Ловчие удачи

С шипением из ножен за поясом вышел знакомый магу шабер, и Карнаж свободной рукой сорвал с шеи старика медальон. «Ловец удачи» сидел, нависая над чернокнижником, едва не касаясь коленями крыши. Правая рука была вытянута в сторону. Пальцы нетерпеливо сжимали рукоять. Остывшие от ярости глаза уставились в грудь жертвы.

— «Вдохни поглубже, ведь это в последний раз!» — не своим голосом прорычал полукровка те слова, которые перед своей смертью услышал от Шрама его старый учитель десять лет тому назад.

— Кеарх!!! — только и успел в отчаянии позвать во всю силу легких старик, перед тем как стилет вошел в его сердце по самую рукоять.

Карнаж мотнул головой — видение растворилось в дымке утреннего тумана, словно оттуда и явилось. Настолько глубокое погружение в совсем недавнее воспоминание настораживало. В горле стало сухо. Феникс машинально поднес к нему руку… Это была магия.

Его одурачили!

Полукровка развернулся и схватился за рукоять меча, выставив вперед правую ногу. Уж что-что, а плетение заклятия он ощущал пусть в ущерб собственному здоровью, но, как и его ран'дьянские сородичи, великолепно.

— Идиот!!! — зрачки Зойта расширились, и он едва успел бросить парализующее заклинание.

Феникс продолжал, скрипя зубами, потихоньку вынимать меч покойного учителя из ножен. Все тело свела мучительная судорога, и он едва мог шевелиться.

Маг стремглав бросился к «ловцу удачи» и, схватившись за длинную рукоять меча, задвинул клинок обратно в ножны. В глазах Карнажа сверкнула молния, и сквозь сжатые зубы он прорычал:

— Подлец! Убью!

— Ну-ну, сударь, я вижу вас рано еще освобождать от магических пут. На ваше счастье успевших сковать вас в нужный момент, — ларониец перевел дух и лукаво посмотрел на взбешенного полукровку, — В мече ловушка. Разве вы не почувствовали? Старый лис знал, что вы придете за ним, и предпринял меры, дабы после его смерти вас не минула кара. Ваша кровожадность явно перебирает меру благоразумия. Я лишь помог вызвать в вашем воображении эти видения, потому что мне нужно знать, кто ещё был со Шрамом в тот вечер. Только и всего. Зачем же убивать меня за простое любопытство, не принесшее ничего кроме пользы?

Рука в черной перчатке со стальными набойками не без усилия разжала пальцы, вцепившиеся в рукоять…

Маг озадаченно попятился.

Феникс протяжно взвыл и резким движением выпрямил согнутую спину, сбросив заклятие, словно ветхий плащ, накинутый на плечи.

По теории одного старого, выжившего из ума иллюзиониста, путы некоторых парализующих заклинаний имели свои центры, откуда незримые цепи скручивали жертву. На счастье всех магов Материка бедняга успел описать только два наиболее распространенных заклятия, после чего благополучно умер от начавшейся в городке, где он жил, холеры. Однако его рукописные труды были выкрадены «ловцом удачи» прямо на похоронах из гроба усопшего и, разумеется, нашли своего состоятельного покупателя в гильдиях магов. Правда, перед этим были основательно прочитаны и изучены полукровкой, как того требовал основной принцип «Диких мечей» — изучать любые полезные техники.

— Что не так с моим клинком? — спокойно спросил Карнаж, приблизившись к растерянному Зойту, и протянул тому меч.

— По старинному обряду шпионов с острова Палец Демона вам надлежит извлечь меч из ножен и омыть его в водах реки Саины в том месте, где она впадает в море, что будет означать обретение клинком преемника, — взяв себя в руки ответил ларониец, — В этом и заключается принцип ловушки.

Колдун осторожно потянул за рукоятку и продемонстрировал изумленному «ловцу удачи» еле заметную струну, соединившую квадратную гарду с небольшой выемкой на боку ножен.

— Проклятье! Я ваш должник, — усмехнулся Феникс.

— О нет, это я вам вернул свой долг, — белый эльф осторожно подцепил струну пальцем, резко сжал, и она растворилась, после чего вернул меч Карнажу.

— Каким образом вы умудрились мне задолжать, я впервые в жизни увидел вас нынче утром? — с этими словами полукровка развязал обмотанный вокруг ножен широкий черный шнур, закрепил оба его конца петлями за на выемки их краях и повесил через плечо.

— С помощью ваших воспоминаний, еще достаточно свежих, я смог прочитать даже страх в глазах Шрама. Будто бы сам оказался на его месте. И все благодаря тому, что произошло это недавно, а вы глубоко переживали содеянное, пока сидели и пили свой чай. Остатки направленной чужой эмоции еще свежи, и могу вам сообщить, что еще один ваш враг был рядом в тот момент, когда вы доканчивали старика. И он также боялся вас как самой смерти.

Они направились обратно к гостинице, преисполнившись друг о друге весьма поверхностного и наполненного стереотипами мнения. На полпути Зойт остановился, вдохнул полной грудью утренний воздух и продолжил, попутно откупоривая свою флягу, чтобы промочить пересохшее от пережитых треволнений горло:

— Если вас не затруднит, поведайте мне об этом враге, который был вместе с магом.

— К чему это вам?

— Не вы один посетили апартаменты покойного еще до того, как нашли его тело. Собирались, очевидно, прикарманить кое-что из скудного багажа новопреставленного, — маг помрачнел, бросив взгляд на меч за спиной полукровки, — А мне вот не посчастливилось. Я там был, но опоздал, что со мной, к несчастью, не в первый раз… Старый чернокнижник выкрал коллекцию ценных книг из архива в славном городе Арганзанде. Не известно, какая нелегкая занесла «эти ценные книги» туда, но ими заинтересовался Хронос и Шрам решил воспользоваться изысканиями хозяина Странствующей Башни. Вам, наверное, все известно, ведь в кругах «ловцов удачи» про эти книги было много сказано.

— Более того, я знаю, что, вам доверили их охранять. Вы не справились, и были изгнаны, — Карнаж остановился, — Я слышу такие истории не в первый раз и также не в первый раз грею на этом руки. Ближе к делу. Если я расскажу то, что знаю, что получу взамен?

— Люблю таких как вы! С вами всегда можно договориться без ненужного пафоса и убеждения в лучших риторических традициях Сильвании! — от души рассмеялся Зойт.

Карнаж согласно кивнул. Еще бы! На нем сейчас применялись излюбленные риторические традиции ларонийской школы, то бишь обильное многословие откровений, которые, иной раз, позволяли навесить на уши такой лапши, чьей длине позавидовали бы многие островитянские кулинары.

— Итак, баш на баш? — уточнил Феникс, давая понять, что не заметил словесных маневров белого эльфа.

— Извольте, — ларониец развязно поклонился, сделав рукой ротвальдский жест приветствия, который любили излишне вычурно повторять все его сородичи, насмехаясь над лесными братьями по крови.

— Что имеете предложить? — скрестил руки на груди полукровка, испытывая истинный интерес к будущей «ценности» предложения, так как был убежден, что ничего путного этот паяц предложить не сможет, не считая уже знакомых магических фокусов.

— Вы направляетесь к мэтру Хроносу, не так ли? Иначе, какая еще нелегкая занесла вас в это, всеми старательно забытое, место?

— А если и так?

— Что ж, тогда я зря старался и спасал вашу жизнь, хотя заклятием обезопасил свою. Дело в том, что задумка покойного ныне Шрама, он же Синэй из былой феларской академии, состояла в том, чтобы наши с вами ошметки разбросало по всему Фивланду до самых крайних пределов. И что же? Теперь, когда это едва не удалось, вы уверенно пойдете в пасть льва, что с удовольствием слопает вас, если будет в скверном настроении?

— Что-то я плохо понимаю, о чем вы?

— А разве не очевидно? — Зойт кашлянул в кулак и продолжил, — Речь идет о мэтре Хроносе и о его скверном раздвоенном характере. Разве не благоразумно вместо того, чтобы испытывать порядком уставшую от ваших вызовов судьбу заручиться парой веских гарантий?

— Черт возьми! И этими гарантиями станут нечто вроде рекомендательных писем некоего мэтра Зойта Даэрана? Я прав? — усмехнулся Карнаж.

— Вам не хватило сущей малости вашей поразительной проницательности, чтобы понять, что, означенный вами «мэтр», путешествует далеко не с пустыми руками. А имеет неплохие полномочия, если вы знаете о принципе ларонийского кнута и пряника? Да, я изгнан, но в дорогу, помимо поручений, я получил толстый кошелек и неплохие «полномочные» бумаги для важной миссии. Если я найму вас, то это куда как облегчит прием и последующую беседу с Хроносом.