Страница 11 из 57
В работе адвоката есть несколько особенно напряженных моментов. Один из них – это, разумеется, ожидание, пока суд присяжных вынесет свой вердикт, ну, а другой такой момент был как раз сейчас. Полицейские власти считали, что у них достаточно улик, чтобы предъявить задержанному обвинение, между тем как я, его адвокат, даже не знал, о каких неопровержимых фактах идет речь и в чем вообще заключается суть дела.
Ситуация была в высшей степени неприятная для меня и по другой причине. Я понимал, что, с учетом повышенного внимания со стороны прессы, полицейским меньше всего хотелось быть уличенными в ошибке. Как полиция, так и прокуратура в настоящий момент испытывали на себе серьезное давление, но это давление усилится во сто крат, если они по какой-то причине вынуждены будут отпустить задержанного.
Сейчас я далеко не был уверен, что вообще хочу заниматься этим делом. Куммингз запросто мог оказаться виновным, и мне совсем не улыбалась перспектива защищать серийного убийцу. Честно говоря, я вообще не горел желанием защищать этого парня, даже если он не маньяк, а всего лишь амбициозный репортеришко.
Своими сомнениями я решил поделиться с Винсом, по милости которого оказался втянутым в эту историю.
– Знаешь, Куммингз легко может найти себе другого адвоката, – таким образом я попытался смягчить свой отказ.
– Нет, это невозможно, – Винс замотал головой. – Ты – лучший из всех. Дэниел в курсе, я говорил ему об этом.
– Винс, пойми, я готов представлять тебя и твою газету. Но, честное слово…
Винс не дал мне договорить, в его глазах появилась настоящая паника.
– Ты сделаешь это, Энди. Ты единственный адвокат, которому я доверяю.
В этот момент к нам подошел офицер и сообщил, что я могу поговорить с Куммингзом. Я кивнул, но, прежде чем идти, решил закончить свой разговор с Винсом.
– Винс, меня не волнует, кому ты доверяешь. Ты ведь не мой подзащитный. И потом, есть масса хороших адвокатов. Я хочу, чтобы ты понял главное…
– Нет-нет, это должен быть именно ты.
Прежде мне никогда не доводилось общаться с клиентом сразу после его ареста. По мере того, как у задержанного берут отпечатки пальцев, фотографируют его, выворачивают карманы и все в таком же роде, его полностью лишают присутствия духа. Каждый, кто попадает в подобную ситуацию, кроме разве что самых отпетых преступников, выглядит до крайности растерянным и подавленным.
Позже я много размышлял об этом и пришел к выводу, что сама атмосфера унижения, которой наполнена эта комната, способна, хотя бы на короткое время, превратить любого человека в полное ничтожество.
Куммингз в этом смысле не был исключением. Может быть, это нехорошо с моей стороны, но в таком состоянии он внушал мне больше симпатии.
– Ты что-нибудь говорил им после того, как тебя арестовали?
Он помотал головой:
– Ты же мне запретил.
– Молодец. Отныне и навеки заруби себе это на носу, – одобрил я. – А теперь скажи мне, как ты сам считаешь, за что тебя арестовали?
– Понятия не имею. Еще вчера я сотрудничал с ними, рассказывал им все, что рассказал мне убийца, а сегодня они вдруг заявляют, что убийца, оказывается, это я сам. Просто бред какой-то. Должно быть, на них так надавили, что им пришлось арестовать первого попавшегося.
– Должен сказать тебе, Дэниел…
Я вдруг осознал, что начал даже в мыслях называть его Дэниелом, а не Куммингзом. Дело в том, что с клиентом меня должны связывать самые доверительные отношения. В следующий момент мне пришло в голову, что мысленно я его уже воспринимаю как клиента, что означает не что иное, как мое согласие заниматься этим делом. Иногда так бывает, что мое подсознание принимает решения вместо меня.
– …Должен сказать, что давление, о котором ты говоришь, наоборот заставляет их быть предельно осторожными. Именно по этой причине они не стали бы обвинять тебя, если бы не были абсолютно уверены в твоей виновности.
Похоже, смысл моих слов не вполне до него дошел.
– О чем это ты?
– Да о том, что у них наверняка есть какие-то улики. Причем улики достаточно серьезные, иначе ты бы здесь не оказался. Тебе обязательно надо вспомнить, что это может быть.
Он кивнул и в раздумье замолчал.
– Единственное объяснение, которое мне приходит в голову, состоит в том, что я знал все подробности… Ну, например, где находится тело, как именно было совершено убийство… Короче говоря, те вещи, которые мог знать только убийца. – Он в отчаянии всплеснул руками. – Но ведь обо всем этом я узнал от убийцы!
– А почему он выбрал именно тебя?
– Да не знаю я! – жалобно воскликнул он. – Я ведь уже говорил, что не знаю.
– Сейчас уже не важно, что именно ты говорил мне раньше. Ситуация, как ты мог заметить, диаметрально поменялась. Теперь ты должен взглянуть на все под другим углом. Итак…
– Да пойми же…
– Нет, это ты пойми. Слушай меня внимательно. Ты оказался здесь совсем не случайно. Для нас главное – сначала обнаружить эту скрытую причину, а уж потом пытаться ликвидировать ее. Поэтому в твоих воспоминаниях и в твоих ощущениях мы можем найти самую важную зацепку. Я понимаю, что это непросто, но ты должен постараться, иначе сам будешь виноват. Помогая мне, ты помогаешь самому себе.
Я не слишком обольщался по поводу того, что моя короткая зажигательная речь дошла до его сознания. По крайней мере сейчас, когда он все еще находится в состоянии шока от пережитого ареста. Однако я выложился по полной, надеясь, что со временем это принесет свои плоды. Ну, а в настоящий момент мне нужно было во что бы то ни стало добиться от него другой, очень важной вещи.
– Сейчас ты знаешь об этих убийствах ровно столько, сколько знает полиция. Я хочу, чтобы ты подробно припомнил, где ты был и чем занимался в то время, когда это происходило. Я должен знать абсолютно все, в том числе видел ли тебя кто-нибудь. Если мы сумеем доказать, что ты не совершал ни одного из четырех преступлений, то вопрос будет закрыт.
Дэниел кивнул, но как-то не слишком уверенно, и я уже приготовился услышать рассказ о том, что как раз в тот момент, когда совершались убийства, он спал у себя дома, причем в полном одиночестве. Или историю о том, что его похитили инопланетяне и напоили какой-то гадостью, от которой он потерял память.
В этот момент дверь отворилась и в комнату вошел капитал Миллен в сопровождении еще одного копа, одетого в полевую форму.
– Если вы не возражаете, мы бы хотели задать вашему клиенту несколько вопросов, – обратился он ко мне.
– Возражаю.
– Возможно, он захочет изложить свою версию событий.
– Возможно, вам следовало предоставить ему такую возможность до того, как подвергать аресту.
Миллен молча кивнул. Он не выглядел разочарованным: ничего другого он от меня и не ждал, но как настоящий коп, должен был попытаться.
Потом явился охранник, чтобы отвести Дэниела в его камеру. Когда я уходил, на вахте меня ждали два сообщения. Во-первых, это было извещение из районной прокуратуры, в котором говорилось о том, что предварительное слушание по делу назначено на завтра, то есть на пятницу. Быстро же они обернулись, даже не стали откладывать до понедельника. Это очень важная деталь. Им кажется, что случай вполне ясен уже сейчас. Вне всяких сомнений, в ходе рассмотрения дела по существу позиция обвинения будет точно такая же.
Второе послание было от Лори. Она сообщала, что они с Винсом ждут меня в «Чарли». Я поймал себя на мысли, что предпочел бы сейчас отправиться домой и спокойно обдумать случившееся.
Лори и Винса я нашел на нашем привычном месте – за столиком в углу, но вид у них был такой, что любой человек, даже не будучи Шерлоком Холмсом, сразу бы догадался: у этих людей неприятности. В первую очередь, об этом свидетельствовала полная тарелка картофельных чипсов, к которым Винс даже не притронулся. Случай, не имеющий аналогов в истории! Во-вторых, телевизор, развернутый к их столику, был настроен на программу местных новостей, в то время как все остальные посетители, по обыкновению, смотрели футбол.