Страница 28 из 38
— У меня, — ответил Мазуров.
— А у меня нет, — Астафьев пожал плечами.
— У меня тоже, — несколько смущенно заметил Андрей. — Дома забыл, представляете?
Через полчаса они подъехали к ресторану "Седьмое небо". Рядом с ним уже стояла машина патрульно-постовой службы. Это тоже не устроило Колодникова:
— Блин, на кой черт они ее на самый вид поставили? Он сейчас к ресторану на пушечный выстрел не подойдет.
— А тем более не подойдет, если две милицейских машины будут стоять, — ехидно заметил Астафьев.
Колодников тут же обратился к водителю.
— Коля, отгони машину в сторону, за угол. Да, туда. Теперь пошли этих искать.
Эти — трое патрульных, покупали в баре минералку и шоколад. Колодников тут же напустился на них.
— Так, орлы, вы распоряжение из дежурной части получали? В зале были?
— Да, были мы там. Там немного народу, человек шесть. С ружьем, в камуфляже и по фамилии Синицын там никого нет.
— Да с каким ружьем?! Все они поняли!
Колодников вышел из бара, поднялся в главный зал. Там действительно за двумя столиками сидели две компании, Синицына среди них не было. К Колодникову подошел управляющий рестораном:
— Какие-то проблемы, командир?
— Синицын у вас был сегодня?
— Виталик? Был, но ушел.
— Куда?
— Сказал, что хочет покидать шары в боулинге. В «Сову» он поехал.
Колодников тут же развернулся к выходу, за ним и все остальные.
— В «Сову»? Ладно, поедем, и туда съездим. Хотя мне кажется, что мы зря волнуемся за этого козла.
Но тут управляющий уже в спину уходящей компании добавил:
— Его сегодня уже двое спрашивали.
Колодников тут же остановился:
— Кто?
— Его мать, а потом какой-то мужик в камуфляже.
— Черный такой, с бородой? — Подсказал Мазуров.
— Ну да, с такой, начинающей бородой.
— При нем ружье было? — Уточнил Колодников.
Управляющий удивился.
— Ружье? Да нет. Он только в камуфляже был, и дымом от него дико несло. Я еще спросил, что ему надо. Он сказал, что Виталик заказывал ему судака на свой день рождения, и он его притащил. При нем такая большая сумка была, и действительно, она рыбой воняла.
Управляющий развел руки, показывая, какая при рыбаке была сумка. Колодников скомандовал:
— Погнали в «Сову», быстро!
Уже в машине он все же высказал сомнение:
— Все равно ружье в такой сумке не уместится.
— Уместится, — вздохнул Мазуров. — У него на стоянке валялось полотно ножовки по металлу. Я еще подумал тогда: где он ее взял и зачем оно ему нужно было?
— Ты думаешь — он обрез сделал? — Озаботился Колодников.
— Наверняка. Приклад отпилил, ствол укоротил. Ему он нужен теперь на два выстрела в упор.
Колодников прикрикнул на водителя:
— Быстрей, Коля! И где эти наши дармоеды в бронежилетах?!
В это время в развлекательном комплексе «Сова» шла обычная ночная жизнь. На крыльце стояли несколько куривших посетителей, они с удивлением посмотрели на мужика в камуфляже, на несколько секунд остановившегося около машин на стоянке. Заметив сильно потрепанный «Лексус», он довольно усмехнулся и смело двинулся в здание. При виде входящего в двери заросшего густой щетиной мужика в грязном камуфляже охранник, мирно читавший до этого пестрый таблоид, встал и решительно двинулся наперерез. Никифоров не дал ему и рта открыть. Выдернув из сумки на плече обрез, он выпадом вперед ударил охранника стволами в горло. Охранник захрипел и упал на колени. А Никифоров пошел дальше, взводя на ходу оружие. Гардеробщица боулинга в полумраке не поняла, что у новичка в руках, и закричала на него:
— Куда в обуви-то поперся?! А переобуваться?
Несмотря на звучавшую музыку, все, кто размещались на небольшой подиуме, человек пять, обернулись на ее голос. В том числе и высокий парень с яркой, несколько хищной красотой — Синицын. Как раз в это время он готовился бросить очередной шар на самой дальней, седьмой дорожке. Увидев нового посетителя, он сначала его не узнал, да и Никифоров не сразу нашел его взглядом. Но потом заметил свою жертву и направился прямиком к нему. Теперь и Синицын понял, кто идет к нему. А потом он увидел и оружие в руках Никифорова. Синицын размахнулся и бросил в Никифорова шар, но тот увернулся от него. Тогда Виталик бросился бежать прямо по боулинговой дорожке, но тут же поскользнулся и упал навзничь. Никифоров при виде своего врага потерял хладнокровие и с криком: "Стой, сволочь!" — побежал за ним.
Тут наперерез к нему кинулась полная женщина с чересчур ярким макияжем — мать Виталика — Анна Синицина.
— Не надо! Виталик, беги!
Она вцепилась в ружье Никифорова, и заряд картечи полетел в сторону от барахтающегося на полу Синицына, разнеся табло с результатами игры на соседней дорожке. Никифоров начал рвать оружие из ее рук, это ему не сразу удалось, но потом он вырвал обрез и ударил остатками приклада женщину по лицу. Та вскрикнула, зажала лицо и осела на пол. В это время Синицын уже поднялся на ноги и снова побежал. Никифоров дважды выстрелил в сторону своего врага. Тот вздрогнул всем телом, поскользнулся, и, прокатившись головой вперед, сбил кегли и свалился куда-то вниз, куда уходили механизмы подачи. Как раз в это в это же время в зал для боулинга ворвались милиционеры. Впереди дежурный по отделению, за ним Колодников и Астафьев.
— Стой! Никифоров, бросай ствол! — Крикнул он.
Тот развернулся в сторону милиционеров, выстрелил. Заряд дроби попал в бронежилет бегущего впереди милиционера, потом Николай еще нажал на спуск, но патроны кончились. В это время в него начал стрелять изрядно отставший Мазуров. Одна из его пуль попала в плечо Никифорова, так что он упал назад, и тут же на стрелка навалились Колодников и Астафьев.
В том же боулинг-центре спустя полчаса было тихо и светло. На том же подиуме в летнем пластиковом кресле сидел Никифоров, на его запястьях были наручники, правая рука оттопырена вбок. Доктор сделал последний оборот бинта над его плечом, завязал узел и отошел в сторону. Колодников что-то писал на столе среди остатков десерта и стаканами коктейлей. Мазуров хлопотал над милиционером, сидящим на ступеньках подиума, в которого попал ружейный заряд. Это был тот самый дежурный, которого неожиданно забрал с собой Колодников.
— Что, сильно больно? — Участливо спросил Мазуров.
Дежурный поморщился в ответ:
— Да ничего, как будто мешком по туловищу ударили. Дыхание перебило.
Мазуров вздохнул:
— Хорошо, что у тебя бронежилет был.
Дежурный признался:
— А я ведь одевать его не хотел — жарко днем было. Уже перед «Совой» его натянул, как почувствовал.
Колодников в это время разговаривал с Никифоровым:
— Ну, что, Николай, теперь ты доволен? Ты посчитай, сколько ты сегодня натворил: травма охранника, Синицын, его мать в тяжёлом состоянии? Тебе же теперь срок светит до конца жизни!
Тот был настроен философски:
— Да и хрен с ним, если не удалась сама эта жизнь. Если нет в мире справедливости, то не стоит и жить в таком мире.
Астафьев, стоящий за спиной Никифорова, заметил:
— О, вытащили наконец-то, Синицына из подвала несут.
Вскоре мимо них, в самом деле, несли на носилках стонущего Синицына, лежащего на животе. Сзади шел доктор. Колодников крикнул ему:
— Живой он?!
Тот отмахнулся.
— Живой. Там ерунда, серьезного ничего не тронуто, только спина вся в дроби. Выковыряем, йодом смажем и все.
Неожиданно Никифоров резко поднялся, сделал шаг вперед и резким ударом ноги послал вперед лежащий на полу шар для боулинга. Тяжелый шар, как футбольный мяч, полетел точно в цель и ударил по голове лежащего на носилках Синицина. К Никифорову бросаются сразу Астафьев и Колодников, тот кривится от боли в ноге, стонет. Врач пытается остановить кровь на голове Синицына куском бинта, потом кричит санитарам:
— Быстрей его в больницу! Блин, это будет гораздо серьезней, чем та дробь.