День Астарты

44

Дата/Время: 03.03.24 года Хартии

Место: Футуна, океан и Ротума

Китовая операция и Хаген Клейн.

Флер, которая насвистывала что-то себе под нос в процессе прокручивания «пульса блогосферы», вдруг замолчала и ткнула пальцем в одну из картинок с комментарием.

Оскэ посмотрел на экран и остановил руку с кружкой на пол-пути ко рту…

— Йо-о… Вот это надо посмотреть.

— Не поняла, — призналась Люси, глядя на картинку, — Ну, кораблик…

— Ты прочти, — сказал Оскэ.

— Ну… Судно «Семасу» (порт приписки Тиба-Хонсю, зарегистрировано, как научно-исследовательское судно), добыло в австралийском секторе Антарктики до 20 малых китов. С продуктом промысла на борту, судно прошло западнее Аотеароа, и следует курсом норд-ост, к фронтиру округа Фиджи… Joder! Есть же 47 артикул Хартии!

— Вот то-то и оно.

— Jodidos, — добавила Флер, — Я бы им даже время на эвакуацию не давала.

Оскэ пожал плечами.

— Есть постановление Верховного суда: давать полчаса.

— Зачем они поперлись в нашу акваторию? — спросила Люси, — Они что, дебилы?

— По дороге разберемся, — сказал он, — Быстро грузим малый туристический набор…

Погрузка и вылет на растопырке могли бы уложиться в норматив для сил быстрого реагирования. Микеле Карпини перед вылетом успел взять с Оскэ слово, что тот не полезет в рискованные ситуации и не позволит туда лезть девчонкам. Вот так. Всего четверть часа назад пили чай — а сейчас втроем летят на юго-запад, со скоростью 300 узлов, и под ними стелется серо-синее полотно океана, кажущееся бесконечным….

Растопырка была 8/3-местная (как еще обозначить конфигурацию кабины, в которой помещаются пилот и два пассажира, но если пассажиры стандартного человеческого размера, то получается немного тесно?). Люси можно было рассматривать, как 2/3 стандартного пассажира, и в данном случае, она и Флер комфортно размещались за спиной Оскэ. Места хватило даже на раскрытый ноутбук, с которого Флер излагала остальным информацию, только что выловленную из интернет.

— По ходу, было так. Эти уроды на «Семасу» убили китов и хотели, как это обычно делают, обогнуть Австралию с запада, повернуть к северо-востоку, мимо Тимора, и проскочить западнее Новой Гвинеи, через Индонезийскую акваторию, потом — мимо Филиппин, мимо Тайбея и домой в Японию.

— В треугольнике Тимор — Калимантан — Новая Гвинея сейчас такая колбаса, что туда лучше не лезть, — заметил Оскэ.

— Тогда они могли взять западнее, через Зондский пролив между Явой и Суматрой…

— Им бы топлива не хватило.

— Aita pe-a. Можно купить в Джакарте.

— На это нужны деньги и разрешение от шип-онера.

Люси удивленно подняла брови.

— А лезть через наш океан им шип-онер разрешил?

— По ходу, так, — подтвердила Флер, — И у них был шанс проскочить. В Австралийской Антарктике наши за ними не следили, и они сошли бы за океанологическое судно. Но австралийские «зеленые» час назад застучали этих кексов нашему патрулю.

— А эти, на «Семасу» еще не знают? — спросила Люси.

— Или не знают, или рассчитывают, все же, проскочить. Других-то путей у них нет.

— Почему нет? — вмешался Оскэ, — Вернуться, радировать, что жопа, и ждать помощи.

— Ага, и шип-онер повесит на тебя все убытки.

— А так не повесит?

— Так, наверное, можно списать на произвол полиции или типа того… О! Еще инфо: патруль пропустит их на полста миль вглубь нашей акватории, для однозначности.

Оскэ удовлетворенно кивнул.

— Тогда мы точно успеем на фейерверк.

Около 11 утра «Семасу» пересек «airwall-line», полуофициальную морскую границу меганезийской акватории, и продолжал двигаться на юг, вдоль 175-го меридиана. В полста милях впереди по его курсу уже начали собираться зрители с Фиджи и Вануату, которым было ближе всего до этой точки океана. Несколько блоггеров повесили над обреченным кораблем спай-дроны, и теперь в интернет шла теле-трансляция online. Только тогда экипаж «Семасу» заметил слежку и, согласно не очень-то обдуманным инструкциями шип-онера, начал избавляться от вещественных доказательств…

— О, Мауи и Пеле, держащие мир… — прошептала Флер, глядя на экран.

— Что это? — спросила Люси, непонимающе глядя на какие-то большие серо-белые и розово-белые предметы, которые падали с корабля за борт, поднимая вееры брызг.

— Это киты, — так же шепотом, сказала старшая сестра, — То, что от них осталось.

Оскэ протянул назад левую руку.

— Дай посмотреть, что там.

— Держи, — Флер, передала ему ноутбук, — Я не могу это видеть.

Минуту Оскэ смотрел на экран, потом вернул ноут обратно и прокомментировал:

— Вот теперь этих субъектов запросто могут линчевать.

Люси с трудом подавила приступ тошноты.

— Joder conio! Зачем они это делают?!

— По логике их шип-онера: нет продуктов промысла — нет доказательств. Видеозапись любительская, куски трупов — уже в море, палуба отмыта. Типа, мы не при делах.

— F-fuck them, — сквозь зубы, прошипела Флер, и поднесла к глазам бинокль, — Ага, я, кажется, вижу живую цепь… Ежик, сделай круг. Прикинем, где лучше лэндиться.

— Рано, — ответил он, — Вот когда им дадут предупреждение, тогда прикинем. Мы — не лодка, нам потом будет трудно ползать туда-сюда по морю. А круг — да, сделаю.

Сверху было видно, что 60-метровый «Семасу» уже окружен кольцом катеров, проа, мини-траулеров и летающих лодок. Поплавковые мото-дельтапланы (deltiki), будто огромные яркие чайки, перелетали с место на место. Над кольцом уже виднелись несколько полицейских виропланов. Они то почти неподвижно зависали в воздухе, то скользили туда, где радиус начинал уменьшаться.

— Миля безопасности, — сказал Оскэ, — Это как при операциях против naval bandidos.

— Ты раньше такое видел? — спросила Люси.

— Один раз, когда болтался в резервистах. Был у меня такой период в жизни…

— Предупреждение! — объявила Флер, сделав звук на ноутбуке погромче.

Спокойный и четкий голос какого-то патрульного офицера на пяти языках сообщал капитану и экипажу, что судно «Семасу» нарушило артикул 47 Великой Хартии (о морских хабитантах, подлежащих прямой защите), и будет уничтожено. Экипажу предоставлено полчаса, чтобы покинуть судно (согласно биллю Верховного суда о гуманности в отношении криминальных субъектов, практикующих разбой на море).

— Вот теперь можно лэндиться, — констатировал Оскэ, уводя растопырку по длинной нисходящей спирали.

— Ты куда нацелился? — спросила Флер.

— На линию его курса. После стопа машин, эта калоша пройдет по инерции около трех миль, а мы встанем на полмили дальше. Если что — отползем еще назад.

Флайка проглиссировала сотню метров и остановилась, размеренно покачиваясь вверх-вниз и из стороны в сторону на длинных пологих волнах. Оскэ открыл единственную треугольную дверь (она же — ветровое стекло), откинул ее вперед — и растопырка сразу стала похожа на прогулочную лодочку с миниатюрным носовым мостиком. По кабине прошелся легкий свежий ветер, а со стороны постепенно приближающегося кольца донеслись звуки — то низкое трубное гудение, то глухой металлический скрип.

— Кто-то включил голоса китов, — произнесла Люси.

— Песни китов, — поправила Флер.

— Динамик киловатт на несколько, — заметил Оскэ, закуривая сигарету, — А сейчас еще стрелять начнут.

— Стрелять? — удивилась Люси.

— Из помпушек 12-го калибра, сигнальными патронами, — пояснил он, — Типа, пугать, чтобы эти, на калоше, растерялись, не успели спустить шлюпки, и прыгали в воду в спасательных жилетах, без плавсредств. Так раньше делали, наверное, и сейчас так.

Он не успел договорить, как над морем, перекрывая песни китов, разнеслись резкие хлопки выстрелов из крупнокалиберных ружей. Следом раздался рев из мегафона патрульных: «Прекратить огонь! Немедленно! Арестуем, блядь, на хер! Эй, там, на траулере с синей полосой! Вы оглохли или охерели? Арестую вместе с корытом!.. Задолбали!.. Так, шутки кончились! Белая яхта с красным парусом, лечь в дрейф, приготовить судно к досмотру! Сука! Кто опять стрелял… Эти, нет? Где с юга? Гидроплан, что ли?.. Ага. Желтый гидроплан «Ifrit», лечь в дрейф, приготовиться к досмотру… Эй! Попробуй только, взлети, я тебе движок прострелю…».