День Астарты

63

Дата/Время: 15.03.24 года Хартии

Место. Тимор — Роти

Остров Тимор, как и положено крокодилу (даже и окаменевшему) имеет хвост. Этот хвост, тянущийся на 50 миль к юго-западу, отделен от туловища узким проливом, и считается самостоятельным объектом — островом Роти. Вокруг дальнего от Тимора кончика хвоста, на манер плюмажа, разбросано несколько мелких островков, очень популярных у австралийских дайверов и серферов. Австралийские туристы являлись основой товарно-денежной экономики. Прочая экономика состояла из натурального хозяйства и обмена. Местные войны почти не коснулись Роти. Сто тысяч обитателей крокодильего хвоста жили более-менее спокойно, хотя так же бедно, как на Тиморе.

Португальская христианизация во времена Империи, и индонезийская исламизация в период правления Сукарно, прошли как-то незаметно. Ротианцы с ленивым интересом слушали рассказы про Иегову и Иисуса, или про Аллаха и Магомета, но значительно больше занимались чисто практическими вопросами — вроде урожая батата и маиса.

Тем временем, из огромного порта Уджунгпанданг на Сулавеси (откуда до Тимора и Роти, примерно 500 миль хода — сутки на любом корыте), группами по двести — триста человек прибывали мюриды нелегального радикально-исламского альянса «Тахрир». Несмотря на заявления о противодействии терроризму, ни полиция, ни, тем более, судовладельцы не проверяли багаж у этих организованных групп пассажиров (веря на слово, что там — агротехнический и строительный инвентарь). У пассажиров на лбу не было написано, что они радикалы-боевики, а на странности их поведения и на сигналы обеспокоенных граждан можно было, при желании, закрывать глаза и уши.

В конце февраля — начале марта, на Тиморских территориях появилось около 10 тысяч вооруженных людей, горевших желанием навести здесь исламский порядок. Ходили слухи о новой войне с Восточным Тимором, которая начнется со дня на день, но пока радикалы наводили свой порядок в индонезийском секторе: на западном Тиморе и на Роти. Немногочисленный полицейский корпус все более впадал в апатию, и никак не реагировал на заявления граждан, силой принуждаемых к шариатскому поведению.

Западный Тимор стремительно превращался в военный лагерь, а островок Роти стал полигоном для отработки методов приведения жителей к состоянию правоверности. Ротианкам пришлось срочно привыкать заматываться с головой в платки-хиджабы, а ротианам — падать на колени лицом к востоку и молиться при повторяющемся 5 раз в сутки заунывном вопле муэдзина. Вопль раздавался из мощного динамика, на балконе здания мэрии единственного на этом острове городка Баа (расположенного в середине северного берега Роти). В мелких деревнях новый порядок не так ощущался: воинам ислама было некогда туда ездить, и авто-транспорта, реквизированного у жителей для нужд защиты ислама, едва хватало, чтобы рассылать патрули по острову и подвозить продовольствие двумстам бойцам и гражданской обслуге, расквартированным в Баа.

На маленьком островке Ндана у юго-западного берега Роти, где обосновалось около полусотни австралийцев — любителей экстремального морского спорта, ни о каких исламских новациях не слышали, поскольку на основной остров ездили лишь раз в несколько дней в ближайший поселок Нембрала — чтобы пополнить запасы еды и выпивки. Два парня и две девушки, которые отправились на закупки 13 марта, не подумали, что их въезд в поселок на старом арендованном джипе, в обычной одежде отдыхающих, и появление в таком виде на местном рынке, окажется религиозным преступлением, тяжким нарушением шариата и повлечет немедленный арест.

Не дождавшись четверых своих товарищей, австралийцы утром отправили двоих наиболее оборотистых парней, хорошо знающих португальский — чтобы выяснить ситуацию и решить проблемы. Пока никто не волновался. У морских экстремалов попадание в полицию за мелкое хулиганство — не редкость, и посланцы, для начала, нанесли визит единственному в Нембрала полисмену. Он сразу же подтвердил, что действительно, четверо их товарищей арестованы, и увезены в Баа, но на вопрос о причинах ареста толком ответить не смог, и только настоятельно отговаривал двух австралийцев от поездки в столицу островка. Будь парни не так заведены и более наблюдательны, они действительно бы не поехали — но… Вечером 14 марта они не вернулись. Вместо них, перед закатом на Ндана пришел на лодке молодой парень, местный рыбак по имени Луиш, и сообщил австралийцам шокирующую новость…

В 9:30 утра 15 марта, Джед Олдсмит, капитан корвета «Индевер» ВМС Австралии, был оторван от очередной чашки кофе неожиданным приглашением в радиорубку. После получаса общения по рации с гражданским абонентом, он собрал офицеров в кают-компании для обсуждения чрезвычайного происшествия.

— Значит, такое дело, — начал он, — В 13 милях к северу от нашей позиции, находится островок Ндана. Там кампус наших серферов и дайверов — в основном из Дарвина и окрестностей. Так вот, в связи с обострением местной военно-религиозной обстановки, четверо из них арестованы, а еще двое — расстреляны прямо на улице. Сейчас к этим ребятам на Ндана приехали еще виндрейсеры с соседнего островка Ндао — у них тоже двое оказались под арестом в Баа. Итого, наших на Ндана сейчас человек 70. Они уже обзвонили всех: и МВД Индонезии в Джакарте, и наше посольство. В Канберру, в наш МИД, они тоже звонили. Итог: индонезийцы ответили: это гражданские беспорядки, и предложили подать жалобу. Наши обещали связаться с индонезийцами и заняться этой проблемой. В общем, бюрократия затянется на неделю — минимум, а что такое здешняя тюрьма… Короче понятно. Прошу высказывать предложения в обычном порядке.

— Джед, а у нас приказ не вмешиваться, да? — спросила Кэтлин Финчли, судовой врач.

— Ты очень догадлива, — проворчал он, — Мы охраняем, формально «жизнь и имущество австралийских граждан», а фактически — нефтяные платформы консорциума NAP.

— Но это «фактически» нигде не написано, — заметила она.

— Не написано. Но в любом случае, у меня нет полномочий на сухопутную операцию. Единственное, что я могу сделать без приказа — это эвакуировать всех ребят. Но, они отказываются бросать своих в каталажке, и я отлично их понимаю.

— А если по-тихому? — спросил боцман Джим Джонс.

— Не получится, — ответил 2-й лейтенант Лаэрт Касер, — тут все за всеми следят.

— Если ребята не смоются, то через день-два их тоже загребут в каталажку, — хмуро заметил помкэп Билл Сеймур.

Кэп Олдсмит молча пожал плечами в знак того, что это очевидно.

— Может, устроим провокацию? — предложил 1-й лейтенант Харп Бейкер.

— А конкретнее? — спросил капитан.

— Хрен знает… Какой-нибудь обстрел с берега, вроде того…

— Это все сложно, — заметил боцман, — Я вот думаю: раз бойфренд Кэт тут, рядом…

— У нас с Пак Еном чисто дружеские отношения! — возмутилась Кэтлин.

— Это ты своей мамочке расскажи, — проворчал Джим, — Я не о том. Мы знаем, что у меганезийцев приказы по-другому составляются, чем у нас.

— Пак на острове Атауро, это примерно 250 миль от нас, — заметил Джед, — Он сейчас инструктор тамошнего военного контингента. Другие люди, другая техника…

— Ну, мало ли, — настаивал Джим, — Спросить-то можно.

— Я ему звоню, — сказала Кэтлин, доставая мобайл и набирая номер.

— Только не открытым текстом, ладно, — мягко попросил капитан, — Радиоперехваты…

— Джед, я же не полная дура, — ответила она, — … Ой, Пак, это я не тебе… Да, Aloha… Просто вот, решила спросить, как у тебя… Ну, а у нас… Да! Представь: нам забыли погрузить «Red devil» в жестянках… Да, он самый… Наша команда без этого пойла просто не может работать. У тебя случайно его нет?… Знаешь, Пак, это правда, очень срочно. Вопрос жизни и смерти. Ну, не могут люди без этой ерунды… Wow! Если ты действительно можешь, то на островок Ндана, ты знаешь, где это?… Слушай, Пак, ты великий друг. Я тебя обнимаю… А как ты успеешь так быстро?.. Ух, ты! Ну, отбой.