Страница 3 из 78
— У меня машина. Я потом сам отвезу вас в Море, — сказал он.
Паренек молчал. В чем дело? Может, на самом деле он вовсе и не живет в Море?
— Благодарю вас, хорошо, я зайду на минутку, — наконец ответил юноша.
Они прошли через ворота. Том их прикрыл, но не стал запирать, оставив большой ключ в замке с внутренней стороны. Ночью его обычно прятали под кустом рододендрона рядом с оградой.
— К жене приехала подруга, — сказал Том, — но мы можем выпить пива на кухне.
Парадные двери оказались тоже незапертыми. В гостиной горел свет, но Элоиза и Ноэль, очевидно, уже поднялись наверх. Обычно Ноэль с Элоизой болтали до глубокой ночи либо в комнате для гостей, либо у Элоизы в спальне.
— Что будете пить — кофе или пиво?
— Как тут мило! — сказал юноша, оглядывая гостиную. — Вы умеете играть на клавесине?
— Беру уроки два раза в неделю, — с улыбкой ответил Том. — Пойдемте же на кухню.
Том свернул налево, и через холл оба они прошли в кухню. Том зажег свет и достал из холодильника упаковку «Хейнекена».
— Есть хотите? — спросил Том, заметив на полке холодильника остатки ростбифа, завернутые в фольгу.
— Спасибо, нет, сэр.
Там, в гостиной, взгляд юноши задержался на двух картинах: одна — «Мужчина в кресле» — висела над камином, другая, чуть поменьше, кисти Дерватта под названием «Красные стулья» — на стене возле большого, до пола окна. Паренек почти сразу отвел взгляд от картин, однако же это не ускользнуло от внимания Тома. Странно — почему он заинтересовался именно Дерваттом, а не большей по размеру, выполненной в ярких сине-красных тонах картиной кисти Соутена, которая висела над клавесином?
Том жестом пригласил гостя присесть на диван.
— В этих рабочих штанах? Нет-нет, они слишком грязные, — отозвался подросток. Диван был обит желтым шелком. Кроме него в кухне стояло еще несколько простых деревянных стульев, но Том предложил пройти прямо к нему в комнату. С упаковкой пива и открывалкой в руках он стал подниматься по витой лестнице. Паренек послушно следовал за ним. Дверь в комнату Ноэль была открыта, там горел свет, но никого не было, зато из-за неплотно прикрытой двери, ведущей на половину Элоизы, доносились смех и веселые голоса. Том повернул налево, к себе, и включил свет.
— Вот мой стул, он деревянный, — предложил Том. Он выдвинул на середину комнаты стул с подлокотниками, стоявший у письменного стола, и стал открывать бутылки с пивом.
Юноша задержался взглядом на квадратном комоде времен Веллингтона[2]. Крышка и окованные медью углы комода, шишечки его выдвижных ящиков сияли, как зеркало, начищенные неутомимой мадам Аннет.
Паренек с одобрением покачал головой. У него было красивое, правда, чуть-чуть угрюмое лицо и решительный, хорошо очерченный подбородок.
— Да, неплохо вы тут устроились! — протянул он то ли с насмешкой, то ли с легкой завистью.
Уж не собрал ли мальчишка о нем подробные сведения, после чего решил, что он аферист?
— Собственно, отчего бы и нет? — отозвался Том и, передавая ему бутылку, добавил: — Извините, про стаканы я забыл.
— Вы не против, если я сначала вымою руки? — спросил подросток с чопорной учтивостью.
— Разумеется, нет. Сюда, пожалуйста, — ответил Том и включил свет в ванной комнате.
Его юный гость склонился над раковиной и целую минуту оттирал и отмывал руки. Дверь он оставил открытой и вернулся, довольно улыбаясь. — Так-то лучше! Горячая вода — это вещь! — сказал он.
У него были хорошие, крепкие зубы, по-детски свежие губы, прямые каштановые волосы.
— Чем это там пахнет? — спросил он, берясь за бутылку. — Это грунтовка? Вы что — занимаетесь живописью?
— Временами, — со смешком ответил Том. — Только сегодня я просто морил древоточцев, которые завелись в полках. (Ну уж нет — он ни за что не будет развивать эту тему!)
Когда паренек опустился на стул, Том спросил:
— Как долго вы собираетесь оставаться во Франции?
— Приблизительно месяц, — после некоторого раздумья ответил паренек.
— А потом что? Вернетесь в колледж? Вы ведь учитесь в колледже?
— Пока нет. И не уверен, что мне этого хочется. Я должен еще подумать.
Он запустил пальцы в волосы и попытался зачесать их на левый висок, но отдельные волоски на макушке упрямо топорщились. Изучающий взгляд Тома его явно смутил, и он поспешно сделал глоток пива. Том заметил крошечное пятнышко, вернее, родинку на правой щеке паренька.
— Хотите принять горячий душ? Пожалуйста! — сказал Том.
— О нет, спасибо. Я, наверное, выгляжу не очень-то опрятно, но я прекрасно отмываюсь холодной водой.
Подросток наклонился, чтобы поставить на пол пустую пивную бутылку, и его внимание привлекло что-то в корзинке для мусора.
— "Фонд приюта для четвероногих", — прочел он вслух надпись на выброшенном конверте. — Интересно! Вы сами бывали в этом фонде?
— Нет. Время от времени они присылают нам ксерокопированные письма с просьбой о пожертвованиях. А что?
— Видите ли, на этой неделе я как-то прогуливался по лесной проселочной дороге к востоку от Море и встретил пару — мужчину и женщину, которые интересовались, не знаю ли я, где именно находится этот приют, поскольку, как им кто-то сказал, он должен располагаться именно в этих местах — где-то возле Вену-Ле-Саблона. Уже несколько часов эта пара блуждала в поисках. Им хотелось взглянуть на приют, потому что они несколько раз посылали туда деньги.
— В своих посланиях организаторы сообщают, что просят жертвователей воздержаться от посещений, так как появление посторонних нервирует животных, — стал объяснять Том. — Они стараются найти новых хозяев для своих питомцев через почту, а затем расписывают, какое счастье обрела кошечка или собачка на новом месте. — Том иронически улыбнулся, вспомнив о том, какой дешевой сентиментальностью веяло от всех этих историй.
— Вы тоже посылали им деньги?
— Да, несколько раз — франков по тридцать.
— По какому адресу?
— Кажется, в Париж на номер почтового ящика.
Теперь улыбнулся Билли.
— Вот было бы забавно, если бы оказалось, что этого приюта на самом деле вовсе не существует! — воскликнул он.
— А что? Вполне может быть, что сбор пожертвований — просто афера. Как мне это самому не пришло в голову? — весело произнес Том и откупорил еще две бутылки.
— Можно взглянуть? — спросил Билли, имея в виду конверт.
— Отчего же нет? Пожалуйста.
Билли вытащил из конверта несколько страниц размноженного текста, пробежал их глазами и громко прочел:
— "Прелестное маленькое создание вполне заслужило рай... райское местечко, ниспосланное ему провидением с нашей помощью". Это про котенка. А вот еще: «Сегодня у порога приюта был подобран терьер... фокстерьер, каштановый с белыми пятнышками... в крайней степени истощения. Чтобы спасти его, срочно требуются инъекции пенициллина, а также других поддерживающих препаратов...» Интересно все-таки, где же именно находится этот замечательный «порог»? — протянул паренек. — Что, если все это — чистое надувательство? — Последнее слово он произнес, словно бы смакуя. — Я бы, пожалуй, потратил время на то, чтобы отыскать этот приют — если, конечно, он существует. Мне любопытно!
Том посмотрел на него с удивлением: впервые с момента их встречи Билли... как его там? — Роллинс проявил к чему-то искренний живой интерес.
— Париж, восемнадцатый округ, до востребования, почтовый ящик номер двести восемьдесят семь, — прочел Билли адрес на конверте. — Вот бы узнать, в каком именно почтовом отделении восемнадцатого округа есть ящик под этим номером, — продолжал он размышлять вслух. — Можно мне взять конверт, вы все равно его выбросили?
Тома поразило столь неожиданное рвение. Откуда у этого юнца такая тяга к разоблачению мошенничества?
— Вам что — самому случалось стать жертвой обмана?
У Билли вырвался короткий смешок. По выражению его лица можно было предположить, будто он пытается вспомнить, бывало с ним такое или нет.
2
Веллингтон Артур Уэлсли (1769-1852), герцог — британский полководец, главнокомандующий союзными войсками в войне с Наполеоном, победитель в битве при Ватерлоо.