Неосторожное сердце

– Ничего подобного, дорогая. Метелки для этого и предназначены. Ни один родитель не может без них обойтись. Нам тоже придется купить такую. Мамина, наверное, вся износилась – ведь нас у нее было трое.

– Ни за что! Ты просто дразнишь меня. Никогда не поверю, что твоя мама хоть раз дотронулась до тебя этой… метелкой!

– Тогда спроси ее сама. Вернемся к главному: когда ты поедешь к нам?

Несколько робея перед предстоящей встречей с миссис Берк, Мюриел сказала, что могла бы поехать к нему на следующий день сразу после работы.

– Если я сначала заеду домой, будет уже очень поздно.

– Да, конечно, тебе не стоит заезжать домой, но… – Он замолчал. – Утром я должен поехать в Шеффилд и вернусь не раньше трех. Я думаю на этом закончить свой рабочий день. Ты можешь взять отгул на пару часов, а я заеду за тобой на обратном пути.

– Взять отгул, так сразу? А что скажет мистер Пикар?

– Не думаю, что он будет возражать, – ответил Эндрю с легкой усмешкой. – Особенно, если я его очень попрошу.

– Он ведь может что-нибудь подумать?

– Он и так все узнает, когда появится объявление о нашей помолвке. Мама настаивает на этом, – добавил он. – Ты не возражаешь?

– Н-нет… – Вспомнив, какой мучительной была для нее самой мысль о возможной помолвке Эндрю и Кристин, Мюриел почувствовала, что при всей своей неприязни к кузине, все же не желает той испытать подобное. – Не думаю, что сейчас это имеет какое-нибудь значение, – сказала она как бы про себя.

Угадав ее мысли, Эндрю ничего об этом не сказал.

– Я подумал, дорогая, – раз уж мы поедем к нам в пятницу, – почему бы тебе не провести с нами уик-энд… или твоя мама будет против? Она ведь совсем меня не знает.

Мюриел была почти совсем уверена, что мама не станет возражать, но все же не решилась ничего обещать.

– Я спрошу у нее и дам тебе ответ завтра утром. – Она замолчала, вспомнив свои скромный дом с дешевой мебелью и выцветшими шторами, и попыталась представить себе дом Эндрю и мысленно сравнить их. – Эндрю…

– Да, любовь моя?

– Ты приедешь к нам, правда?

– Конечно, любимая, как только ты меня пригласишь.

– У нас всего лишь маленький домик… – Она замолчала, заметив упрек в его глазах.

– Я, кажется, не давал тебе повода считать меня богатым снобом, Мюриел. – Эти слова были сказаны тем резким, властным голосом, который она не однажды слышала на корабле. Тон Эндрю, казалось, опровергал его собственные слова.

– Извини… Я только хотела объяснить… Не сердись, Эндрю. – Неужели ее всегда будет ранить малейшее изменение его тона? Эта мысль напугала Мюриел.

Ее умоляющая интонация возымела свое действие: лицо Эндрю сразу смягчилось. Глаза Мюриел счастливо блеснули; она уверилась, что он никогда не будет долго сердиться на нее.

Они решили, что Эндрю придет к Мюриел домой на следующей неделе, а она выяснит у своей матери, в какой день ей удобнее принять будущего зятя. Затем Эндрю заговорил об обручальных кольцах.

– Ты должен сам выбрать мне кольцо, – сказала Мюриел. – Мне понравится то, что понравится тебе.

Но Эндрю покачал головой.

– Один мой друг так и поступил, но его выбор, оказалось, не совпал с тем, что хотелось невесте; и теперь она не носит это кольцо. С нами такого быть не должно. Я предоставляю тебе полную свободу в этом вопросе.

Заметив секундную паузу перед последними двумя словами, Мюриел, спросила шутливым тоном:

– Означает ли это, что мне будет предоставлена полная свобода… во всем?

– Нет, дорогая моя, не будет… и ты это знала еще до того, как спросила.

– Тем не менее, ответ мне понравился.

– Твои слова успокоили меня.

– Неправда! – быстро парировала она. – Для тебя не имеет ни малейшего значения, понравился бы мне твой ответ или нет.

– Нет, моя прелесть, я сказал это совершенно искренне. – Взглянув на часы, он заметил: – Если мы сейчас же не вернемся на работу, тебя ждет выговор.

Схватив сумочку и перчатки, Мюриел поспешно встала.

– Я опаздываю? – озабоченно спросила она.

– Немного.

– О боже… Что скажет мистер Пикар?

– Ну, – насмешливо начал он, – сначала он осуждающе посмотрит на тебя, затем скажет: «Разве вы не знаете, мисс Патерсон, что на ленч у нас положен всего один час. Вам придется выучить пятьсот строк латинских стихов».

– Обманщик! – засмеялась она. – Нет, в самом деле, что он скажет?

– Ничего – сотрудникам этого отдела разрешено задерживаться минут на десять по утрам и в обеденное время.

– Только в этом отделе? А почему?

– В качестве компенсации. Несколько раз в году им приходится работать сверхурочно.

«Как много я узнала о нем», – думала Мюриел об Эндрю, идя рядом с ним по двору завода. Еще вчера в это же время – неужели это было только вчера? – она знала о нем так мало и никак не думала, что он способен на такую заботу о своих служащих.

– Ты зайдешь ко мне перед уходом? – спросил Эндрю. – Я хотел бы поцеловать тебя на прощание.

– Я… хорошо, я зайду.

– Не слышу радости в твоем голосе, – нахмурился он.

– Я хотела повидать… Питера, – робко произнесла она.

– Питера? – Эндрю нахмурился еще больше.

– Питера Томсона – ты же помнишь… Молодого человека, который… который…

– Ах да, молодого человека, который вовсе не обнимал тебя. – Он перестал хмуриться. – Ты хочешь ему сказать?

– Да, Эндрю. Я хочу рассказать ему сама. Ты не возражаешь?

– Нет, но все же хочу получить свой поцелуй. Я опять попрошу Пикара прислать мне какие-нибудь документы.

Питер сумел скрыть свои чувства, он сердечно поздравил Мюриел и пожелал ей счастья. Все же она понимала, что ему больно, и поэтому в палату к своей сестре вошла далеко не в самом радостном настроении. Однако первые же слова Диль заставили ее начисто забыть о Питере.

– Ну и скрытная же ты, Мюриел! Через месяц выходишь замуж – и никому ни слова!

– Откуда… откуда ты узнала? – Мюриел ошеломленно уставилась на сестру.

– Сегодня к маме заезжала тетя Эдит; она ехала к тете Саре. Почему ты не сказала об этом маме? Ах да, я знаю: он только вчера сделал тебе предложение. Тетя Эдит звонила ему сегодня утром.

– Тетя Эдит поехала к тете Саре?.. Только для того, чтобы рассказать о нашей помолвке? О, это ужасно!

– Почему? Они все равно вскоре узнают об этом. – Диль засмеялась. – Тетя Эдит сказала, что она проделала всю работу и уж постарается вознаградить себя. Боже, как я ей завидую! Я бы многое отдала, чтобы увидеть лицо Кристин, когда она узнает эту новость. Подумать только, ты перехватила у нее парня! Она тебе этого не простит…

– Перестань, Диль! Мне не нравится, когда ты так говоришь. – Глаза Мюриел сердито сверкнули.

– Прости. – Диль взяла ее за руку, – Я нехорошо сказала. Я все знаю, и я видела, что ты переживаешь тяжелые дни. Я поняла, что ты поделилась с тетей Эдит, потому что тебе надо было кому-то рассказать обо всем. Я ненавижу себя за то, что наговорила тебе. Ведь именно со мной ты должна была поделиться своими проблемами. Прости меня, Мюриел. Я очень рада, что ты нашла свое счастье.

Она говорила искренне. Сейчас перед ней была новая Диль сестра, которой так не хватало Мюриел, настоящая сестра. Мюриел почувствовала, что готова заплакать.

– Спасибо, Диль… о, я т-так с-счастлива…

Увидев ее слезы, Диль весело сказала:

– Ну, если ты так выглядишь, когда счастлива, то упаси меня бог увидеть тебя в отчаянии! – И слезы Мюриел тут же превратились в смех.

– Я знаю, я очень глупая, но все так добры ко мне. Эндрю… – Мюриел вздохнула. – Диль, он – необыкновенный!

– Он должен быть совершенно исключительным, – с усмешкой ответила Диль, – если самой Кристин загорелось заполучить его. Все же почему ты ничего не сказала маме? – серьезно спросила она.

– Она сказала, что вы нашли для себя дом, и я подумала, что мы с Эндрю еще долго не сможем пожениться. Я хотела сначала поговорить с ним.

– И что он сказал? – Диль с любопытством посмотрела на сестру.