День Астарты

— Что вы так нервничаете, Чатур? Боитесь медицины?

— Да. Боюсь, — проворчал Раджхош, — Вы, врачи, конечно, замечательные люди. Но, как ткнете куда-нибудь чем-нибудь… А потом как скажете что-нибудь…

— Считайте, что я не врач, а добрый волшебник, — предложил Рау Риано, — Знаете, мне часто приходится иметь дело с детскими травмами. Дети — это такие очаровательно-непоседливые существа, что они непременно на что-нибудь наступают, куда-нибудь прыгают, что-нибудь съедают, или балуются с небезопасными предметами. И знаете, Чатур, лучший способ сделать так, чтобы они не пугались врача, это рассказывать им сказки. В какой-то момент я понял, что взрослые — это тоже немножко дети. Им тоже спокойнее, когда с ними имеет дело не врач, а добрый волшебник, рассказывающий сказки. Вам я расскажу сказку о перегрузках. Принято считать, что наиболее сильные перегрузки испытывают военные пилоты и астронавты. На заре реактивной боевой авиации и космической техники, пилотам приходилось выдерживать до 10G. Потом биомедицина установила порог безопасности: 6G. Столько может выдержать хорошо тренированный человек примерно полминуты, если правильно расположит тело. При предельно неправильном расположении, когда вектор перегрузки направлен от ног к голове, все гораздо хуже. Но не будем о грустном. Итак 6G. Они действуют даже на аттракционе «американские горки», правда всего 2 секунды. А 4G допустимы для гражданской авиации. Никаких проблем для здоровья, ни в момент перегрузки, ни впоследствии, если проблем не было до того. А проблемы могут быть даже у очень здорового человека. И тогда возможны внезапные потери сознания даже при 4G. Не случайно инструкция ВВС Меганезии запрещает создавать ускорения более 3G при пилотировании на малой высоте … Вам кажется, что я говорю банальности?

Чатур Раджхош чуть слышно вздохнул и ответил.

— Видите ли, доктор Рау, я работаю в области военно-морской авиации, поэтому о перегрузках и ускорениях знаю не понаслышке.

— О! Я совсем забыл! И вы, наверное, можете сказать, какие перегрузки вы создали сегодня, когда этот оболтус Оохаре позволил вам сесть за штурвал Ki-27! А?

— Вряд ли больше, чем 4G. Я знаю, вы скажете, что при моем здоровье…

— У вас замечательное здоровье! — перебил тахуна, — Но, вы его плохо бережете. Вы дважды в этом полете создали на виражах перегрузки около 8G. Они были очень короткими, и вы не заметили, а борт-комп их зафиксировал, и ваш организм тоже.

— Я не почувствовал, — признался индус.

— Разумеется, вы же не профессиональный пилот.

— Я вообще не пилот. Мне иногда приходится сидеть за штурвалом, но тогда рядом обязательно сидит инструктор с дублирующим пультом. В этот раз у Оохаре был дублирующий пульт. Я пилотировал в воздухе, но взлет и посадку выполнял он.

Великий тахуна понимающе покивал головой.

— Ситуация ясна. Но, вы подвергли себя риску не в эти два момента, а тогда, когда выполняли «горку». Перегрузка от ног к голове 3G. При 5G теряют сознание даже тренированные люди. К счастью, это тоже длилось очень-очень недолго.

— Вы специально занимались проблемой перегрузок? — спросил Раджхош.

— Немного. Я был в числе экспертов ВВС по использованию диаграммы Штаубе, по которой можно определить воздействие перегрузок в зависимости от времени и от ориентации вектора. А знаете, откуда Штаубе взял исходные данные?

— Вероятно, проводил тесты на центрифуге, — предположил индус.

— Нет, — Рау улыбнулся и покачал головой, — Штаубе просто собрал видео-протоколы соревнований «Red Bull Air Race», которые называют авиа-слаломом. Бесшабашные ребята летают над рекой, между высокими буйками, со скоростью 200 узлов. Такие соревнования проводятся с 2003 года. Перегрузки на виражах достигают там 12G. А флайки используются обычные, спортивные, без противоперегрузочных дивайсов. Хитрость в том, чтобы избежать длительной перегрузки.

— А с какой целью Штаубе создавал эту диаграмму? — спросил Раджхош.

— Вероятно, — сказал Рау, — Это связано с новой тактикой воздушного боя. От гонки за скоростью — к гонке за ускорением. Секундное ускорение 20G дает вам возможность в следующую секунду оказаться в ста метрах от точки, в которой вас ищет противник. Перегрузка 20G безопасна, если она длится не более секунды. Известны случаи, когда автогонщики оставались целы при аварийных перегрузках 100G. удар об ограду на скорости 100 метров в секунду, и остановка за одну десятую секунды. Арифметика.

Раджхош шумно выдохнул, выражая свое несогласие, и высказался:

— Ускорение 20G и больше — это для радиоуправляемых дронов. Я полагаю, за ними будущее военной авиации. Человек в таких условиях плохо функционирует.

— Я думаю, — ответил Рау, — что по этому поводу вы сможете услышать другое мнение, более квалифицированное, чем мое. Заодно, вы сможете пройти профилактические процедуры, которые я рекомендую после вашего не вполне осмотрительного полета.

— В чем состоят процедуры? — настороженно спросил Раджхош.

— Пить молодое пальмовое вино в хорошей компании, — ответил великий тахуна.

Лагуна, недалеко от берега, на глубине два с половиной метра, через час.

Крупная рыба-жаба с неодобрением посмотрела на индуса сквозь тонкую стенку из плексигласа, презрительно вильнула хвостом и уплыла в коралловую расщелину.

— Не обращай на нее внимания, Чатур, — посоветовала Абинэ Тиингеле, — Это одна из самых невежливых рыб в нашей акватории. Крабы, и те, ведут себя приличнее.

— ОК, я буду выше этого, — Раджхош улыбнулся, — А кто придумал этот маленький водолазный колокол в качестве… Э-э… Клубной relax-room?

— Спарк, конечно, — ответил Джерри Винсмарт, — Это был хороший способ объяснить балбесам, которых ты видел наверху, тему «прикладная аэростатическая механика», которую они проходят на первом курсе колледжа.

— Эланг, Тиви и Окедо вовсе не балбесы, — возразил Рау, — просто, в их возрасте людям свойственно больше думать о рыбалке, сексе и игре в мяч, чем об уроках.

— Им где-то лет по пятнадцать? — спросил индус.

— Вероятно, меньше, но не намного. Они из племени утафоа-упаики, а там никогда не придавали значения точному исчислению возраста. Определяли на глаз.

— Гм… Понятно… А почему в прошедшем времени?

— Потому, что того племени упаики больше нет. Был один маленький поселок, но его уничтожило цунами 19-го года. Выжили только они. Теперь Упаики это третье племя тероанских утафоа, наряду с Иннилоо и Пиакари. Так случается…

— Так случается… — индус кивнул, — Ваш океан иногда бывает жестоким…

Великий тахуна пожал плечами и разлил молодое пальмовое вино из длинной узкой бамбуковой бочки в традиционные чашки из скорлупы кокосовых орехов.

— Океан такой, какой он есть. Он живой, а живые существа не всегда предсказуемы.

— Мне тоже иногда кажется, что он живой, — задумчиво произнес Раджхош.

— Опять эта нахальная рыба! — возмущенно воскликнула Абинэ и, мгновенно сбросив пляжную накидку, нырнула под край колокола.

Сквозь прозрачную стенку можно было наблюдать короткую погоню за рыбой-жабой (которая, поняв, что ей грозят нешуточные неприятности, метнулась к спасительной расщелине). Абинэ опоздала секунды на три. Повисев немного под водой около этой расщелины, она подобрала кусок коралла и метнула туда, вслед улизнувшей рыбе, и проплыв назад, снова проскользнула под краем купола и вынырнула внутри.

— Рыбы-жабы очень хитрые, — сообщила она, — …хотя на вид тупые.

— Абинэ, — сказал Рау, — Мне кажется, Чатуру будет интересна твоя история о дронах.

— Хэх… История, как бы, не совсем моя. За что купила, за то и продам.

— В любом случае, интересно, — ответил индус.

Подруга доктора Винсмарта сделала глоток из чашки и тряхнула головой.

— Aita pe-a. Рассказываю. В конце прошлого года я делала работу для ВМФ Папуа по модернизации движков летающих канонерок. Папуасский кэп, Лрл Нопи, классный парень, рассказывал, как использовались дроны «Wabi», в Западной Новой Гвинее (бывшем Ириане, а теперь — Хитивао), для вытеснения исламских колониалистов. Поселения мусульман были компактными, и полностью зависели от снабжения по автодорогам, которых там крайне мало. Папуасы отслеживали автоколонны, а потом атаковали с воздуха. Простреливали грузовикам капоты и шины. Путь заблокирован. Снабжения нет, пока индонезийские колониальные власти не пришлют тягач. Такая гуманная стратегия работала, пока колониалистам не прислали активные гасители радиообмена. Это спецдивайс против дронов. Он засекает дрон, находит его канал радиообмена с оператором, и забивает радиопомехами. Дрон лишается управления. Примитивный дрон в этом случае падает. Дрон с хорошим борт-компом пытается восстановить связь, а если не получилось, то самостоятельно уходит домой на базу. Австралийцы, разработчики гасителя, гуманные ребята. Они не предполагали, что программа дрона в этом случае переходит к автономному поиску и нейтрализации противника. Дроны образуют локальную боевую сеть, и работают…