Страница 23 из 29
Эльф совершенно не обратил внимания на Гарри и остальных. Сделав вид, что не замечает их, он, сгорбившись, медленно прошаркал в дальний конец комнаты, бормоча себе под нос сиплым квакающим голосом.
— … пахнет, как в канализации и выглядит, как преступник, а она не лучше, противная старая изменница крови со своими надоедливыми детьми устроила бардак в доме моей госпожи, о моя бедная госпожа, если бы она знала, если бы она только знала какие отбросы наводнили ее дом, чтобы она сказала старому Кричеру, о, позор на мою голову, грязнокровки и оборотни, предатели и воры, бедный старый Кричер, что он может сделать….
— Привет, Кричер, — громко сказал Фред, с треском захлопывая дверь.
Домовой эльф замер на месте, прекратив бормотать, и изобразил на лице слишком явное и слишком неубедительное удивление.
— Кричер не заметил молодого хозяина, — сказал он, поклонившись Фреду, и все еще глядя в пол, отчетливо добавил. — Противное маленькое отродье изменницы крови.
— Извини, — переспросил Джордж. — Не расслышал последнюю фразу.
— Кричер ничего не сказал, — поклонился эльф Джорджу, и добавил, понизив голос. — И его близнец, оба — ненормальные маленькие скотины.
Гарри не знал, смеяться ему или плакать. Эльф выпрямился, окинул всех недоброжелательным взглядом, и очевидно решив, что они его не слышат, продолжил бормотать.
— … и эта грязнокровка, выставилась тут — бесстыжая и наглая, о, если бы моя госпожа узнала, о, как бы она рыдала, и этот новый мальчик, Кричер не знает его имени. Что он здесь делает? Кричер не знает…
— Это Гарри, Кричер, — попробовала представить его Гермиона. — Гарри Поттер.
Бледные глаза Кричера широко распахнулись, и он забормотал еще более злобно.
— Грязнокровка говорит с Кричером, словно она моя подружка, если бы госпожа Кричера увидела его в такой компании, о, чтобы она сказала…
— Не называй ее грязнокровкой! — яростно воскликнули Рон и Джинни.
— Не имеет значения, — прошептала Гермиона. — Он не в своем уме, не знает, что….
— Не обманывай себя, Гермиона, он великолепно знает, что говорит, — Фред с отвращением посмотрел на Кричера.
Кричер все еще бормотал, глядя на Гарри.
— Это правда? Это Гарри Поттер? Кричер видит шрам, это может быть правдой, мальчик, который остановил Темного Лорда, Кричеру интересно как он это сделал…
— А нам нет, Кричер, — произнес Фред.
— Короче, чего тебе здесь надо? — спросил Джордж.
— Кричер убирается, — уклончиво ответил тот.
— Знакомая история, — сказал голос за спиной Гарри.
Сириус уже вернулся, и теперь сердито смотрел на эльфа из дверного проема. Шум в прихожей ослаб, возможно, миссис Уизли и Мундунгус перенесли свои аргументы на кухню.
Увидев Сириуса, Кричер согнулся в нелепом низком поклоне, ударившись своим хобото-подобным носом об пол.
— Выпрямись, — нетерпеливо приказал Сириус. — А теперь, скажи, что ты тут делаешь?
— Кричер убирается, — повторил эльф. — Кричер живет, чтобы служить Благородному Дому Блэков…
— И от этого дом с каждым днем становится все чернее и грязнее, — сказал Сириус.
— Хозяин всегда любил пошутить, — Кричер снова поклонился, и продолжил, понизив голос. — Господин — противная неблагодарная свинья, разбивший сердце своей матери….
— У моей матери не было сердца, Кричер, — отрубил Сириус. — Она жила только из чистой злобы.
Кричер снова поклонился.
— Как скажете, Господин, — пробормотал он злобно. — Господин не достоин вытирать слизь с ботинок своей матери, о, моя бедная госпожа, чтобы она сказала, если бы увидела, как Кричер прислуживает ему, как она ненавидела его, как была им разочарована…
— Я спросил, что ты здесь забыл? — холодно повторил Сириус. — Каждый раз, когда ты притворяешься, что убираешься, то утаскиваешь что-нибудь в свою комнату, и мы уже не может это выкинуть.
— Кричер никогда бы не стал двигать что-то со своего законного места в доме Господина, — ответил эльф и сразу забормотал. — Госпожа никогда не простит Кричеру, если выбросят гобелены, семь веков они были в семье, Кричер должен сохранить их, Кричер не позволит Господину и изменникам крови и негодным детям все разрушить…
— Я так и думал, — сказал Сириус, бросив презрительный взгляд на стену. — Она наложила на них еще одно Приклеивающие Заклятье, но будь уверен — если мне удастся избавиться от них, то я, несомненно, избавлюсь. А сейчас, уходи, Кричер.
Казалось, что Кричер просто не может не подчиниться прямому приказу, тем не менее, взгляд, которым он одарил Сириуса, был исполнен лютой ненавистью. И он бормотал всю дорогу из комнаты.
— … вернулся из Азкабана, расприказывался Кричеру, о, моя бедная госпожа, чтобы она сказала, увидев свой дом, в нем живут отбросы, ее ценности выброшены на помойку, она поклялась, что у нее нет больше сына, а он вернулся, а они говорят, что он еще и убийца…
— Продолжай бормотать и я точно стану убийцей! — Сириус раздраженно захлопнул за эльфом дверь.
— Сириус, у него не все в порядке с головой, — попыталась встать на его защиту Гермиона. — Я даже не думаю, что он понимает, что мы его слышим.
— Он слишком долго был в одиночестве, — произнес Сириус. — Получал сумасшедшие приказы от портрета моей матери, говорил сам с собой, но он всегда был немного придурочным…
— Если бы ты освободил его, — с надеждой сказала Гермиона. — Тогда может быть….
— Мы не можем освободить его, он слишком много знает об Ордене, — отрывисто произнес Сириус. — И в любом случае, шок убьет его. Предложи ему покинуть дом, и посмотри, как он это воспримет.
Сириус прошел через комнату к огромному, во все стену гобелену, который так пытался защитить Кричер. Гарри и остальные потянулись за ним.
Гобелен выглядел чрезвычайно старым и выглядел таким ветхим, словно его прогрызли кикиморки. И все же вышивка золотой нитью осталась достаточно яркой, чтобы увидеть расползшееся фамильное древо, датируемое (насколько мог понять Гарри) началом Средневековья. Огромная надпись на самом верху гобелена гласила:
Благородный и Наидревнейший Дом Блэков
Toujours pur'
— Тебя здесь нет! — сказал Гарри, внимательно исследовав низ древа.
— Я должен был быть там, — Сириус указал на маленькую обуглившуюся, словно прожженную сигаретой дырку в гобелене. — Моя милая старая мамочка выжгла меня, после того, как я сбежал из дома… Кричер пробормотал об этой истории себе под нос.
— Ты сбежал из дома?
— Когда мне было около шестнадцати, — ответил Сириус. — С меня было довольно.
— А куда ты пошел? — уставился на него Гарри.
— В дом твоего отца, — ответил Сириус. — Твои бабушка с дедушкой восприняли это действительно хорошо, приняли как второго сына. Да, я останавливался у твоего отца во время каникул, а когда мне исполнилось семнадцать, я обзавелся собственным домом. Мой дядя Альфард оставил мне приличное количество золота… его отсюда тоже выскребли, возможно, именно поэтому… короче, с тех пор я был предоставлен сам себе. Ну и конечно, бывал по воскресеньям на ланчах у мистера и миссис Поттер.
— Но… почему ты…?
— Ушел? — Сириус горько улыбнулся и запустил пальцы в свои длинные нечесаные волосы. — Потому что я ненавидел всех их: моих родителей, с их манией чистокровия, убежденных, что фамилия Блэк делает тебя практически королем… моего идиота-брата, слабовольного настолько, чтобы целиком верить им… это он.
Сириус ткнул пальцем у основания древа в имя «Регулус Блэк». Дата смерти (пятнадцать лет назад) следовала за датой рождения.
— Он был моложе меня, — сказал Сириус. — И он был лучшим сыном, как я припоминаю.
— Но он умер, — произнес Гарри.
— Да…. Тупой идиот… он присоединился к Упивающимся Смертью.
— Ты шутишь!
— Да ладно тебе, Гарри, неужели ты не видел достаточно в этом доме, чтобы понять, какого рода волшебники были моей семьей? — испытующе поглядел на него Сириус.
— А твои… твои родители тоже были Упивающимися Смертью?