Приключения гоблина

– Чтоб меня… – Он как следует отхлебнул из бурдюка. – Выясним, нет ли потайных выходов. Я не соглашусь, что позволил пропустить себя через это зазря. И поскольку обратно туда лезть не собираюсь, просто обязан отыскаться другой способ выйти отсюда.

Оставив Джига склонять голову перед столь логичным выводом, гном опустился на колени возле Бариуса и приподнял его голову. Он долго вглядывался в глаза принца, затем вытащил из-под своих доспехов маленький серебряный молот на цепочке и стиснул его обеими ладонями, словно для молитвы.

– Давай же! – рявкнул Дарнак, оглянувшись через плечо. – Бери эльфийку в помощь, и – за дело.

Джиг воздел себя на ноги. Риана, слегка прихрамывая, присоединилась к нему. Она зажимала ладонью большую рваную ссадину на локте.

– Я чувствую себя так, словно по пути вниз проглотила половину этого озера, – пожаловалась девушка.

Гоблин не ответил. Он пристально изучал стены, гадая, где же искать потайные двери. С какой стати гном решил, что здесь есть выход? Не умнее ли забросить приключенцев через водоворот в комнату, откуда нельзя выбраться? Пусть умрут от голода.

Без всякой магии и махания мечами. Куда проще и эффективнее, нежели один за другим изводить отряды своих чудовищ каждый раз, когда кто-нибудь сунется через озеро.

Джиг потрогал гладкий холодный мрамор. Вот бы костер развести, обсохнуть. Даже тепло Кляксы сейчас не оказалось бы лишним, но огненный наук, выпарив остатки воды со своего тельца, в кои-то веки и не думал нагреваться.

Отвратительное место. Гоблин не доверял магии, сковавшей водоворот. Если отряд приключенцев сумел преодолеть барьер, не ворвется ли сюда вскоре и само озеро? Помещение также сбивало с толку. Стены плавно перетекали в пол, словно камень сначала тек, а потом разом застыл. Даже гном в своих извращенных лекциях об истории горы положительно оценивал такое устройство пещер. Острые углы комнаты нижнего уровня выглядели противоестественно и словно подчеркивали чужеродность самого гоблина.

Риана постучала костяшками пальцев по стене. Пустоты выслушивает, сообразил Джиг. Стук по двери звучит иначе, чем стук по стене. Как умно с ее стороны.

Он двинулся вдоль стены в противоположном направлении, постукивая и иногда проводя руками по мрамору. Джиг не слышал ничего необычного, а костяшки пальцев быстро заныли. Гоблин вытащил свой новый кинжал и воспользовался навершием рукояти в качестве молотка. По-прежнему ничего.

К тому времени, как они столкнулись с Рианой у противоположной стены, Бариус успел прийти в себя и нетерпеливо вышагивал взад-вперед. Дарнаковы молитвы определенно творили чудеса. Джигу очень хотелось посмотреть, как именно происходит это магическое исцеление, но гном уже извлек чистый пергамент и начал новую карту.

– Ничего не нашли? – строго спросил Бариус.

Ни Джиг, ни Риана не проронили ни слова.

«Мог бы и сам помочь». – Гоблину хватило ума держать эту мысль при себе.

– Глупый проводник завел нас в ловушку. – Принц гневно уставился на Джига.

Совсем как Порак. Если у того что-нибудь шло не так, он в первую очередь норовил отыскать козла отпущения. Только найдя виноватого, капитан обретал способность задуматься над решением проблемы. Младшим гоблинам доставалось от него, даже когда Порак проигрывал в «ракачак». Может, эта черта характера – общая для всех вожаков?

– Брат, воспользуйся своим искусством, чтобы найти выход из этой западни.

Лицо Рислинда отдавало холодом, не хуже мраморных стен, но такого сияния красных глаз Джигу еще видеть не доводилось. Клякса на плече, словно отзываясь на беспокойство хозяина, мгновенно потеплел. При попытке спрятать его в кошель огненный наук уперся всеми четырьмя парами ног, вырвался и снова взбежал по руке. После всего пережитого Джиг не мог его винить. Он просто не хотел обжечь второе плечо и, кроме того, надеялся переместить живую грелку поближе к набедренной повязке, а то мокрая тряпка грозила в скором времени вызвать раздражение.

Гоблин прекратил возиться с Кляксой, не в силах оторвать взгляд от Рислинда. Джиг, достаточно хорошо изучив повадки своего питомца, привык серьезно относиться к его предупреждениям, а Клякса в данный момент считал волшебника опасным.

– Да, – негромко отозвался Рислинд. – Я еще раз воспользуюсь своим искусством. Как будто оно всего лишь инструмент, используемый для вашего удобства.

Ни от кого не укрылась ярость в обычно спокойном голосе волшебника. Даже Дарнак оторвался от карты, закапав пальцы чернилами.

– Полегче, парень, Бариус не хотел сказать ничего такого.

Джиг заметил предостерегающий взгляд, брошенный гномом на принца.

– Не надо извиняться, – ровным тоном произнес Рислинд. – Все равно без моей помощи мы можем провести в этой комнате остаток жизни.

– Без твоего брата мы бы вообще не отправились за Жезлом, – заметил Дарнак. – Без эльфийки нам бы пришлось изрядно помучиться у тех, первых ворот. А без меня вы двое прикончили бы друг друга задолго до того, как мы добрались до горы. Мы все здесь нужны, и никто не оспаривает важность твоей роли.

Сумел ли гном хоть сколько-нибудь успокоить чародея, Джиг ответить затруднялся. Клякса, из теплого ставший горячим, судя по всему, полностью разделял его затруднение.

А еще Дарнак не упомянул ни об одной услуге, оказанной отряду гоблином. Ну и ладно. Джиг этого не слишком-то и ожидал.

Рислинд широкими шагами приблизился к одной из стен и поднял голову. Он разглядывал нерушимый мрамор и хмурился, словно оскорбленный его существованием. Зеленые татуировки волшебника наполнились светом. В какой-то момент Джигу почудилось, будто они пришли в движение. Словно под белой кожей закопошились огненные черви.

По-прежнему не поднимая рук, Рислинд начал обходить комнату по кругу. Гоблин первый торопливо убрался с дороги. Так же поступили и остальные, хотя Бариус изо всех сил старался придать движению непринужденность.

Волшебник миновал Риану и через несколько шагов остановился.

– Здесь. – Он поднял руку и указал на стену. Зеленый свет вырвался из его пальца и образовал на мраморе прямоугольник. Ладонь сжалась в кулак.

Ничего не изменилось. Рислинд, прищурившись, уставился на дверь.

Очередной луч ударил в центр двери, обозначив узкую скважину.

– А это, полагаю, в компетенции эльфийки. Еще что-нибудь, брат мой?

Светящиеся контуры угасли, стоило Рислинду отойти, но сама дверь не исчезла.

Джиг вытаращил глаза и прижал уши: он наконец сообразил, почему так боится волшебника. С момента прохождения через водоворот его голос странным образом изменился. Совсем чуть-чуть. Наземники могли даже не заметить разницы. Сам гоблин и то не сразу уловил. Голос волшебника звучал так, словно все его фразы одновременно с ним произносил кто-то еще.

Джиг гладил Кляксу, пытаясь успокоить возбужденного паука. Может, ему чудится? На слух вполне мог повлиять удар о камень после прохождения сквозь водоворот. Но если дело в этом, почему Джиг не слышит того же в голосах других наземников?

Кроме того, не он один боялся Рислинда. Даже Бариус посматривал на брата с беспокойством, а рука его лежала на ремне, ближе к рукояти меча. Разобрали они изменение или нет, приключенцы достаточно знали волшебника, чтобы быть начеку.

– Со мной все в порядке, – устало произнес Рислинд. – Я просто… перенапрягся. К тому времени, как вы откроете замок, я снова приду в себя.

Всеобщего вздоха облегчения, конечно, не последовало, но Бариус жестом указал Риане на дверь. Эльфийка закатила глаза и вытащила из чехла на поясе несколько тонких металлических предметов. По пути она сгребла фонарь, предоставив остальным сидеть в потемках.

Джиг слышал, как девушка ругается, выбирая один за другим свои инструменты. Слышал металлический скрежет, когда Риана приступила к работе. Глаза гоблина оставались прикованы к Рислинду.

Внутри наземника развернулось настоящее сражение. Кулаки его крепко сжались, шейные мышцы вздулись так, что между шеей и плечами натянутая кожа грозила разорваться. Чародей дышал глубоко и прерывисто, как дышат умирающие.