Страница 41 из 86
– Ага, – хрюкнул Тул, – Кролицкий и тантрический. Марта храбро улыбнулась:
– Хорошая программа. Но ты должен был подписать отказ от ответственности, раз собрался в поле с сотрудником отдела. На случай аварии или вроде того.
– Это моя вина. Я забыл, – признался Чаз, подумав: «Слава богу, что я прикрыл мертвого аллигатора сапогами».
Марта развернулась и помахала. По дороге к хайвею Тул сказал Чазу:
– Слушь, у тя руки трясутся.
– Слушай, ты хоть представляешь, что было бы, если б она увидела, – Чаз дернул подбородком в сторону заднего сиденья, – это?
– Да ладно, я историю сочинил.
– Ничуть не сомневаюсь, – ответил Чаз.
– Дескать, нашли бедную зверушку, всю пораненную, на дамбе и везли к ветеринару.
«Блестяще, – подумал Чаз. – Скорая помощь для аллигаторов».
– У меня желудок болит – хоть вешайся, – пробормотал он.
– А еще у тя пиявка на роже.
– Не смешно.
– Совсем махонькая. – Тул отодрал ее и выбросил в окно. – Блин, мужик, да ты весь белый. Мож, тебе другую работу поискать? Серьезно.
«Если б это было так просто», – мысленно ответил Чаз. Он коснулся болезненной точки на щеке и печально подумал, не ядовита ли мерзкая тварь. Зазвонил сотовый телефон, но Чаз и не шевельнулся. Тул проверил номер звонящего и сообщил, что он заблокирован.
Когда Чаз поднял трубку, шантажист сказал:
– Ты прав. Надо встретиться.
Опять голосом Чака Хестона; хотя он меньше действует на нервы, чем Джерри Льюис.
– Когда угодно, – согласился Чаз. – Назовите место и время.
– В полночь. На лодочной пристани во Фламинго.
– Я забыл, где это.
– Посмотри на карте, – лаконично ответил шантажист, – и не трудись брать с собой троглодита.
– Так это ты вчера был у меня дома, – сказал Чаз.
– Точно. Как прошло свидание?
– Очень смешно.
– Однако я поражен, как быстро ты преодолел свое горе.
– Увидимся в полночь, – сказал Чаз Перроне.
Джои в гордом одиночестве стояла перед зеркалом в ванной и думала: «Ну вот, подруга, ты все-таки это сделала».
Она старалась вести себя хорошо, боролась с собой. Она даже начала составлять список:
1. Он слишком стар для меня.
2. Я слишком молода для него.
3. У него отвратительный послужной список.
4. У меня отвратительный послужной список.
5. Он никогда не слышал об Алисии Кейс[39].
6. Я никогда не слышала о Карле Бонофф[40].
7. Он живет на острове и стреляет в прохожих, которые дразнят его собаку.
8. Я живу…
Вот и все, что ей удалось написать подзаголовком «Десять разумных причин не спать с Миком Странахэном». Конечно, их было больше семи, но вместо того, чтобы упереться и вспомнить их все, Джои решительно взяла да и переспала с ним.
– Ты совсем рехнулась, – сказала она своему отражению в зеркале.
Что хуже всего, она сама ему предложила. В три часа ночи она лежала в своей одинокой постели с распахнутыми окнами и ощущала вкус океанского бриза. Всякий раз, закрывая глаза, она слышала странное монотонное чириканье – чирик, чирик, чирик, – но едва открывала глаза, чириканье прекращалось. Стало быть, чирикало у нее в голове, это сводило ее с ума, и вдруг она поняла, что это такое: скрип кроватных пружин. У нее в черепушке чирикали пружины матраса, пока Чаз пытался отыметь свою хипповую подружку, а Джои лежала у них под кроватью.
Вспоминая эту сюрреалистическую сцену – как она пряталась, словно правонарушитель, в комнате, некогда бывшей ее собственной спальней, как подслушивала похотливые вскрики мужчины, который всего неделю назад был ее собственным мужем и любовником, – Джои ощутила себя униженной, несчастной и одинокой. Она встала и тихо пробралась в гостиную, где Мик Странахэн спал на диване. Она осторожно пристроилась рядом с ним, говоря себе, что ей нужно только, чтобы кто-нибудь сильный и теплый подержал ее в объятиях.
Но как только она прижалась к нему и подладилась к неторопливому ритму его дыхания, она осознала, что приятных платонических объятий ей не хватит. Ей нужно больше.
– Какая же я дура, – подытожила она и ополоснула лицо ледяной водой.
Когда она вышла на улицу, он сидел на причале и говорил по сотовому. Потом дал отбой и попросил ее сесть рядом.
– Сегодня ты тянешь лет на восемнадцать, – сказал он.
– Неплохая попытка, Мик.
– Это правда. – Он свистнул Селю, который чуть не бодался со сварливым пеликаном.
– Нам надо поговорить о сегодняшней ночи, – сказала Джои.
– Я вчера устал как собака. Но я очень старался.
– Я не об этом. Ты был великолепен, – признала она, – но мы должны прояснить пару моментов.
Он погладил ее по руке:
– Поверь мне, это последняя вещь на земле, которую мы должны сделать.
Джои отдернула руку.
– Не устраивай балаган. Я серьезно.
– Я тоже, – сказал он. – У меня было куда больше этих разговоров наутро после того как, и ни один не принес ни ясности, ни умиротворения, ни взаимопонимания. Так что давай лучше позавтракаем.
– Но я боюсь, что это был секс назло, – пожаловалась Джои. – Роза его так называет.
– Еще одна житейская мудрость из книжного клуба.
– Ну так что? Вдруг я на тебя набросилась только потому, что злилась на Чаза?
– Тогда я у него в долгу, – ответил Странахэн. – Благослови господь лживые, жестокие, неверные головешки его пропащей души. Ты не голодна?
– Нет!
Он притянул ее поближе и прижал к себе. Сель ткнулся носом ей в затылок.
– Прошлой ночью ты торжествовала, помнишь? – сказал Странахэн. – Рассказывала, как Чаз забуксовал на ровном месте, как его пушку заело, и все потому, что он услышал запах твоих духов. Ты сказала, что это было бесценно, да, именно бесценно – знать, что он вышел из строя при одной мысли о тебе.
Джои не сдержала улыбки:
– О да, это и впрямь было круто. Он ей сказал, что ни черта не чувствует. У него отнялось все ниже пояса.
– Ну вот видишь, – сказал Странахэн. – Это в сто раз лучше, чем банальный секс назло, и даже бесстыжая Роза со мной согласится. А сейчас, если в мои вены не попадет хоть немного черного кофе…
– Мик, погоди…
– Тихо. – Он прижал палец к ее губам. – Если честно, я не хочу никаких объяснений того, что произошло ночью. Позволь мне сохранить иллюзию мужчины средних лет, что ты подпала под мое стойкое, мужественное обаяние.
Джои игриво толкнула его плечом:
– О'кей, ковбой, я сдаюсь.
– Вот и умница.
– Это ты Чазу звонил?
– Точно, – сказал Странахэн. – Мы встречаемся в полночь.
– И чего же мы от него хотим, раз уж шантажируем?
– Хороший вопрос. Я рассчитывал на один из твоих знаменитых списков, – сказал он. – Кстати, в скором времени ожидается визит детектива Ролваага к нашему юному вдовцу. В расследовании твоего исчезновения намечается неожиданный прогресс.
– Ух ты!
– Я бы даже сказал, потрясающий, – уточнил Странахэн. – Просто потрясающий.
Карл Ролвааг перевернул весь дом вверх дном.
Целых два питона, четырнадцать с половиной погонных футов мышц, непостижимым образом растворились в его крошечной квартирке, словно блохи.
«Невероятно, – думал Ролвааг. – Куда они могли деться?»
Накануне вечером он забыл задвинуть крышку террариума, после того как налил воды в поилку. Это произошло уже в третий раз, но прежде его ленивые питомцы ничего не замечали. Сейчас весна, змеи весной активны, и бродяги-питоны воспользовались его опрометчивостью.
Ролвааг поискал под столами, за книжными полками, за крупной бытовой техникой и внутри нее – ничего. Когда он вошел в спальню и увидел, что забыл прикрыть окно, его коснулась тень мрачного предчувствия. Неужели змеи слиняли на улицу? Детектив посмотрел семью этажами ниже, на площадки для шаффлборда[41], кои были социальным и географическим центром кондоминиума «Сограсс-Гроув». Вдоль кустов гибискуса Нелли Шульман выгуливала свою бесценную Петунию, грязную дворняжку, напоминавшую гибрид шиншиллы и росомахи. Несколько соседок миссис Шульман исполняли тот же ритуал, пляшущими поводками цепляясь к безмозглым комкам шерсти. Со своей позиции Ролвааг насчитал пять собак – питон с легкостью проглотил бы любую. Детектив понимал, что необходимо найти пропавших питомцев, до того как они снова проголодаются.
39
Алисия Кейс (р. 1981) – молодая американская исполнительница в стиле ритм-энд-блюз.
40
Карла Бонофф (р. 1952) – американская певица и композитор.
41
Шаффлборд – игра с перемещением деревянных дисков по особым образом размеченной доске.