Страница 1 из 3
Алексей Рощин
Мир без страха
Справка: Венкория — государство в Северной Америке. Население — около 20 миллионов чел. Преимущественно белое. Государственной религии нет, традиционно население исповедует католичество и баптизм.
"Репортаж Вашего корреспондента начну, пожалуй, прямо из аэропорта. Вы спросите — почему репортер парижского еженедельника летит в Америку через Москву? Дело в том, что большинство авиакомпаний мира после всем известных деклараций Правительства и Народа Венкории отменили рейсы в эту страну. С тех пор добраться туда из Европы почти невозможно. Поначалу я собирался перелететь в США, чтобы сделать там пересадку на столицу Венкории — Таласу. Однако знающие люди мне объяснили, что этак я себе задачу не облегчу — ибо и из США в Венкорию почти нет рейсов, да и те, что есть, того и гляди отменят!
Я поговорил с представителями «Бритиш Эйрвейз», пообщался с «Дельтой» — везде мне один ответ: «Венкория? Таласа? Фи! Мы не летаем туда, где нам не дают возможность в полной мере обеспечивать безопасность наших дорогих авиапассажиров!» Я понимаю — безопасность превыше всего!
Милая девушка у стойки «Бритиш Эйрвейз» даже оставила свою фирменную холодную вежливость и спросила: «А зачем Вам нужно в Таласу? Неужели Вы — самоубийца?» Я ответил, что я корреспондент, и помахал девушке рукой.
Впрочем, как Вы прекрасно понимаете, это было лишь мое ни на чем не основанное предположение, будто мой собеседник — девушка. Девушкой была нарисованная картинка на мониторе, с которой я, собственно, и общался. Вот уже 3 месяца, как компания «БритЭйр» под давлением Евросоюза одной из последних приняла решение полностью скрыть от пассажиров лица и любые личные данные любых сотрудников авиакомпании. Теперь с нами общаются телемониторы, у всех одинаковые металлические голоса (говорят, операторы вводят текст ответов с клавиатуры, но точно этого никто не знает).
Немудрено — ведь иначе террористы могут войти в контакт с сотрудником авиакомпании, а через него каким-то образом добраться и до святая святых — самолета!
Так что — кто знает; возможно, со мной разговаривал не в меру любопытный почтенный старец. Или, наоборот, юноша…
Я лечу в Венкорию, дорогие мои читатели, ради Вас! Не скажу, что я так уж рад этому поручению. Откровенно говоря, мы у себя в редакции тянули жребий — кто полетит… Выпало мне. Вот такой я «везунчик». Точнее сказать, сначала выпало нашему старшему лит. обозревателю месье Фернелю — но он тут же подал заявление об уходе. И вот уже во второй раз короткая спичка оказалась у меня.
Мне увольняться совсем не с руки. Я решил — рискну! Жена, правда, меня не поняла: назвала безответственным размазней и заявила, что не станет жить с человеком, которому не дорога собственная жизнь. Мол — если жизнь не дорога, то, значит, семья и подавно не дорога.
Так что билеты я искал уже, можно сказать, в ранге разведенного «члена общества». Надеюсь, редакция хотя бы оценит мою потерю дополнительной премией…
Шучу.
Итак, в Венкорию я лечу из Парижа через Москву. В «Орли» я прибыл, как обычно, за 8 часов до отлета. Чуть не опоздал, откровенно говоря. На дорогах к привычным блокпостам каждые 10 км добавили еще и передвижные. Хорошо, я догадался выехать, имея в запасе час!
В Орли всё, как обычно. Люди в непрозрачных шлемах, разговаривающие специально измененными голосами, разделили нас на три потока — женский, мужской и детский. Некоторые пары так трогательно прощались, как будто расстаются навеки. Дети плакали — ну, как же без этого…
Меня после того, как перетряхнули все вещи, допрашивали в спецкомнате часа три — уговаривая принять снотворный укол. Я отказывался, как мог — знал, что у меня после такого «сна» весь день жутко болит голова.
Устав уговаривать, мне объявили, что, поскольку я включен в группу «особо подозрительных», авиакомпания просто откажет мне в рейсе. Я вскинулся — с чего вдруг я «особо подозрительный»? Оказывается, им такие данные предоставило Министерство Безопасности. Якобы из телефонной прослушки они установили, что от меня только что ушла жена, и потому на меня автоматически повесили ярлык «потенциальный самоубийца»! Идиоты, крючкотворы проклятые, формалисты!
И главное, я точно помнил, что ни с кем по телефону свой развод не обсуждал. Остается одно — жена сама донесла, сразу после ссоры! Много она о себе понимает…
Короче, я понял, что без укола не видать мне Москвы и, следовательно, Таласы как своих ушей.
В специальной комнате мне (как и всем пассажирам) пришлось раздеться догола, после чего меня сначала обнюхала устрашающего вида собака, а затем брезгливо улыбающийся доктор сделал мне рентген, а также осмотрел все отверстия в моем теле. После этого мне выдали странного вида балахон с эмблемой «ЭйрФранс», и под конвоем двух дюжих охранников, похожих в своих шлемах на роботов, провезли на борт, в отведенный мне отсек.
— Хоть бы белье оставили, уроды! — пробормотал я вполголоса, стоя босиком на полу спецперевозчика. Хорошо, хоть ногти на ногах вчера постриг: длинные и острые ногти уже год как признаны оружием, и с ними на рейс лучше даже не соваться — ссадят без разговоров. Погрузка пассажиров осуществлялась по одному, чтобы избежать возможности массового захвата самолета — во многом из-за этого посадка и занимает столько времени.
В отсеке меня приковали наручниками к ручкам кресла, и тут же один из охранников ловко всадил иглу мне в руку. Беспамятство наступило быстро, так что ни полета, ни даже взлета я не запомнил.
В Москве мужской и женский накопители оказались разделены одной тонкой перегородкой, вся одежда была свалена в кучу. И я заметил, что многие пассажиры не спешили одеваться, а стоят, припав глазом к дыркам в стене. У меня жутко раскалывалась башка, но я вспомнил свой репортерский долг и подошел к одному из «подглядывающих».
— Что интересного, старина? — спросил я.
— Ах, какая девочка! Слюнки текут! — мой почти облысевший собеседник с блуждающей улыбкой оторвался от дырки.
— На, хотите посмотреть? — щедро предложил он.
— А что там?
— Женское! Как раз переодеваются! Я специально в Москву летаю в командировку — все ради такого зрелища. Вы только посмотрите, какие ножки! А попка!
Я отошел от восторженного шалуна и принялся тупо рыться в свертках с одеждой, на каждом из которых стоял штамп СБ «ЭйрФранс». Во рту было сухо, голова трещала после чертова укола, и впереди еще предстояла полная процедура опознания на русской границе совместно с Интерполом. Опять дактилоскопирование, сканирование сетчатки глаза, детектор лжи, рентген… Часа четыре, и все это время — никаких жидкостей! Да я повешусь. Какие уж тут голые бабы…
Но хорошо всё, что хорошо кончается. Всего через каких-то полсуток «Боинг», взлетевший из Москвы, взял курс на Аталантику. Я веду свой репортаж из особого «Боинга», дорогие читатели! Говорят, такие теперь сохранились только на этом направлении: Москва — Таласа — Москва. В отличие от современных суперлайнеров, этот внутри НЕ разделен на отсеки по числу пассажиров, запираемых на весь срок полета, с дыркой в полу для отправления «естественных надобностей».
Нет! Вы удивитесь, но здесь — ряды кресел, довольно удобных. Если бы не наручники, приковывающие к креслу, то — не поверите! — можно было бы встать и даже пройти по салону. Причем, как мне рассказал сосед, перед вхождением в воздушное пространство Венкории так и будет: стюардесса пройдет по рядам и сама отомкнет наручники у всех пассажиров. Более того — она даже снимет свой непрозрачный шлем!
Поистине, чудеса! Все эти странности объясняются, по словам того же соседа, ультимативными требованиями Правительства Венкории. Они, в соответствии со своей пресловутой «Доктриной Бесстрашия», заявили, что не потерпят, если туристы и их собственные граждане будут прилетать и покидать их страну, «как скот». Да-да, «как скот» — это прямая цитата из Заявления МИД Венкории.