О, счастливица!

– Милашка, – сказал тип с хвостом, – ты, по ходу, права насчет Братства Белых Повстанцев. Это без балды рок-группа.

– Видели бы вы их вживую, – ответила Эмбер, ставя на стол две холодные «Короны».

Приземистый в камуфляже спросил, нет ли в названии группы какой-нибудь шутки.

– У них же негров куча, – добавил он.

– Думаю, да, это нарочно для смеха, – сказала Эмбер.

Тип с хвостом, потирая мокрые от запотевшей пивной бутылки руки, заметил:

– Ну, Боду это смешным не кажется. Да и мне как-то не очень.

Плакатная улыбка Эмбер не померкла.

– Музыка у них – обалдеть. Это все, что я знаю.

После чего она ускользнула с пустыми бутылками и заказом на новые луковые колечки. Ее путь к кухне пролегал как раз мимо стола Тони, и, конечно же, он ухватил ее за эластичный пояс шортов.

– Не сейчас, – отрезала она.

– Кто эти засранцы?

– Просто посетители. А теперь отпусти, мне надо работать, – попросила Эмбер.

– Они к тебе клеятся? – проворчал Тони. – Именно так это все и выглядит.

– Хочешь, чтобы у меня были неприятности с начальством? Отпусти, а?

– Сначала поцелуй! – Одной рукой он притянул ее ближе.

– Тони!

– Поцелуй для Тони, все верно.

И конечно, ему надо было засунуть ей в рот свой язык, прямо посреди ресторана. Краем глаза Эмбер заметила, что гопники за ней наблюдают. Тони, должно быть, тоже их видел, поскольку просто светился, когда Эмбер вырвалась.

Через несколько минут, когда она принесла им луковые колечки, тот, что с хвостом, спросил:

– Тебе когда-нибудь говорили, что ты один в один Ким Бейсингер?

– Правда? – Эмбер приняла польщенный вид, хотя сама себе она всегда казалась похожей на Дэрил Ханну.

– Бод тоже так думает, а?

– Просто копия, – отозвался человек в камуфляже. – И мне виднее. У меня еще оба глаза на месте.

– Это очень мило с вашей стороны, – сказала Эмбер. – Может, вам что-нибудь еще?

– Кстати, да, давай-ка, – заявил тип с хвостом. – Твой горячий поцелуйчик, ну, как для того пацана?

Эмбер покраснела. Влажно и плотоядно глядя, человек в камуфляже добавил:

– Ага, что-то я не видел такого в меню!

Тот, что с хвостом, заметил, что Эмбер не в восторге от идеи целоваться. Он задрал лицо и грязным кончиком пальца потрогал заплатку:

– Можт, это из-за меня. Можт, ты увечных не любишь?

Эмбер почувствовала (как любая хорошая официантка), что ее чаевые в опасности:

– Нет, что вы, нет. Я все объясню. Он мой парень.

Мужчины в унисон повернулись на своих стульях, чтобы еще раз рассмотреть Тони на другом конце ресторана. Он ответил на их взгляды воинственной презрительной усмешкой. Тип с хвостом повернулся:

– Чё, серьезно? Чё это за хрен, кубинец?

Эмбер ответила, что он ошибается, Тони из Лос-Анджелеса.

– Иногда его заносит. Извините, если это вас расстроило. С полным ртом лука человек по имени Бод перебил:

– Мексикашка, готов поспорить. Я слыхал, их полно по всей Калифорнии.

На обратном пути к бару Эмбер остановилась у стола Тони и кратко сообщила, что случилось:

– Из-за тебя они думают, что я целую всех клиентов. Они думают, это входит в обслуживание. Теперь ты счастлив?

Глаза Тони потемнели.

– Эти засранцы что, хотели поцелуев?

– Сделай нам всем одолжение, езжай домой, – прошептала Эмбер.

– Ничего, блин, подобного! Не сейчас.

– Тони, клянусь Богом…

Он раздувал ноздри, выпячивал грудь, сгибал руки. Вот чего нам не хватает, подумала Эмбер, – зеркала, как в спортзале.

– Я с этими говнюками разберусь! – объявил Тони.

– Нет, не разберешься, – отрезала Эмбер, с горечью глядя на внезапно опустевший столик. – Они ушли.

Она заторопилась обратно, надеясь обнаружить какие-нибудь деньги. Ничего – они удрали не рассчитавшись. Вот дерьмо, подумала она. Все это вычтут из ее жалованья.

Внезапно ее окутал аромат одеколона Тони, утонченностью соперничавший с разбавителем для краски. Она чувствовала, как Тони маячит у нее за спиной.

– Иди ты к черту, – огрызнулась она, отступая в кухню. Как и ожидалось, Тони вылетел за дверь.

Через два часа жуткие клиенты Эмбер вернулись, усевшись за тот же столик. Она постаралась не выдать радости:

– Куда это вы сбежали, ребята?

– Да так, захотелось проветриться, – сказал хвостатый, прикуривая сигарету. – Соскучилась по нам? А что, где этот твой парнишка, мастер целоваться?

Эмбер сделала вид, что не расслышала:

– Что вам принести?

Человек в камуфляже заказал еще четыре пива, по два на каждого, и новую гору крылышек.

– Приплюсуйте к нашему счету, – добавил он, помахав «Визой», зажатой в коротких пальцах.

Эмбер ждала, когда принесут заказанную выпивку, и тут бармен передал ей трубку.

– Это тебя, детка, – сказал он. – Угадай кто.

Тони, разумеется. С воплями.

– Помедленнее, – попросила Эмбер. – Я ни слова не понимаю.

– Моя машина! – орал он. – Кто-то сжег мою машину!

– Ох, Тони…

– Прямо, блин, у моего дома! Ее подожгли!

– Когда?

– Наверное, пока я был на борьбе. До сих пор горит, там пять, что ли, пожарных еще тушат…

Подошла барменша с подносом «Короны». Эмбер сказала Тони, что ей правда очень жаль машину, но нужно работать.

– Я позвоню тебе в перерыв, – пообещала она.

– «Миата», Эмбер!

– Да, дорогой, я поняла.

Она принесла двум гопникам пиво и куриные крылышки, и тот, что звался Бодом, спросил:

– Милая, ты у нас эксперт по рок-н-роллу. Есть такая банда – Истые Чистые Арийцы?

Эмбер на секунду задумалась:

– Никогда о такой не слышала.

– Хорошо, – сказал Бод.

– Не просто хорошо, – вмешался его друг, – фан-бля-тастика!

Джолейн Фортунс попросила Кроума научить ее трюку с выворачиванием большого пальца:

– Ну, как ты сделал тому проституту «У Шилоу».

Когда они остановились на светофоре, Кроум взял ее левую руку, чтобы показать.

– Только не очень сильно! – пискнула она.

Он аккуратно продемонстрировал, как обезвредить человека, одним движением согнув и выкрутив ему большой палец. Джолейн спросила, где он такое узнал.

– Меня газета однажды направила на занятия по самообороне, – объяснил Кроум. – За материалом для статьи. Инструктор был этакий ниндзя, весил всего сто двадцать фунтов. Но знал массу рискованных маленьких фокусов.

– Да?

– Пальцы в глаза – еще один милый трюк, – сказал Кроум. – Сдавишь мошонку – тоже народ повеселится.

– И это обычное дело в газетном бизнесе?

– Сегодня был первый раз.

Джолейн понравилось, что он не отпускал ее руку, пока не загорелся зеленый и не пора было ехать. Они остановились в «Бургер-Кинг» на северо-западной Семнадцатой авеню и поели на стоянке, опустив окна. Бриз был прохладен и приятен, несмотря на шум шоссе. Пообедав, они отправились в путешествие по детству Джолейн: детский сад, начальная школа, средняя школа. Зоомагазин, где она обычно работала летом. Магазин электроприборов, которым когда-то владел ее отец. Автомастерская, где она встретила своего первого парня.

– Он обслуживал папин «гранд-при», – объяснила она. – Хорошо разбирался в смазочных работах, плохо – в отношениях. Рик его звали.

– Где он сейчас?

– Господи, и вообразить-то не могу.

Кроум вел машину, а Джолейн вдруг поймала себя на том, что перемывает кости всем существенным мужчинам своей жизни.

– Не жалеешь, – спросила она, – что оставил блокнот в мотеле?

Он улыбнулся, но не оторвал взгляд от дороги:

– У меня отличная память. – Потом, объезжая пригородный автобус, добавил: – А Моффит – он не в Списке Шестерых?

– Просто друзья. – Джолейн задумалась, был ли интерес Кроума строго профессиональным, и понадеялась, что это не так. – Он встречался с обеими моими сестрами, моей лучшей подругой, кузиной и моей медсестрой-начальницей в Джексоне. Но не со мной.

– Почему?