Страница 4 из 68
Превозмогая себя, Феникс снова навалился на рулевое колесо вместе со всеми, пытаясь успокоить бешено колотившееся сердце. Рык из охрипших глоток переходил в рев, когда накатывала новая волна. Вихрь продолжал кружить совсем недалеко, но взгляды смотрели в мокрые доски под ногами. Лишь иногда кормчий поднимал голову, чтобы быстро оглядеться и продолжать неравный бой со стихией до одеревенения конечностей, сотрясающихся от напряжения и холода.
Так продолжалось довольно долго. Настолько, что Карнаж успел потерять ход времени и мыслей вместе с ним. Он помнил, как через некоторое время мокрые доски палубы вдруг быстро приблизились и сильно ударили его в лоб… и в тот момент рукояти штурвала показались мягкими, будто сделанным из гусиного пуха, а не из крепкого феларского дуба.
Потом они с Горттом долго сидели рядом, закутавшись в плащи, вжав спины в корабельный борт, и обжигали дрожащие губы о глиняные горшки с каким-то варевом, что принес им кок. Оказалось очень вкусно.
Кормчий вел судно, правя штурвал, и бросал озадаченные взгляды на двух приятелей, которые так и сидели возле того места, где приняли бой со стихией этим вечером. Всякий раз рулевой хмурился и снова смотрел вперед, иногда задирая голову выше и, по старинке, сверяясь со звездами. Они этой ночью обещали светить очень ярко.
Тот самый моряк, который помогал им, вернулся уже затемно и повесил за кольцо на крюк корабельный фонарь.
— Парни, шли бы вы в койки. Проспитесь немного, — предложил феларец, заметив их при свете, — И ваши спрашивают, куда вы оба пропали.
— Больше ничего не спрашивали? — буркнул гном.
— Мы им ничего не скажем, — поежившись и закусив трубку зубами сказал кормчий, — Моряков в эту бурю погибло с полдюжины, поди разбери кто да как… А все капитан! Чем ему старый курс не угодил? Ведь плавали, знаем… А!
Старый моряк с досады ударил ребром мозолистой ладони по металлическому ободу колеса штурвала.
— А вот и он, легок на помине, — пробормотал «ловец удачи», завидев приближавшуюся тень, чьи сапоги бойко стучали каблуками по палубным доскам.
— Господа! — капитан резко остановился перед гномом и полукровкой, — Благодарю вас от лица всей команды.
Молодой человек выпрямился и поклонился. Гортт и Карнаж кивнули в ответ и поднялись на ноги. Ничего не ответив оба, пошатываясь, спустились по кормовой лестнице и скрылись в темноте. Едва добравшись до коек, где их встретили радостными возгласами убийцы драконов во главе с Тардом, они завалились и махнули руками остальным, чтобы их оставили в покое. Но наемники достали покрывала и заставили едва уснувших снять насквозь мокрые куртки и штаны и, только после этого позволили окончательно провалиться в сон.
Конь в бешенном галопе нес Карнажа по причалу в шаргардских доках. «Ловец удачи» пытался удержать животное, но в того словно демон вселился. Черный как сажа скакун в высоком прыжке перемахнул через тюки с грузом на краю причала и понес своего седока над бурлившими и пенившимися волнами. Сквозь густые серые облака где-то вдали смутно светило солнце. Но конь неуклонно поворачивал в сторону Огненных Рифов неумолимо приближаясь к ним настолько быстро, что дух захватывало. Карнаж изо всех сил натянул поводья — ему не хотелось туда. Феникс посмотрел на небо, где в вышине пытались пробиться лучи солнечного света. Но столбы пепла, вздымавшиеся на рифах, заслоняли его. Они все приближались и приближались. Полукровка осыпал коня проклятиями и тянул поводья, но животное все равно не слушалось. Тогда Карнаж прижался к его шее и вонзил шпоры, еще больше подгоняя среди пенящихся волн. Еще и еще пока они не обогнали, казалось, сам ветер. Зажмурившись, «ловец удачи» продолжал безжалостно бить шпорами в бока коню, пока они не влетели в столб пепла. Скакун захрипел и начал слабеть, но Феникс не давал ему передышки. Их закружило, и вместе они взмыли куда-то вверх. Обхватив шею коня руками, полукровка пытался освободить рот и нос от набившегося туда пепла. Все усилия были тщетны, пока они не оказались на пике одной из скал Огненных Рифов.
— Убийца! — протяжно вздохнуло громкое эхо под копытами коня.
Черный скакун застыл на мгновение на вершине, поднявшись на дыбы и приплясывая. Феникс предугадал дальнейшее и, откинувшись в седле натянул поводья так, будто собирался их разорвать. Однако конь все равно начинал опускаться на голые камни внизу, увлекая за собой и седока, который снова в бешенстве рвал шпорами окровавленные бока и мотал голову животного, пытаясь повернуть.
— Смирись! — яростным криком резануло по ушам все тоже эхо.
Карнаж хотел было сказать пару ласковых этому странному голосу, но вновь налетевший пепельный вихрь наглухо перекрыл ему горло и нос, не позволяя вздохнуть. Коня снова закружило и он взмыл вверх. Голова животного вдруг перестала сопротивляться. Задыхаясь, Феникс потянул за поводья и к нему развернулась морда животного с остекленевшими глазами и пеной на губах, черной от перемешавшейся с сажей слюной…
Кто-то рванул его назад за волосы. «Ловец удачи» снова оказался на корабле, но у судна не было штурвала и парусов. Да и само оно оказалось в десять раз меньше корабля гильдии.
Полный штиль.
Несмотря на дикую боль, Карнаж с жадностью вдыхал влажный морской воздух и, только когда все та же невидимая рука подтащила к самому борту, начал сопротивляться. Полукровка сначала тянул не оглядываясь, но обуявшая его от боли ярость заставила развернуться, чтобы узреть того, кто решился на такой жестокий способ убийства. Едва Феникс повернулся, как хватка ослабла — сзади никого не было. Полукровка обессилено повалился на доски палубы. Закрыв глаза, он переводил дух.
— Ранкен, — позвал очень знакомый голос.
— Учитель?! — Карнаж тут же распахнул веки и в изумлении уставился на склонившегося над ним Киракаву. Над головой островитянина ярко светили звезды ночного неба.
Это показалось «ловцу удачи» странным, ведь до этого он почему-то был уверен, что вокруг белый день. Теперь даже судно стало гораздо больше, как можно было судить по значительно удалившимся от того места, где он лежал, носу и корме.
Поднявшись на ноги, Феникс почтительно склонился перед старым мастером.
— Где мой меч? — невозмутимо спросил Киракава.
— Он теперь мой, — полукровка сам испугался дерзости своего ответа.
«Ловец удачи» не успел среагировать. Кто-то плюхнулся сзади на палубу, и в тот же миг металлическая струна удавки крепко обхватила горло.
— Тогда держи его при себе. Всегда! — посоветовал старый мастер захрипевшему от удушья ученику.
Перед глазами встала красная пелена, и Карнаж издал яростный крик, отступая назад и заводя локоть для удара.
— Ты что?! Ошалел! — один из наемников, рослый феларский детина, тряс головой сидя на полу и потирал ушибленную челюсть.
— Меч!!! — вскричал Карнаж, нависая над ним с глазами полными ярости, — Где мой меч?!
— Да здесь он, ничего ему не сделается, — сообщил Тард, с подозрением глядя на всклокоченного полукровку, — Мы, пока ты спал, хотели посмотреть что за диковинная штука.
— Это мое оружие, — бросил в ответ Феникс, спешно натягивая штаны, — А не «диковинная штука»!
— Ты чего? Не с той ноги встал?! — старый феларец опешил, когда полукровка ловко вырвал у него из рук ножны с мечом, — У нас тут народ любопытный… А такой клинок не часто теперь увидишь.
Они встретились взглядами с «ловцом удачи». Бывший «бешенный» явно шел на поправку после плевка Кобры, хотя глаза его все еще были красными и болезненно щурились от проникавшего через приоткрытую дверь каюты утреннего яркого солнца.
— Имей уважение к клинку, который был создан тогда, когда даже ты еще под стол пешком ходил, — прошипел Феникс.
— Он белены объелся? — изумленно вскинул брови феларец, но потом нахмурился и ответил, — Оружие уважают не за давность лет, а совсем за другое!
— Верно, — Карнаж издал едкий смешок и продолжил, понизив голос, — С тех пор, как рука первого обладателя вытащила этот меч из ножен, в Бездне пришлось сильно потесниться!