День Астарты

68

Дата/Время: 16.03.24 года Хартии. Ранний вечер.

Место: Тимор. Провинция Оекуси — эксклав СРТЛ

Микеле Карпини ткнул единственную кнопку, имеющуюся на руле мини-трактора, и стрекотание движка смолкло. Машинка, похожая на трехколесный велосипед с очень толстыми пластиковыми шинами, остановилась в пяти шагах от широкой неглубокой борозды (пятой по счету), только что прорытой в глине.

— Хэнк! Включай насос, я крикну, когда хватит!

— Включаю! — донесся голос с противоположного края маленького поля.

Борозды постепенно начали заполняться мутноватой водой из дождевого резервуара. Вдоль них уже шли Инеш, Диогу и Атонсу, и сыпали на дно толченый известняк из ржавых ведер. Процедура посадки флореллы выполнялась уже в третьей деревне и молодые люди запомнили последовательность операций. Подсказок не требовалось.

Хон Кех невозмутимо стоял на пригорке в полсотне шагов от поля. Он был похож на монумент индокитайскому партизану. Низкорослый худощавый парень в мешковатой зеленой униформе, привычно держащий на плече штурмовую винтовку. Ему поручили охранять гражданских специалистов — он старательно охраняет. Все остальное его не касается. Старшим товарищам виднее, какие приказы отдавать.

Десяток взрослых местных жителей — фермеров с женами плюс дюжина деревенских детей следили за странными действиями агроинженера и его ассистентов с умеренным любопытством. Здесь не умели скрывать свои мысли, и их мнения читалось на лицах: «Вот ведь, странный дядька приехал. Вроде, трактором пользоваться умеет, значит, наверное, фермер, но в растениях ни черта не понимает. Выбрал самое бросовое поле: сплошная глина, вода плохо уходит, застаивается. Что тут будет нормально расти, тем более, если насыпать столько извести? Но, вроде бы, он знает, что делает. И, опять же: поле не личное, а кооперативное, если ничего не вырастет, то не так обидно…».

Полное изумление местной публики (с перешептыванием и негромкими возгласами) вызвал способ посева. Микеле двигался вдоль борозды с пластиковой банкой в руке, и через каждые десять шагов плюхал в воду комок зеленого желе.

— Кажется, эти ребята сейчас решат, что вы колдун, — предположил подошедший Хэнк.

— Гм… Не исключено. И что из этого следует?

— Черт его знает, — бывший третий помощник капитана пожал плечами, — все зависит от того, как здесь относятся к колдовству. Они же, вроде, католики.

— Католицизм — это вообще понятие растяжимое, а в деревне — особенно, — ответил ему Микеле, — Вы знаете, аграрное дело даже в Европе всегда было чуточку колдовством.

— Честно говоря, не знаю. Я — городской парень, всегда имел дело с техникой, а в этом бизнесе… — Хэнк кивнул в сторону зарослей кукурузы на фермерских полях, — … я ни черта не смыслю, будь то картошка, бананы или эти ваши водоросли.

Микеле подмигнул ему и бросил очередной зеленый комок в борозду.

— Агробиология, Хэнк, это та же техника. Считайте агрокультуру машиной, которая производит белки, жиры, углеводы и т. д. Ваш взгляд на это дело сразу изменится.

— Оно не похоже на машину, — заметил бывший третий помощник.

— А вы считаете, что машина обязана быть с шестеренками и поршнями? Что только прямые потомки благородного паровоза вправе претендовать на титул машины?

— Ну, не обязательно шестеренки, но что-то такое… Искусственное.

— Флорелла как раз искусственная, я же вам утром рассказывал.

Хэнк задумчиво проследил, как очередной комок плюхается в мутно-бурую воду и расползается тончайшими зелеными волосками, как будто растворяясь без остатка.

— Черт! Вы меня решили запутать, не так ли? Но есть четкий признак: искусственным называется то, что сделано человеческими руками.

— Кристалл процессора в ваших часах сделан руками? — поинтересовался Микеле.

— Нет, он как-то выращен… Не знаю деталей, я не спец по электронике.

— Выращен, — повторил агроинженер, — Но, тем не менее, считается машиной. На дворе XXI век, уважаемый капитан Худ. Другая эпоха. Массовую продукцию уже перестают делать руками. Это дорого, неэффективно, и просто скучно, согласитесь.

— С одной стороны, да, — начал Хэнк, — А с другой стороны… Посмотрите, Микеле, там какие-то нервные ребята приехали. Интуиция мне подсказывает, что они к нам. Я этих ребят видел в первой деревне, где мы свинячили… Пардон, экспериментировали.

Парень и девушка подкатили на старых велосипедах, на багажниках которых было привязано по пластиковому бидону, и немедленно собрали вокруг себя всех местных зрителей. Содержимое бидонов, очевидно, вызвало самый живой интерес. К моменту, когда Микеле и Хэнк подошли поближе, образец в виде горки желеобразной салатно-зеленой тины уже лежал на листе полиэтиленовой пленки, а фермеры экспрессивно обсуждали вопрос: можно трогать эту хрень руками, или лучше поостеречься.

— … Заросло этой вот штукой, — тараторила девушка, — Все борозды вот в такой каше.

— А наружу каша не вылезает? — поинтересовался кто-то.

— Пока, вроде нет, — ответил парень.

— Ну, тогда еще ничего…

— Я же вам сказал, — вмешался Микеле, — когда масса нарастет, часть надо пересадить в следующий водоем. Какие проблемы выкопать борозду, насыпать известняка и залить водой? Чего вы беспокоитесь, все идет, как положено.

— Да? — девушка всплеснула руками, — А дальше что? Этак, послезавтра у нас все поля придется перекопать бороздами для этой тины! А куда ее девать?

— А это я вам тоже объяснял. Флореллу можно есть в сыром виде, или варить ее, или жарить. Еще ее можно сушить, молоть и использовать, как кукурузную муку. На корм домашним животным и птице она тоже подходит. В чем проблема?

— Это можно есть? — ехидно спросила девушка, — Мистер, вы что, очки дома забыли?

Микеле улыбнулся, зачерпнул полную горсть тины, отжал ее в кулаке и попросил:

— Кто-нибудь принесите хлеб, уксус и соль.

— Вы что, собираетесь совершить суицид? — поинтересовался Хэнк.

— Нет, просто перекусить немного.

— Черт! Вы уверены, что это стоит делать?

— Вполне уверен, капитан, не беспокойтесь… Спасибо мэм, — последняя реплика была адресована даме, притащившей корзинку с кукурузными лепешками, пакетик соли и стеклянную бутылку с коричневатым домашним уксусом.

Зрители, с все возрастающим беспокойством наблюдали, как агроинженер аккуратно отрывает кусок лепешки, шлепает сверху отжатый комок изумрудно-зеленой тины, поливает уксусом, солит, заворачивает конвертиком, и…

— Пресвятая дева Мария, — пролепетала дама с корзинкой.

— По-моему, очень неплохо, — сообщил Микеле, продолжая жевать, — Между прочим, местный уксус отлично подходит к этому блюду. Вообще домашний винный уксус гораздо лучше, чем тот, что производится для массового рынка. Попробуйте, Хэнк.

— Э… — бывший третий помощник почесал в затылке, — … Вообще-то я в жизни много всякого пробовал… А на что это похоже? Я имею в виду, на вкус?

— Ну, как вам сказать… — Микеле откусил еще от своего конвертика, — … Есть некое сходство со спаржей. А также с китайским соевым мясом. И еще с шампиньонами.

— Ясно… Как там вы это делаете…?

Хэнк решительно оторвал кусок лепешки, запустил руку в бидон, выташил ком тины и, аккуратно отжал, после чего размазал по лепешке, изобразив нечто вроде бутерброда.

— Уксус и соль, — подсказал Микеле.

— Да, я чуть не забыл… Так… Ну, с нами королева и святой Патрик… М…м…м.

— Ну, как, капитан?

— М…м…м… Я бы сказал: похоже на домашний сыр со специями. Вообще-то я бы не отказался от глотка виски к этому… Гм… Блюду.

— Не знаю, как на счет виски, но самогонка здесь, наверное, есть. Кстати, из флореллы можно гнать самогон или топливный спирт. Она хорошо сбраживается.

— Надо же, какое полезное растение! Хэй! Молодые коммунисты! Хотите попробовать, каковы на вкус плоды агробиологического прогресса?

Инеш, Диогу и Атонсу нерешительно переглянулись. Было видно, что до сих пор они представляли себе плоды прогресса несколько иначе. По крайней мере, не как комья зеленой субстанции, выросшие за несколько часов в мутной известковой воде.