах. По земле стелился густой серый туман.

Пайпер задумалась над дальнейшим маршрутом. Много дорог вело в этот ужасный электронный лес. Отовсюду — из дупла покосившегося дерева, из гниющего пузырящегося болота, от зловещих черных фигур, то и дело возникающих из темноты, — веяло опасностью и смертью. В воздухе, как страшный туман, витали болезни и гибель.

Пайпер подошла к покосившейся хижине с единственной круглой дверью. Пригнувшись, ступила внутрь. Убранство хижины поражало мрачностью. В середине, прямо на полу, мерцал костер. В дальнем углу чернела укутанная в рваный плащ фигура. Пайпер знала, что это пиктограмма странника, известного под именем Азраэл. Никто не знал, как его зовут на самом деле.

Много лет назад, в 2029 году, через мировую компьютерную систему пронесся вирус невиданной силы. Он коверкал информацию и пережигал процессоры. Для борьбы с чумой правительство страны, называвшейся тогда Соединенные Штаты, создало сверхсекретную группу, известную как «Эхо-Мираж». Команде удалось победить вирус, но мало кто из ее членов сохранил психическое здоровье. Они были декерами во времена, когда погружение в компьютерные сети вызывало сенсорную перегрузку и неизлечимый психоз.