Страница 7 из 60
Комбат не знал, какое количество песка ему придется загрузить в пруд. Но он знал другое, что до тех пор, пока задание не будет выполнено, машины будут прибывать каждое утро и их придется все разгребать и делать, что называется, вокруг красиво. Если же из этого добра можно получать бензин, так он очень был бы не против сделать небольшой запас горючки. Чего тут делов-то? Сейчас химики подгонят свою сосальную машину, заберут тонны три-четыре, и, прямо как в Чечне, начнем гнать продукт.
Но Стойлохряков не первый день жил на свете и, прежде чем заняться какими-либо глобальными экспериментами, предложил Мудрецкому и заляпанным гражданам выяснить у старичка по прозвищу дед Федот все более подробно.
Найти местного Менделеева оказалось делом несложным. Дело в том, что он никуда не делся, обратился в местную больничку, где синим по белому в карточке резал глаз его адрес. Сестричка, выдававшая солдатикам данные, морщила все время свой прелестный носик, так как, несмотря на то что бойцы сменили одежонку, от них весьма и весьма разило.
С досады Резинкин, вспоминая миленькое личико девушки, нюхал сам себя, стоя на крыльце:
– Надо было в баню сходить.
– Да, – съязвил Валетов, – а то она на тебя не запала. Ален Делон ты наш, мать твою!
Домик деда Федота отличался от соседских ухоженностью, как видно, старичок много времени тратил на соблюдение порядка и не жалел сил на превращение собственного уголка обитания на грешной земле в некое подобие рая. Постучавшись в свежевыкрашенную темно-синюю металлическую калиточку, троица наконец добилась-таки того, что дедок выполз к ним навстречу. Причем обе ноги, выглядывавшие из-под черного хозяйственного халата, были перебинтованы и обуты в старые галоши.
– А-а-а! – Дед схватился за опаленную сегодняшней ночью бороду.
Лейтенант поспешил успокоить пенсионера:
– Не волнуйтесь, давайте забудем все наши распри! У меня к вам предложение от нашего командования.
Как выяснилось, старичка песок интересовал и даже очень. В обмен на полкузова он с готовностью поделился секретом изготовления горючей жидкости для двигателя собственного автомобиля путем перегонки имеющихся в озере отбросов.
Как оказалось, на протяжении десяти лет дед не тратился на горючку, так как мог спокойно подъехать к озеру и набрать в нем столько жижи, сколько надо. Затем перегнать все это дело и в конечном счете залить продукт в бак и кататься на здоровье. Кроме того, он умудрялся еще продавать бензинчик соседям, и те никогда не были в обиде на него. По странному стечению обстоятельств никто из Чернодырья больше не проявлял интереса к загаженному оврагу около вертолетного аэродрома, и, что называется, дед в этом вопросе был монополистом.
Лейтенанту очень быстро удалось убедить его в том, что лужа будет засыпана. Старик только вздыхал и пожимал плечами.
– Вот я поэтому, ребята, как увидел, что конец моей халяве, так решил бочку, что у меня на огороде, всю наполнить, чтобы впрок хватило. А бочка неплохая, у меня туда тонны четыре влезет. Я ее почти-почти добрал, вот еще бы три ночки съездил бы – и как раз бочка полная! А дальше закапывайте, что же делать. Только сразу скажу, отходов много. А если не приладишься, то ничего путного не получишь.
– Ну-ну, ну-ну, – успокаивал его солидно Юра. – Это все мы в книжках прочитаем.
– А книжки – дело нужное, еще как нужное, – соглашался с ним дед. – Без книжек я ничего бы никуда бы, а так у меня свое предприятие, можно сказать. Конечно, сырье дармовое. Ну а если бы нефть была, я бы разбогател. Видишь, даже с отходами и то как обращаюсь – в горючку превращаю! Только температуру надо выдерживать. Целая наука.
Дед недолго мялся и показал солдатам свою собственную установку по перегонке нефтяных отходов в горючку.
– Мало получается, – сетовал он, указывая на бочку, опутанную вольфрамовой нитью. – Вот греешь ее, а ведь надо, чтоб точно-точно жар держать, до полградуса! А до полградуса не выходит, потому как на улице в доме-то бабка ругается моя, если я начинаю коптить. Только свежий воздух ей нужен. А выдержать-то точно не удается. Но мой «Москвич» все проглатывает!
– И какой же выход? – с интересом лейтенант смотрел на вьющийся змеевик, один конец которого был впаян в бочку, а другой – заправлен в узкое горлышко бутылки.
– Да ну как, – дед помялся. – Вот литр этой дряни зальешь, и с него только можно граммов сто бензина получить. Это ж все отработанное уже, никому не нужное. Это я уж так. Там ведь и вода, и мазут. В основном же все повыпаривалось, так, по мелочи выходит. Дед, можно сказать, балуется.
– Это что получается, бочку столитровую ты набираешь, да? И с нее получаешь аккуратно десять литров?
– Да, все так! Вот дедушка сходит десять раз с двумя ведерками к озеру, сольет их к себе в багажничек, там у меня емкость уже приспособлена, приедет сюда, перельет – и через день у него двадцать литров бензинчика. А разве плохо? Я ведь на пенсии. Бизнеса с этого никакого, а для себя можно.
Лейтенант разглядывал градусник, торчащий из бочки, и дул губы:
– А куда ж остальное деваешь?
– Хе, – старик ухмыльнулся, – а для остального у меня печка. Если мне вот надо баньку стопить или дом зимой обогреть, думаешь, углем топлю или дровами? Не-ет, сынок, мазутом! И жил я, и не думал, что когда-нибудь закончится лужа-то моя...
Пока лейтенант выяснял, каким образом регулируется температура нагрева исходной смеси, Валетов и компания стояли, облокотившись на четырехкубовую бочку, и рассматривали ухоженный двор деда.
– А дед-то жирует, – глядя на розы, сообщил свое мнение Резинкин.
– Да, – Валетов достал сигарету, отобрал у Резины коробок спичек, чиркнул, закурил и лихо выбросил непотушенную спичку в бочку. – А чего ему не жировать? Он, видишь, кулак! Если он бензином торгует, то у него денег немерено.
– Да ну, – отмахнулся Простаков. – Какие тут с этого деньги?
– Да ты чего! – вытаращил глаза Валетов. – Он со своей установкой, наверное, сто литров в день гонит. Это круче, чем на самогоне.
– Сто литров, – не поверил Леха, – не может быть.
К солдатам пришаркал дед и следом за ним Мудрецкий.
– А вот, лейтенант, гляди. Вот это вот та самая бочка, в которой я мазут и храню.
Прежде чем Валетов позволил собственным глазам вылезти на лоб, он инстинктивно пригнул башку. Огромная ладонь просвистела у него над теменем и хлопнула по железке.
– Ты, придурок, мать твою! – заорал Резинкин, отскакивая от бочки.
– Что такое? – не понял лейтенант.
– Да он туда незатушенную спичку выкинул!!!
– А-а! – закричал дед и понесся прочь от возможного эпицентра взрыва.
– Да нет, это с тридцать секунд назад было, – успокаивал всех Фрол. – Не волнуйтесь, не волнуйтесь! Вон пускай здоровый посмотрит, там ведь ничего не горит.
Леха подчинился лейтенанту и проверил: спичка благополучно потухла в верхних слоях жидкости.
– Сделаем следующее, – сообщил Мудрецкий, когда вернулся старик. – Уменьшим температуру нагрева для того, чтобы получить более качественную смесь.
– Да нет, надо книжки почитать вначале, – запротестовал старик.
– Ничего, все будет нормально, – успокоил лейтенант. – Получим не сто граммов с литра, а пятьдесят, но качественного. Это я уверяю. Я все точно помню.
Дед хотел было спорить с молодым, но в конечном счете решил подчиниться. Перспектива получить более качественный бензин, который, по заверению лейтенанта, мог подойти не только для его четыреста восьмого «Москвича», но и для современных иномарок и за который можно было бы получать неплохие деньги, очень даже его обрадовала, так как его обещали привлечь к перегонке всего имеющегося озера. У Стойло-хрякова в голове уже роились грандиозные планы.
Об иномарках Мудрецкий думал во вполне конкретном направлении. Если он полученной смесью заправит «Ауди» подполковника, и та поедет, то это будет просто замечательно. Ему, может быть, премию денежную дадут за находчивость!