Страница 46 из 52
Однако в Англии волнения не прекратились, к счастью для тех, кто еще оставался представителем народности бечуана. Правительство ее величества признало заявление буров недействительным в соответствии с 4-й статьей Лондонской конвенции и направило в Бечуаналенд вооруженный контингент под командованием сэра Чарльза Уоррена. Этот положительный акт стал возможным исключительно благодаря твердости и решительности сэра Чарльза Дилки и м-ра Чемберлена, которые настояли на своем. Тем временем господа Упинитонн и Шприг, члены правительства Капской колонии, срочно отправились в Бечуаналенд, чтобы урегулировать конфликт до прибытия войск сэра Ч. Уоррена. Принятое решение по урегулированию, в целом, может быть, и устраивало обструкционистов и членов антибританской коалиции, однако правительством ее величества оно было признано недействительным, а сэру Ч. Уоррену был дан приказ занять Бечуаналенд. Приказ он выполнил, забрав оттуда с собой м-ра Маккензи, к крайнему неудовольствию английской группировки, а также сэра Г. Робинсона. В самом деле, если принять версию м-ра Маккензи по поводу данного инцидента, которая, похоже, соответствует действительности, к тому же имеется и ряд документальных показаний, то поведение сэра Робинсона по отношению к м-ру Маккензи бесспорно требует некоторых объяснений.
Как только «пираты» увидели, что намерения имперского правительства действительно серьезные, они поспешили уйти, а сэр Ч. Уоррен взял Бечуаналенд без единого выстрела. Он пробыл в стране почти год, навел там порядок, и в итоге вся территория к югу от реки Молопо 30 сентября 1885 года была объявлена английским владением и стала считаться британской колонией с общей площадью, включая владения Кхамы, Сешеле и Гаситсиве, около 160 тыс. кв. миль. Мне кажется, дела в новой британской колонии Бечуаналенд идут прекрасно. Правительство проявляет всестороннюю заботу о туземцах. Почему бы не предположить, что с такими природными ресурсами страна когда-нибудь станет могущественным государством, в котором белокожее население будет жить, не зная бед, а верные своему правительству темнокожие граждане будут радоваться жизни. Когда это случится, будем надеяться, что страна не забудет имен тех, кто своим упорством и решимостью добился богатства и процветания для ее граждан – это, прежде всего, м-р Маккензи, сэр Чарльз Дилки, м-р Чемберлен и сэр Чарльз Уоррен.
Вероятно, уже сейчас до сознания британской общественности постепенно начинает доходить то, что, оставив Трансвааль, мы не только поступили малодушно и посеяли многочисленные семена будущих раздоров, но и бросили одну из богатейших, если не самую богатую страну в мире. Крупные месторождения золота начинают осваиваться и уже дают такие несметные богатства, что, говорят, правительство Трансвааля, до сих пор славившееся своей бедностью и нищетой, не знает, куда девать излишки денег. Во что это выльется, сейчас трудно сказать, но в одном я совершенно уверен – столько золота не добывалось ни в одной стране. Имея богатейшее месторождение золота, запасы железной руды, залежи угля, свинец, медь, кобальт, плодородные земли, водные ресурсы и самые замечательные климатические условия в мире, – имея все это богатство, что еще нужно для того, чтобы превратить страну в могущественную и процветающую державу? Только одно – англосаксонское правительство, но его-то мы как раз и отняли у Трансвааля. Исчезли английский флаг навсегда с его границ – на этот вопрос пока нет ответа. Открытие богатейших запасов золота несомненно отразится на дальнейшей судьбе Трансвааля. Туда, где найдено золото, неизбежно стекутся предприимчивые и выносливые золотоискатели, говорящие на английском языке, а перед их натиском и энергией буры отступят так же, как туземец отступает и исчезает из виду, когда в руках у бура появляется ружье. В Трансвааль уже сейчас съехались тысячи золотоискателей; если открытие новых месторождений золота будет продолжаться и это будет сулить большую выгоду, через несколько лет их число значительно увеличится. Предположим, что лет через пять в Трансваале будет порядка шестидесяти-семидесяти тысяч английских золотодобытчиков. Разве эти люди допустят, чтобы ими управляли восемь-девять тысяч враждебно настроенных буров? А с другой стороны, может быть, буры захотят управлять ими? Зная их характер, скажу прямо, что не захотят. Они уйдут куда угодно, лишь бы быть подальше от англичан и их образа жизни, а те, кто этого не сделают, вынуждены будут ассимилироваться35.
В случае, если это произойдет, возможно и даже вероятно, что на какое-то время золотоискатели, опасаясь нерешительности правительства, предпочтут остаться независимыми в рамках республиканской формы правления. Но ведь англичанин – это законопослушное и патриотичное создание, и как только возникнет новая общность, она обязательно захочет войти в состав империи и признать суверенные права королевы. Судя по всему, если только золото не иссякнет, Трансвааль наверняка сорвется и упадет прямо в руки империи, подобно тому как спелое яблоко падает с дерева, когда наступает срок, – при условии, если его не сорвут раньше.
А сейчас вполне возможно, что попытку сорвать трансваальское яблоко предпримет Германия или любое другое государство. Буры не слепые, они видят, как развиваются события, а нас и наше правление они ненавидят. Возможно, они сочтут нужным искать защиту у немцев, и если мы не скажем решительное «нет», – а в нынешней ситуации, когда действия политиков совершенно непредсказуемы, и неясно, к чему нужно быть готовым завтра, – Германия, скорее всего, сочтет нужным ее предоставить. Вероятно, такое покровительство будет отчасти напоминать то, что сами буры в миролюбивых и «гуманных целях» так стремятся навязать одураченному чернокожему владельцу желанных плодородных земель. И вполне возможно, что в итоге они будут сожалеть о том, что из всех зол не выбрали меньшее. Но если бы можно было все предвидеть заранее… Что касается нас, то тут уж беды не избежать. Все будет зависеть от того, сумеем ли мы сказать «нет» и каким тоном мы это скажем. Не стоит полагаться на Лондонскую конвенцию, по условиям которой Трансваалю запрещается заключать соглашения с иностранными державами без согласия британского правительства. Условия конвенции до сих пор нарушались и будут нарушаться впредь, пока это выгодно бурам и пока они знают, что могут делать это безнаказанно. Нам же пока приходится налегать на свои собственные весла и следить за развитием событий. Единственное, что можно и нужно сделать, – это назначить консулом лицо, которое имеет вес и обладает реальной властью, – если его знают в Южной Африке, тем лучше – и которое бы отвечало за благосостояние англичан и защищало интересы империи в Претории, получая за это соответственное жалование. Трудно найти подходящего человека, если его при этом должным образом не поддерживать и не оплачивать его труд.
А совсем недавно англичанам стало известно, что и бухта Делагоа имеет для них большое значение в Южной Африке, хотя насколько это важно, они, вероятно, до сих пор не осознали.
Многие годы с перерывом Наталь строил узкоколейную железную дорогу, которая на настоящий момент протянута до города Ледисмит, что в ста милях от трансваальской границы. Наталь – очень бедная колония, ее, как и другие страны Южной Африки, а впрочем и всего мира, потрясла великая экономическая депрессия. Английское правительство отказалось финансировать строительство железных дорог (если бы оно тогда выделило средства, сколько бы сотен тысяч фунтов было сэкономлено английскому налогоплательщику за годы зулусской и бурской войн!), а также запретило обращаться за финансовой помощью к другим странам, в результате чего большое количество товаров, реализуемых на внутреннем рынке, потекло по другим каналам. А теперь новая и действительно реальная угроза не только для Наталя, но и для интересов империи в Южной Африке неожиданно возникла в нашей стране, хотя в Африке ее предвидели еще задолго до того, как она стала реальной.
35
Оккупация Родезии помешала бурам скрыться от английского и родезийского флага. – Примеч. автора.