Расправить крылья

Теоретически совмещая в нужных пропорциях мертвую воду из Источника темных и живую из Источника света можно было добиться много чего. Но на момент появления теории как-то ее проверить было нереально: Повелители ревностно оберегали священные источники как зеницу ока. И если с Конрадом договориться о пользовании Источника в исследовательских целях было хоть и сложно, но возможно, то Источник света…безнадежно.

Внезапно мысли демонессы оживила восхитительная, почти трезвая мысль: "Это что же, если между враждующими сторонами установится мир и удастся выпросить у Айрэла доступ к Источнику светлых… Ого! Да еще как-нибудь выдрать пару перышек из элькиных крыльев — Источника Несущей… или не пару, а целое крыло ощипать. Интересно — согласится?..

Да ну, Конрад удавится за своего ангелочка, жлоб"!..

От жалости к себе и загнивающей науке Шанти всхлипнула.

— Э, как тебя разобрало-то! — Присвистнула Айви, сдувая вбок огненно-красную челку. — Ну-ка…

Девушка сильно растерла ладошки — вмиг посиневшие, будто дриада долго катала снежки на двадцатиградусном морозе — и, свернув их лодочкой — легонько дунула. Мелкая светло-синяя пыльца вспорхнула серебристым инеем и запорошила с ног до головы расчихавшуюся Шанти.

— Не отрезвлю, так хоть потренируюсь, — философски рассудила темная дриада. — В крайнем случае в оживлении трупов…

Судорожно дышащая Шанти, зажимая виски ладонями простонала:

— На кошках тренируйся, зараза…

Выглянувшая из-за двери Рыся обиженно насупилась и попятилась прочь.

Впрочем, не смотря на неприглядные побочные симптомы, противопохмельные чары дриады действовали безотказно и через пару минут Шанти уже могла соображать почти нормально. Откашлявшись и вытерев выступившие слезы, брюнетка осведомилась:

— Так кто это плагиатом занимается — чужие идеи ворует?

— Кто еще, как не Повелитель наш разлюбезный, чтоб ему стадо кентавров неделю по пузу и тому что ниже топталось!

— Ой, вот только не надо прибеднятся. Ты же сама все быстрее повзрослеть хотела?

— Хотела, — внезапно успокоившись, согласилась Айви и тут же рявкнула, — но не так же!

— И все-таки не понимаю, при чем тут ты и война?

— Да концентраты им какие-то нужны были, — пробубнела дриада, вновь зарываясь в шкафчики.

— Зачем?

— Не знаю. Мне все равно. Пускай ими подавятся, сволочи!

— Э-э! — Спохватилась Шанти, одергивая забывшуюся Айви, которая не глядя выгребала из ящиков пузырьки и бутылочки. — А что ты здесь вообще делаешь?

— Вкусненькое что-нибудь ищу.

— Здесь?!!

— А почему бы и нет. У тебя вечно какие-то заначки по углам. Мороженое есть?

— В синем морозильном шкафчике.

— Обычный пломбир? Пойдет. О, вот еще и целая бутылочка! — Дриада явственно обрадовалась, заметив наконец за рядами химикатов и реактивов одиноко стоящую пузатую бутылку. — Отлично!

Шанти вцепилась в коньяк с другой стороны:

— Даже если тебя подрастили, ты все равно еще маленькая.

— Ой-ой, напугала. Захочу и выпью!

Демонесса внезапно охнула и прислонилась к стене. Перед глазами все расплывалось, голова закружилась так сильно, что Шанти едва не упала, скорее по инерции успев схватиться за дверной косяк. Чтобы через минуту и вовсе осесть на пол от резкой боли в животе.

— Вот-вот. А тебе не дам.

— Это еще почему? — вяло, заплетающимся языком, скорее ради проформы спросила демонесса.

— А потому что беременным алкоголь вреден. А ты и так уже допилась, алкоголичка.

Прежде чем до Шанти дошел смысл сказанного рыжая показала язык и скрылась за дверью в обнимку с нежно поглаживаемой пузатой бутылкой. В след дриаде понесся вопль вмиг протрезвевшей демонессы:

— Это кто здесь беременный?!

Злорадное хихиканье горным эхом пробежалось по гулкому каменному коридору и напоследок прозвенело в витражной оконной мозаике.

Девушка устало прислонилась к резной ножке стола и осторожно положила ладонь на живот. Еще не веря, но уже зная, что да — это правда, просканировала организм.

"Как?… Этого не может быть. Потому что этого не может быть никогда"!

Самодовольное лицо ведьмы буквально светилось: огненно-красные глаза полыхали расплавленной лавой Преисподней, отбрасывая блики на стены.

"Какая неслыханная удача. Даже если это ловушка, умный всегда найдет возможность обернуть ловушку зубьями к охотнику. А если Наэла всерьез — тем проще. Да и реакция светлой девчонки — возмущение, презрение — радует. Небось, не ожидала.

Светлая промолчала, что и ожидалось. Да Хаат и не ждала ответа.

Наэла проводила уходящую ведьму долгим взглядом, усиленно делая вид обманутой страдалицы. Как только за Хаат закрылась дверь, несчастное ошарашенное выражение растворилось осенним туманом с березовой рощицы. Резко вдруг. Будто сдернули дымчатую скатерку.

Пифия усмехнулась. Беззлобно. Словно улыбалась над шуткой несмышленого ребенка.

Еще бы! Чего такого незапланированного можно ждать от почти лишенной силы женщины, которая в жизни не держала в руках ничего тяжелее столового ножа? Правильно: гадость запланированную.

Поджав тонкие губы Наэла поудобнее устроилась на диванчике и стала ждать. Время текло медленно. И даже рассвет в Проклятом мире наступал медленно. Неохотно.

Прошло несколько часов прежде чем Оракул отмерла, зябко повела плечами. Зашелестела складками плаща, вытащила из-за пояса несколько бутылочек и просмотрела их на свет, щурясь, когда слишком яркий свет прутьев начинал резать глаза.

Тягучая темно-зеленая капля нехотя вытекла из бутылочки, повисла на крае горлышка, будто раздумывая, и сорвалась в недолгий полет. Уже у самого пола коснулась горящих линий и сердито, злобно зашипела, будто кошка при виде волкодава. В тот же миг прутья клетки замерцали, с того места, где упала капля протянулись тонкие линии и оплели клетку будто лозы-побеги дикого плюща. С каждом минутой темнея, вскоре они превратились из светло-зеленых в почти черные. Вот побеги уже полностью опутали клетку коконом, тонкие усики-щупики осторожно трогали воздух. На несколько ударов сердца все замерло, а после зеленый кокон осыпался шелестящим дождем из сухой листы, легко крошащийся под пальцами в черно-зеленую пыль, пахнущую полынью и медом.

Провидица невозмутимо переступила образовавшуюся кучку и, одернув полы плаща, вышла в коридор. Ее ждало еще несколько запланированных и очень важных дел.

Пробраться через замок ведьмы перед самым Рассветом труда не составило. Твари, к которым относилась и их хозяйка, задолго до восхода забрались в схронки не желая рисковать. Пусть полумертвое солнце Проклятого мира почти не давало утренней энергии, но и этого света погибающего светила хватало, чтобы ослабить физически и магически, а то и оставить страшные неизлечимые ожоги на теле.

Неглубокий транс ослаблял внимание Оракула, но позволял идти, не задумываясь о пути. Свернуть налево, пройти по мраморной лестнице вниз. Теперь мимо статуи уродливой лысой горгульи… Так, а где же эта горгулья, драконий хвост ей в задницу?! А, вот же!

О! Это вовсе даже не статуя. И совсем даже не "она". Наэла осторожно прокралась мимо окаменевшего горгула, чей торчащий каменный "определитель пола" четко указывал на его самцовую видопринадлежность.

С трудом подавила желание отколупать интереса ради тотемную часть идолообразной твари: не достойно это деяние женщины, да к тому же Первой. Непреклонно одернула плащ и поспешила дальше.

Спустившись вниз на четыре этажа, так и не встретив по дороге ни одной живой или не очень души, Провидица вошла в огромный зал, где легко можно было разместить еще один замок, размером поменьше. Медленно обошла его по кругу. По правде говоря, без транса заметить надежно прикрытый всеми мыслимыми магическими щитами вход было бы просто невозможно. Открыть вход помогла очередная чудо-бутылочка.

Сразу за дверью начинался крутой спуск. Свет, падающий из зала, освещал лишь первые несколько метров, а далее щербатые, выбитые в скале ступеньки, просто тонули в кромешной тьме. Наэла выдохнула и резко вдохнула — воздух со свистом ворвался в легкие — свела руки и негромко хлопнула.