Страница 21 из 29
Делакуры прибыли на следующее утро, в одиннадцать часов. Гарри, Рон, Гермиона и Джинни к тому времени порядком обиделись на семью Флер; для приличия Рон поковылял наверх, чтобы одеть одинаковые носки, а Гарри попытался пригладить волосы. Когда их признали достаточно опрятными, они столпились на заднем дворе, освещенном солнцем, поджидая гостей.
Гарри никогда не видел это место таким чистым. Ржавые котлы и старые ботинки Веллингтона, всегда загромождавшие ступени у задней двери, исчезли, их заменили два новых куста дрожжанки, стоящие по сторонам от двери в больших горшках. Ветра не было, но листья тихонько шевелились, создавая красивый эффект волн. Кур спрятали, двор чисто подмели, а растения в саду подрезали, выпололи сорняки и приукрасили, хотя Гарри, которому нравился его заросший вид, подумал, что он выглядит одиноко, без привычно резвящихся там гномов.
Он потерял счет защитным чарам, наложенным на Нору Орденом и Министерством, он только знал, что никто больше не может перенестись прямо сюда с помощью магии. Поэтому мистер Уизли пошел встречать Делакуров на вершину соседнего холма, куда они прибыли с помощью портключа. Первое что послышалось после их прибытия — необычно высокий смех, как выяснилось, смеялся мистер Уизли, он появился у ворот секундой позже, нагруженный багажом, ведя за собой красивую светловолосую женщину в длинном платье цвета листвы, это была мать Флер.
— Маман! — крикнула Флер, бросившись вперед, чтобы обнять ее, — Папа!
Месье Делакур выглядел совсем не так привлекательно, как его жена, он был на голову ниже и очень пухлый, с острой бородкой. Как бы то ни было, он выглядел очень добродушным. Подпрыгивающей походкой на высоких каблуках он подошел к миссис Уизли и дважды поцеловал ее в обе щеки, чем очень смутил ее.
— Вам так трудно пришлось, — сказал он глубоким голосом, — Флер рассказывает, как много вы работаете.
— О, ничего, ничего, — проблеяла миссис Уизли, — Никаких проблем!
Рон выместил свои чувства, пнув гнома, который выглядывал из-за одного из новых кустов дрожанки.
— Дорогая леди! — сказал месье Делакур, все еще зажав руку миссис Уизли в своих пухлых ладонях и подпрыгивая. — Скорое соединение наших семей для нас огромная честь! Позвольте представить мою жену, Аполлину.
Мадам Делакур выплыла вперед и нагнулась, чтобы тоже поцеловать миссис Уизли.
— Enchanté, — сказала она. — Ваш муж рассказывал такие забавные истории!
Мистер Уизли издал безумный смешок. Миссис Уизли взглянула на него так, что он немедленно замолчал и сделал такое лицо, как будто стоял у постели тяжело больного друга.
— Да, познакомьтесь с моей младшей дочерью, Габриель! — сказал месье Делакур. Габриель выглядела, как Флер в миниатюре; ей было одиннадцать лет, у нее были светлые волосы длинной до пояса, чистого серебристого оттенка. Она адресовала миссис Уизли ослепительную улыбку и обняла ее, затем, хлопая ресницами, бросила пылкий взгляд на Гарри. Джинни громко прочистила горло.
— Ну, давайте, входите! — сказала сияющая миссис Уизли и провела Делакуров в дом, постоянно повторяя: «Нет, пожалуйста» и «После вас!» и «Ничего, ничего!».
Быстро выяснилось, что Делакуры очень приятные и полезные гости. Они были довольны всем, и горели желанием помочь в подготовке к свадьбе. Месье Делакур называл все, от плана рассаживания гостей до туфлей подружек невесты, «Charmant!» Мадам Делакур прекрасно владела хозяйственными заклинаниями и в момент могла как следует вычистить духовку. Габриель везде следовала за своей сестрой, стараясь помочь, чем могла, и трещала на французском.
Нора не была рассчитана на то, чтобы вместить так много людей, это было большим недостатком. Теперь мистер и миссис Уизли спали в гостиной, несмотря на протесты месье и мадам Делакур они настояли на том, чтобы те заняли их спальню. Габриель спала с Флер в старой комнате Перси, а к Биллу должен был по прибытии из Румынии подселиться Чарли, его шафер. Возможностей обсудить планы вместе не стало совсем, и Гарри, Рон и Гермиона в отчаянии добровольно вызвались кормить кур, лишь бы сбежать из переполненного дома.
— Она все равно не оставляет нас в покое! — сердито ворчал Рон, когда их вторая попытка собраться во дворе была прервана появлением миссис Уизли с большой корзиной белья в руках.
— О, прекрасно, вы покормили кур, — воскликнула она, приближаясь. Завтра стоит, наверное, их снова спрятать, пока гости не прибыли… Чтобы поставить шатер для свадьбы, — объяснила она, и, остановившись, облокотилась о курятник. Она выглядела очень уставшей. — Магические шатры Милламанта…. Очень хороши. Билл их сопровождает… Тебе лучше быть внутри, пока они здесь, Гарри. Как же трудно организовать свадьбу со всеми этими защитными заклинаниями, скажу я вам.
— Извините, — робко сказал Гарри.
— О, не глупи, дорогой! — тут же откликнулась миссис Уизли. — Я не хотела сказать… Ну, твоя безопасность намного важнее! Гарри, вообще-то я хотела спросить, как ты собираешься праздновать свой день рождения. Семнадцатилетие, все таки, важный день…
— Я не хочу шума, — сказал Гарри быстро, представив сколько еще забот свалится на них всех из-за этого, — Правда, миссис Уизли, обычного обеда вполне достаточно… Это же за день перед свадьбой…
— О, ну, если ты уверен, дорогой. Я приглашу Рема и Тонксов, да? А как же Хагрид?
— Было бы здорово, — сказал Гарри, — Только, пожалуйста, не надо загружать себя…
— Да ничего, ничего… Это совсем не трудно…
Она посмотрела на него долгим изучающим взглядом, улыбнулась немного грустно, потом выпрямилась и ушла. Гарри наблюдал, как она водит палочкой у бельевых веревок, и как мокрое белье поднимается в воздух и развешивается, и на него вдруг нахлынула волна угрызений совести за все те беспокойства и боль, которые он ей причинял.
Глава седьмая. Завещание Альбуса Дамблдора
Он шел по горной дороге в холодновато-голубом зареве рассвета. Далеко внизу, окутанные дымкой, виднелись очертания маленького селения. Там ли тот, кого он ищет, тот, кто так ему нужен, что он едва может думать о чем-либо еще, тот, у кого он может найти ответ — ответ на мучающий его вопрос?..
— Эй, проснись!
Гарри открыл глаза. Он снова лежал на своей раскладушке в темной комнате Рона на мансарде. Солнце еще не взошло, и в комнате стоял полумрак. Свинристель спал, спрятав голову под крошечное крыло. Шрам на лбу Гарри покалывало.
— Ты что-то бормотал во сне.
— Бормотал?
— Да: «Грегорович». Ты всё твердил: «Грегорович».
Гарри лежал без очков; лицо Рона виделось ему смазанным.
— Кто такой Грегорович?
— Откуда мне знать? Это же ты говорил.
Гарри потер лоб в раздумье. Он смутно припоминал, что когда-то слышал это имя, но не мог вспомнить, где.
— Кажется, его ищет Вольдеморт.
— Бедняга! — искренне пожалел Рон.
Гарри сел на кровати, всё ещё потирая шрам, окончательно проснувшись. Он пытался поточнее припомнить, что именно он видел во сне, но перед ним всплывал лишь однообразный пейзаж и очертания деревушки, затерявшейся в глубокой расщелине.
— Думаю, он за границей.
— Кто, Грегорович?
— Вольдеморт. Думаю, он где-то за границей, разыскивает Грегоровича. Это было слишком непохоже на Британию.
— Ты хочешь сказать, что ты опять проник в его мысли?
В голосе Рона звучало беспокойство.
— Пожалуйста, сделай одолжение, не рассказывай Гермионе, — сказал Гарри, — Хотя как она надеется помешать мне видеть во сне то, что я вижу…
Он задумчиво перевел взгляд на клетку Свинристеля… Откуда ему было знакомо имя «Грегорович»?
— Я думаю, — произнес он медленно, — он имеет какое-то отношение к квиддичу. Есть какая-то связь, но я никак… Никак не могу понять, какая.
— К квиддичу? — откликнулся Рон, — Может, Ты имел в виду Горговича?
— Кого?
— Драгомира Горговича, охотника, которого перевели в Чадли Кэннонс за рекордный счет два года назад. Рекордсмен по количеству отбитых квоффлов за сезон.