Страница 24 из 27
Скримджер не проронил ни слова, пока они пересекали кухню. Несмотря на то, что сад был наполнен мягким золотым вечерним светом, в гостиной Пристанище было уже темно. Гарри легонько щёлкнул волшебной палочкой по масляным лампам, как только они вошли, и они осветили потрёпанную, но уютную комнату. Скримджер уселся в покосившееся кресло, которое обычно занимал мистер Уизли, оставив Гарри, Рона и Гермиону втиснуться на диван. Только после этого Скримджер заговорил.
«У меня есть вопросы к вам троим, и я полагаю, что лучше всего было бы задать их индивидуально, если вы двое», — он указал на Гарри и Гермиону, — «сможете подождать наверху, я начну с мистера Уизли».
«Мы никуда не пойдём», — сказал Гарри, в то время как Гермиона решительно кивнула. — «Вы можете говорить с нами тремя, либо ни с кем».
Скримджер удостоил Гарри холодным, оценивающим взглядом. У Гарри возникло впечатление, что министр решает, стоит ли объявлять войну так рано.
«Очень хорошо, с тремя, так с тремя», — он пожал плечами. Он прокашлялся. «Я здесь, как думаю, вам известно, по воле Альбуса Дамблдора»
Гарри, Рон и Гермиона переглянулись.
«Очевидно, для вас это сюрприз! Вы не отдаёте себе отчёт, что Альбус Дамблдор мог оставить вам что-нибудь?»
«В-всем нам?», — спросил Рон. — «Мне и Гермионе тоже?»
«Да, всем…»
Но Гарри его перебил.
«Дамблдор погиб больше месяца назад. Как могло получиться, что потребовалось так много времени, чтобы передать то, что он нам оставил?
«Неужели это не понятно?» — сказала Гермиона, до того как Скримджер мог ответить. — «Они хотели проверить, что он оставил нам. Вы не имеете права делать так» — её голос слегка дрожал.
«У меня есть такое право», — отрезал Скримджер. — «Декрет о законной конфискации даёт Министерству право конфисковать содержимое завещания…»
«Этот закон был создан, чтобы предотвратить передачу волшебниками Тёмных артефактов», — возразила Гермиона, — «и Министерство полагает, что имеет полное основание признать имущество покойного незаконным, до того как конфискует его! И вы будете говорить мне, что считали, что Дамблдор пытался передать нам проклятые вещи?»
«Вы планируете сделать карьеру в сфере Магического Права, мисс Грейнджер?» — спросил Скримджер.
«Нет, не планирую», — резко возразила Гермиона. — «Я надеюсь сделать что-то полезное!»
Рон засмеялся. Скримджер недобро взглянул на него и снова посмотрел на Гарри, как только тот снова заговорил.
«Так почему вы решили отдать нам наши вещи сейчас? Не могли придумать предлог оставить их?»
«Нет, это потому что истёк тридцать один день», — неожиданно сказала Гермиона. — «Они не имею права оставлять себе вещи дольше этого срока, если не могут доказать, что они представляют опасность. Верно?»
«Вы можете сказать, что были близки с Дамблдором, Рональд?», — спросил Скримджер, игнорируя Гермиону. Рон выглядел испуганным.
«Я? Нет… вряд ли… это Гарри обычно…»
Рон оглянулся на Гарри и Гермиону, чтобы увидеть, как Гермиона одаривает его своей разновидностью взгляда — прекрати-говорить-сейчас-же! но урон уже был причинён: Скримджер выглядел так, словно услышал именно то, что ожидал и хотел услышать. Он набросился на ответ Рона, как хищная птица.
«Если вы не были очень близки с Дамблдором, как вы объясните тот факт, что он упомянул вас в своём завещании? Он оставил всего несколько личных вещей. Большая часть его имущества — личная библиотека, его магические инструменты и другое личное имущество — он оставил для Хогвартса. Как вы думайте, почему он выбрал вас?»
«Я… не знаю», — сказал Рон. — «Я… когда я сказал, что мы не были близки… я имел в виду, что я ему нравился…»
«Ты скромничаешь, Рон», — заявила Гермиона. — «Дамблдор очень любил тебя».
Эта явно преувеличенная правда стала пределом прочности: как Гарри было известно, Рон и Дамблдор никогда не оставались наедине, и напрямую они общались весьма незначительное время. Но Скримджер, казалось, его уже не слушал. Он запустил руку под свою мантию и вытащил перетянутый верёвкой мешок, намного больше того, что Хагрид подарил Гарри. Из него он достал свиток пергамента, который он развернул и прочёл вслух:
Так-так, вот здесь…
«Рональду Билиусу Уизли я оставляю мой Делюминатор, в надежде, что он вспомнит меня, когда будет использовать его»
Скримджер достал из мешка предмет, который Гарри уже видел раньше. Он выглядел как серебряная зажигалка для сигарет, но в нём, как он знал, была сила вбирать в себя весь свет в одном месте и возвращать его на прежнее место простым кликом. Скримджер наклонился вперёд и передал Делюминатор Рону, который взял его и начал вертеть его в руках с ничего не выражающим лицом.
«Это ценная вещь», — сказал Скримджер, смотря на Рона. — «Может быть, даже уникальная. Само собой, это придумано Дамблдором. Почему он оставил вам нечто, столь редкое?»
Рон помотал головой, выглядя сбитым с толку.
«Дамблдор учил сотни студентов», — Скримджер упорствовал. — «Единственные, кого он упомянул в своём завещании — вы трое. Почему так? Как вы думаете, для чего, по его мнению, вы могли бы использовать Делюминатор, мистер Уизли?»
«Выключать свет, я п’лагаю», — промямлил Рон. — «Что ещё им можно делать?»
Очевидно, у Скримджера не было идей. Прищурившись, он смотрел на Рона пару мгновений, после чего вернулся к завещанию Дамблдора.
«Мисс Гермионе Джейн Грейнджер я оставляю свою копию «Историй Барда Бидла», в надежде, что она найдет её занимательной и поучительной»
Скримджер достал из мешка маленькую книжку, которая выглядела такой же старой, как копия «Секретов Тёмных Искусств» в их комнате. Её переплёт был испачканный и местами облупившийся. Гермиона взяла её у Скримджера, не произнеся ни слова. Она держала книгу на коленях и внимательно рассматривала её. Гарри заметил, что заголовок написан рунами, он никогда не изучал, как читать их. Он видел, как слёзы капают на выпуклые символы.
«Как вы думаете, мисс Грейнджер, почему Дамблдор оставил вам эту книгу?» — спросил Скримджер.
«Он… он знал, что я люблю книги», — ответила Гермиона тихим голосом, вытирая глаза своим рукавом.
«Но почему именно эта книга?»
«Я не знаю. Он, должно быть, думал, что она понравится мне».
«Вы когда-нибудь обсуждали с Дамблдором коды или какие-нибудь способы передачи тайных сообщений?»
«Нет», — сказала Гермиона, всё ещё утирая слёзы. — «И если Министерство не смогло найти какие-либо скрытые сообщения в этой книге за тридцать один день, я сомневаюсь, что у меня получится».
Она сдержала всхлип. Они были втиснуты в диван так тесно, что Рон с трудом смог вытащить руку и обнять Гермиону за плечи. Скримджер вернулся к завещанию.
«Гарри Джеймсу Поттеру», — он читал, и внутренности Гарри сжались с внезапным волнением. — Я оставляю Снитч, который он поймал в его первом матче по Квиддичу в Хогвартсе, как напоминание о наградах за упорство и ловкость»
Скримджер вытащил крошечный, размера с грецкий орех, золотой шарик, чьи серебряные крылышки слабо трепетали, и Гарри ни мог не почувствовать определённое чувство облегчения.
«Почему Дамблдор оставил вам этот Снитч?» — спросил Скримджер.
«Понятия не имею», — сказал Гарри. — «В качестве причины вы можете считать то, что написано, я полагаю… чтобы напомнить мне, что я могу достичь, если… проявлю упорство и что-то там ещё».
«Вы думаете этот предмет скорее символичного характера, так?»
«Я полагаю, да», — ответил Гарри. — «Что ещё это может быть?»
«Это я вас спрашиваю», — сказал Скримджер, передвигая своё кресло чуть ближе к дивану. За окном сгустились сумерки, шатёр призрачно возвышался над живой изгородью.
«Я заметил, что ваш именинный пирог по форме напоминает Снитч», — сказал Скримджер Гарри. — «Почему так?»