Страница 19 из 28
— О, нет, — Гарри попытался встать со старой раскладушки. — Гермиона, я не хотел расстраивать…
Но Рон подпрыгнул, скрипнув ржавыми пружинами, и встал первым. Обняв одной рукой Гермиону, он покопался в кармане джинсов и извлёк замызганный носовой платок, выглядевший так, будто им ранее вычистили духовку. Поспешно выдернув палочку, Рон направил её на тряпку и произнёс: "Tergeo".
Палочка откачала большую часть грязи. Выглядящий очень довольным собой, Рон протянул Гермионе немного дымящийся платок.
— О… Cпасибо, Рон… Простите, — она высморкалась и икнула. — Это так ужас-cно, правда? С-сразу после Дамблдора… Я н-никогда не представляла Шизоглаза умирающим, он всегда выглядел таким стойким!
— Да, я знаю, — сказал Рон, обнимая её. — Но ты знаешь, что бы он сказал нам, если бы был здесь?
— П-постоянная бдительность, — ответила Гермиона, вытирая глаза.
— Это верно, — проговорил Рон, кивая. — Он бы велел нам извлечь урок из того, что с ним произошло. И я твёрдо усвоил — нельзя доверять трусливому, никчёмному Мундунгусу.
Гермиона неуверенно рассмеялась и наклонилась вперёд, чтобы поднять ещё две книжки. Секунду спустя Рон резко отнял руку от её плеча, потому что девушка уронила ему на ногу «Чудовищную книгу чудищ». Книга высвободилась из сдерживающего её ремня и злобно вцепилась в лодыжку Рона.
— Извини, извини! — кричала Гермиона, пока Гарри оттаскивал книгу от ноги Рона и связывал её.
— Что ты всё-таки делаешь с этими книгами? — поинтересовался Рон, хромая в сторону кровати.
— Всего лишь пытаюсь решить, какие из них взять с собой, когда мы будем искать крестражи, — пояснила Гермиона.
— О, конечно, — усмехнулся Рон, хлопая себя ладонью по лбу, — я совсем забыл, что мы будем охотиться на Волдеморта в передвижной библиотеке.
— Ха-ха, — бросила Гермиона, смотря вниз на «Азбуку заклинаний». — Интересно… Нам придётся переводить руны? Это возможно… Я думаю, лучше взять, на всякий случай.
Она бросила азбуку в большую из двух стопок и подняла «Историю Хогвартса».
— Послушайте, — сказал вдруг Гарри.
Он сел прямо, Рон и Гермиона посмотрели на него с некоторой смесью смирения и вызова.
— Я знаю, что после похорон Дамблдора вы высказали желание пойти со мной, — начал Гарри.
— Начинается, — зашептал Рон Гермионе, закатывая глаза.
— Как мы и думали, — она вздохнула, поворачиваясь обратно к книжкам. — Знаете, я, пожалуй, возьму «Историю Хогвартса». Даже если мы не вернёмся сюда, я думаю, что буду жалеть, если не возьму её с …
— Послушайте! — повысил голос Гарри.
— Нет, Гарри, это ты послушай, — перебила его Гермиона. — Мы отправимся с тобой. Это было решено месяцы назад. Нет, годы, на самом деле.
— Но…
— Заткнись, — посоветовал ему Рон.
— … вы уверены, что вы всё обдумали? — настаивал Гарри.
— Давай посмотрим, — начала Гермиона, с яростным видом швыряя «Путешествия с троллями» в стопку с ненужными книгами. — Я собираюсь уже в течение нескольких дней, поэтому мы готовы отправиться при первой же возможности, что, к твоему сведению, включает в себя применение некоторой довольно сложной магии, не говоря уже о том, что мы тайно протащили весь запас Многосущного зелья Шизоглаза Хмури, прямо под носом у мамы Рона. Я также изменила память моих родителей: они теперь убеждены, что их на самом деле зовут Моника и Венделл Вилкинсы и цель их жизни — переехать в Австралию, что они уже и сделали. Это для того, чтобы Волдеморту было труднее выследить их и допросить обо мне или о тебе, потому что, к сожалению, я им немного рассказала о тебе. Если я выживу во время охоты за крестражами, я найду маму и папу и сниму чары. Если нет — то, я думаю, что навеяла достаточно хорошие чары, чтобы они были счастливы и жили в безопасности. Венделл и Моника Вилкинсы, видите ли, не знают, что у них есть дочь.
Её глаза снова наполнились слезами. Поднявшись с кровати, Рон чуть обнял девушку рукой и, глядя на Гарри, нахмурился, как будто упрекая его за отсутствие такта. Гарри не мог придумать, что ответить, не в последнюю очередь потому, что это было очень необычно для Рона — учить кого-то тактичности.
— Я… Гермиона, прости, я не…
— Не понял, что Рон и я отлично понимаем, что может случиться с нами, если мы пойдём с тобой? Что ж, мы знаем. Рон, покажи Гарри то, что ты сделал.
— Нет, он только что поел, — попробовал отказаться Рон.
— Давай, ему надо знать.
— Ладно, хорошо. Иди сюда, Гарри.
Рон во второй раз убрал руку от Гермионы и проковылял к двери.
— Идём.
— Зачем? — поинтересовался Гарри, следуя за Роном на крошечную лестничную площадку.
— Descendo, — пробормотал Рон, направляя палочку на низкий потолок.
Люк открылся прямо над их головами, и лестница выскользнула к их ногам. Ужасный, полувсасывающий, полустонущий звук донёсся из квадратной дыры вместе с неприятным запахом сточной канавы.
— Это твой упырь, не так ли? — спросил Гарри, который, как ни странно, ещё никогда не встречал существо, иногда нарушающее ночную тишину.
— Ага, — ответил Рон, взбираясь по лестнице. — Пойдём, взглянешь на него.
Гарри сделал за Роном несколько коротких шагов в маленькое чердачное помещение. Его голова и плечи уже были в комнате, когда он заметил в темноте существо с широко открытым большим ртом, свернувшееся в нескольких футах от него и крепко спящее.
— Но оно… оно выглядит… Упыри всегда носят пижамы?
— Нет, — сказал Рон. — Также как у них не бывает рыжих волос или такого количества прыщей.
Гарри осмотрел существо с лёгким отвращением. По форме и размеру это был человек, и он носил — теперь, когда глаза Гарри привыкли к темноте, он рассмотрел — старую пижаму Рона. Он был уверен, что упыри в основном скорее склизкие и лысые, а не отчётливо волосатые и покрытые болезненными багровыми нарывами.
— Он — это я, видишь? — спросил Рон.
— Нет, — ответил Гарри. — Не вижу.
— Я объясню тебе всё, когда мы вернёмся в мою комнату, этот запах мне надоел.
Они спустились обратно по лестнице, которую потом Рон вернул в потолок, и присоединились к Гермионе, всё ещё сортировавшую книги.
— Когда мы уйдём, упырь спустится и будет жить внизу, здесь, в моей комнате, — начал объяснять Рон. — Я думаю, он действительно ждёт этого момента. Э-э-э, на самом деле трудно сказать, потому что он только стонет и бессвязно говорит, но он много кивает, когда я упоминаю об этом. Во всяком случае, он будет мной с фурункулёзом. Классно, а?
Гарри был в замешательстве.
— Да! — продолжал Рон, явно расстроенный, что Гарри не осознал великолепия плана. — Смотри, когда мы втроём не появимся в Хогвартсе, каждый будет думать, что Гермиона и я с тобой, верно? Это означает, что пожиратели смерти направятся прямо к нашим семьям, чтобы выяснить, знают ли они о твоём местонахождении.
— Но, к счастью, всё будет указывать на то, что я уехала с родителями; большинство магглорождённых учеников говорят о том, что пора прятаться, — добавила Гермиона.
— Мы не можем спрятать всю мою семью, это выглядело бы подозрительно, к тому же они не могут все бросить работу. Поэтому мы собираемся пустить слух, что я болен фурункулёзом и не могу пока вернуться в школу. Если кто-то придёт разведывать, мама и папа покажут им покрытого прыщами упыря в моей кровати. Фурункулёз заразен, поэтому вряд ли они захотят подойти к нему поближе.
— И твои мама и папа участвуют в этой затее?
— Папа — да. Он помогал Фреду и Джорджу трансформировать упыря. Мама… эээ, вы видели, какая она. Она не смирится с тем, что нам надо идти, до тех пор, пока мы не уйдём.
В комнате стояла тишина, нарушаемая лишь негромкими глухими стуками, так как Гермиона продолжала сортировать книги на две стопки. Рон сидел, наблюдая за ней, а Гарри, неспособный что-либо сказать, переводил взгляд то на подругу, то на друга. Принятые ими меры для защиты своих семей более, чем всё остальное, заставили его поверить, что друзья действительно собираются идти с ним и осознают уровень опасности. Он хотел рассказать, что это для него значит, но просто не мог найти подходящих слов.