Страница 7 из 35
Вообще, все теории о первоначальности на Руси (в Южной ее части, территориально соответствующей нынешнему государству Украина) «украйинськойи мовы» — рассчитаны на неосведомленность тех, для кого они предназначены. Ведь, чтобы убедиться в том, какой язык был на Руси изначальным, достаточно ознакомиться с текстами летописей и других литературных памятников Древней Руси. (Кстати, в сегодняшнем украинском государстве, вся литература Южной Руси, с древнерусских времен и до XVIII века включительно, изучается в учебных заведениях и, вообще, преподносится широкому кругу читателей — в переводах на современный украинский язык. Иначе — если бы были предъявлены подлинные тексты — было бы очень трудно объяснить тем же, к примеру, учащимся, почему изучаемая ими литература считается украинской, а не русской. Что же касается слова «русский», относящегося к персонажам произведений и к самому названию края, — которое то и дело «предательски» попадается в произведениях этой «украинской» литературы, — то по поводу этого слова в примечаниях к текстам частенько можно прочитать: «руський — тобто український»…)
Обстоятельства же позднейшего возникновения на территории нынешней Украины того, употребляемого в народе, русско-польского языкового гибрида, который впоследствии был положен в основу искусственно созданного литературного украинского языка, — станут более понятны и наглядны, если вспомнить о такого же направления параллельных процессах, происходящих тогда же и в других сферах, к примеру, в сфере религиозной. В отличии от языковой сферы, где превращение русских в полурусских-полуполяков — «украинцев», — происходило очень постепенно и неуловимо, — то что осуществлялось в религиозной сфере (попытки превращения православных в полуправославных-полукатоликов — униатов) зафиксировано в истории и отмечено определенными событийными вехами.
Неизвестно, как бы вообще сложилась судьба всей описываемой затеи, если бы не подоспевшая русская революция и последовавшее за ней установление Советской власти, которая подхватила «полезное начинание» и на протяжении более семидесяти лет делала все, чтобы не позволить ему зачахнуть. Ведь именно при Советской власти огромное число школьников, особенно (почти все) в сельской местности, обязаны были получать образование на украинском языке, в ущерб образованию полноценному. Именно Советская власть упорно финансировала издание книг и периодической печати на украинском языке, которые никто не читал; обеспечивала безбедное существование украинских вузов, научных институтов и культурных «закладив»; содержала на свой счет огромную армию деятелей украинской науки и культуры, — выстроив, по сути, настоящую богадельню для украинских «мытцив» и «науковцив»…
За годы Советской власти упомянутые многочисленные и густонаселенные учреждения «выдали на гора» такое количество печатной и иной продукции — что к концу советской эпохи уже мало кому приходило в голову ставить под сомнение существование автономной украинской науки или культуры.
И вряд ли стоит придавать слишком большое значение тому, что все украинские деятели советского периода, создавая украинскую науку и культуру, клеймили заодно и «украинский буржуазный национализм». Ведь все их мировоззрение было сформировано таким образом, что ничего, кроме этого самого «национализма» да дремучего и агрессивного невежества, они за душой не имели. Фактически, при Советской власти, науке и культуре на Украине предоставлено было развиваться лишь в качестве украинских. Общерусские наука и культура, конечно, не запрещались, но для того, чтобы проявить себя в полной мере, их представителям приходилось искать себе применения за пределами Украины. На ситуацию не смогло повлиять даже то, что на Украине и властная элита, и большинство населения предпочитали изъясняться по-русски. То обстоятельство, что к началу «перестройки» на Украине, среди культурной и научной (в первую очередь — гуманитарной) интеллигенции, в наличии оказалась только украинствующая — решило судьбу Украины. Именно эта интеллигенция, в определяющие моменты нашей недавней истории, популярно и авторитетно, с непременными ссылками на науку, разъяснила народу, как ему следует поступать…
Таким образом, коммунисты, за годы своего правления, помогли вырастить в русском духовном организме раковую опухоль чужой и враждебной культуры, призванной умертвить культуру русскую, — чем, в конечном итоге, и погубили великую нашу страну.
Ведь, по большому счету, именно погибель России — и была той главной целью, тем «делом», которому, вольно или невольно, посвятили свои жизни многие поколения тех, кто причислял себя к «украинской интеллигенции». Усилия огромного числа людей на протяжении более чем сотни лет — усилия достойные несомненно лучшего применения — были потрачены на то, чтобы придать искусственно созданной языковой смеси вид полноценного языка: придумать для него алфавит, оснастить его терминологическим арсеналом, пригодным для того, чтобы он мог быть использован в научной, технической и во всякой другой специальной литературе. Одновременно всячески старались преобразить его так, чтобы он был максимально оторван от русской языковой стихии. Поставленная задача облегчалась тем, что всегда находились достаточно влиятельные внешние силы и силы внутри страны, заинтересованные в ослаблении России, в расколе ее на две враждующие части — и потому активно поощрявшие в провинциальных интеллектуалах их «украинство». Нельзя сомневаться, что после всей этой «работы», после того, как выросли поколения, не знающие никакого другого, кроме этого, языка и никакой другой, кроме этой, истории, нашему обществу придется долго еще расхлебывать последствия проведенного над ним эксперимента.
8
Возложив на себя задачу переделать сознание русского народа, живущего на земле Древней Руси, наполнить это сознание новой духовной стихией, нерусской по своему происхождению и враждебной всему русскому, — вожди украинства прекрасно понимают, что одним изменением букв и придумыванием новых слов не обойтись, что для придания их деяниям большей солидности собственного их авторитета явно недостаточно. Будучи по природе самозванцами, они, — желая скрыть свою сущность и, одновременно, поднять вес своему сообществу, — пытаются представить себя наследниками древней традиции. Поэтому важнейшей составной частью украинской утопии является историческая концепция, призванная доказать и исторически обосновать правомерность отделения Украины от России.
Для украинствующих всех поколений всегда была характерна готовность к тому, чтобы приводить историю в соответствие с политическими потребностями их движения. С историей они, вообще, церемониться не привыкли и потому не столько заботятся о правдоподобности своих писаний, сколько полагаются на невежество тех, на кого эти писания рассчитаны.
Исторические «изыскания» украинствующих сводятся, в основном, к банальному переименованию задним числом сначала русского народа, проживающего на территории нынешней Украины — в народ украинский, и затем — всей истории этого народа, происходившей на данной территории — в украинскую историю. Все это предпринимается для того, чтобы доказать изначальную разделенность истории теперешней России и теперешней Украины. Цели, которые преследует украинская историческая наука, легко достигаются также посредством замалчивания одних исторических эпизодов и их участников и всяческого выпячивания других.
Поставленная задача изобразить жизнь на Украине как нечто обособленное от тех регионов, с которыми Малая Русь (Украина) была кровно связана на протяжении большей части своей истории, установка на то, чтобы всячески отрицать эту кровную связь — вынудили украинских историков одной ложью подкреплять ложь другую — и, в результате, нагромоздить целые горы лжи.