Ключ света

— Кока и печенье. — Дана принесла три жестянки и пакет магазинного печенья в шоколадной стружке. — Итак, что мы имеем?

— Я не нашла ни одного упоминания о трех дочерях молодого бога и смертной женщины. — Мэлори вскрыла банку и сделала глоток, хотя она предпочла бы стакан и немного льда. — Господи, эта штука такая сладкая. Я также не нашла ничего о плененных душах или ключах. Немного странных имен типа Лаг, Рианна, Ами, Дану. Истории войн, побед и поражений.

Она вытащила свой блокнот, быстро пролистала ряд аккуратно исписанных страниц, пока не нашла первую незаполненную. От одного взгляда на это у Даны на щеках появились ямочки.

— Держу пари, ты была студенткой с большой буквы все годы учебы. Кубок чести, список декана.

— Почему?

— Ты до невозможности организована. Составляешь план для всего на свете. — Она выхватила блокнот и пролистала страницы. — Да еще и с графиком по времени!

— Замолчи. — Смеясь над собой, Мэлори отобрала блокнот обратно. — Как я говорила, пока мой организованный стиль исследования не был столь бесцеремонно раскритикован, кельтские боги умирали — они казались бессмертными, но в действительности могли быть убитыми. И в отличие от того, что я знаю про богов в греческой и римской мифологии, они не жили на некой вершине магической горы. Они жили на земле, среди людей.

Дана села на пол.

— Что-нибудь, что могла бы быть метафорой для ключей?

— Если что-то такое и было, я этого не заметила.

— Художники были богами, и воины, — добавила Зоя. — Или еще кто в этом роде. Я имею в виду музыканты, барды, все они были важны. И матери-богини. Материнство было важно. И число три. Так что, похоже, Мэлори — художник…

Слова Зои отозвались резким болезненным толчком в сердце Мэлори.

— Нет, я лишь продавец.

— Ты знаешь искусство, — возразила Зоя. — Как Дана знает книги, а я — что значит быть матерью.

— Это хорошо. — Дана лучезарно улыбнулась ей. — Это дает каждой из нас определенную роль во всем этом. Питт говорил красота, истина, отвага. На картине, Мэлори — давайте для простоты называть их нашими именами — играла на инструменте. Музыка-искусство-красота. Я держала свиток и перо — книга-знания-истина. А у Зои был меч и щенок. Невинность-защита-отвага.

— Что означает?… — потребовала дальнейшего развития мысли Мэлори.

— Можно заключить, что первый ключ, твой ключ, нужно искать в области, связанной с искусством и/или красотой. Что вполне соответствует подсказке.

— Супер. Я подберу его по пути домой. — Мэлори слегка толкнула книгу ногой. — Что если они просто выдумали это? Всю историю?

— Я отказываюсь верить, что все выдумали просто чтобы посмотреть, как мы будем копошиться в поисках ключей. — Дана задумчиво надкусила печенье. — Не имеет значения, во что верим мы, они верят, что это правда. Значит у них есть какой-то источник, какие-то основания для этой легенды, или мифа, или истории, которую они рассказали нам прошлой ночью. А если есть основания, они есть в книгах. Где-то есть.

— По правде говоря… — Зоя поколебалась, но затем продолжила, — в книгах, которые я читала, говорилось о том, что большая часть кельтских мифов и легенд не были записаны. Они передавались из уст в уста.

— Эти чертовы барды, — пробормотала Дана. — Смотрите, Питт и Ровена где-то это услышали, тот, кто им рассказал, услышал это от кого-то еще. Значит, информация есть, а информация это мой бог.

— Может быть первое, что мы должны сделать, это собрать информацию на Питта и Ровену? Кто, черт возьми, они такие? — развела руками Мэлори. — Откуда они взялись? Откуда у них столько денег, что они могут раздавать их, как кексы?

— Ты права. — В раздражении на саму себя, Дана резко выдохнула. — Ты абсолютно права, и я должна была подумать об этом заранее. Так случилось, что я знаю кое-кого, кто мог бы помочь нам с этим, пока мы копаемся в мифах. — Она обернулась, услышав звук открывающейся входной двери. — И он сейчас придет сюда.

Они услышали глухой удар, шум, какую-то возню и проклятие.

Все это было до боли знакомо, и Мэлори сжала пальцами виски.

— Матерь божья.

В тот же момент огромный черный пес на полной скорости ворвался в комнату. Его хвост мотался, сбивая все на своем пути, как шар для боулинга, язык вывалился наружу. Звезды вспыхнули в его глазах, как только он заметил Мэлори.

Он издал несколько оглушающих «гав», после чего прыгнул ей на колени.

Глава 4

Флинн увидел три вещи, когда вошел в комнату вслед за своей собакой: свою сестру, сидящую на полу и хохочущую как ненормальная, шикарную брюнетку, стоящую у дивана в героической попытке сдвинуть с места Мо, и, к своему изумлению и удовольствию, женщину, о которой он думал большую часть дня, по большей части похороненную под грузом Мо и его безмерной любви.

— Ну ладно, Мо, хватит. Прекрати. Достаточно. — Он не рассчитывал, что пес его послушает. Он каждый раз пытался, Мо никогда не слушал. Но лишний раз попытаться казалось ему правильным в данной ситуации, пока он старался оттащить его, обхватив поперек туловища.

Ему пришлось наклониться к ней. Ну, может, он наклонился чуть ниже, чем того требовали обстоятельства. У нее были самые прелестные голубые глаза, даже когда она пронзала его взглядом.

— Привет. Приятно видеть вас снова.

— Уберите его! — процедила она сквозь сжатые зубы.

— Я над этим работаю.

— Эй, Мо! — громко выкрикнула Дана. — Печенье!

Это сработало. Мо подпрыгнул, выхватил печенье из рук Даны прямо в воздухе и приземлился. Это могло бы быть изящное приземление, если бы он не проскользил несколько футов по непокрытому ковром полу.

— Действует, как заклинание. — Дана подняла руку. Расправившись с печеньем, Мо неуклюже вернулся и подлез своей тушей под нее ладонь.

— Вау. Это действительно большая собака. — Зоя расслабилась, протянула руку и усмехнулась, когда Мо щедро лизнул ее. — Дружелюбный.

— Патологически дружелюбный. — Мэлори счищала собачью шерсть, пытаясь вернуть первоначальный вид своей льняной блузке. — Уже второй раз за сегодняшний день он оказывается на мне.

— Он любит девчонок. — Флинн снял свои темные очки и метнул их на корзину. — Вы так и не сказали, как вас зовут.

— О, так это ты — идиот и его собака. Можно было догадаться. Это Мэлори Прайс, — сказала Дана. — И Зоя МакКорт. Мой брат, Флинн.

— Вы Майкл Флинн Хеннесси? — Склонившись, чтобы почесать Мо за ухом, Зоя взглянула на Флинна снизу вверх из-под своей челки. — М.Ф. Хеннесси, из Вестника Долины!

— Виновен.

— Я читала большинство ваших статей, и я никогда не пропускаю вашу колонку. Мне понравилась колонка за прошлую неделю, где обсуждались лыжные подъемы на Одинокую Гору и последствия для окружающей среды.

— Спасибо. — Он протянул руку за печеньем. — Это встреча книжного клуба? А торт будет?

— Нет. Но если у тебя есть минутка, может, присядешь? — Дана похлопала по полу рядом с собой. — Мы расскажем, что здесь за собрание.

— Конечно. — Но он сел на диван. — Мэлори Прайс. Галерея, верно?

— Больше нет, — поморщилась она.

— Я бывал там пару раз, должно быть, я вас пропустил. Я не слежу за событиями в мире искусства и развлечений. Ошибка с моей стороны.

Его глаза, отметила она, были такого же цвета, как стены. Зеленого цвета лениво текущей реки.

— Я сомневаюсь, что мы могли бы предложить что-нибудь, что должным образом дополнило бы ваш декор.

— Вы ненавидите этот диван, верно?

— «Ненавижу» слишком мягкое слово.

— Он очень удобный.

Он улыбнулся на комментарий Зои.

— Это диван для того, чтобы было где вздремнуть. Ты дремлешь, твои глаза закрыты, и тебя совершенно не беспокоит, как этот диван выглядит. Кельтская мифология, — прочитал он, склонив голову, чтобы рассмотреть заголовки книг, разбросанных по корзине. — Мифы и легенды кельтов. — Он поднял одну, повертел в руках и поинтересовался у сестры, — Зачем?