Страница 16 из 47
– Спасибо. – Джейкоб наконец разогнулся. – Большое спасибо.
– Пожалуйста. Так вот, раз уж мы с тобой в некотором роде родственники, может, заключим перемирие? Видишь ли, в чем дело: если снегопад не прекратится, нам придется прожить здесь еще несколько дней.
– Интересно, кто из нас теперь кого запугивает?
Санни рассмеялась и решила продемонстрировать ему свое расположение:
– Как говорится, карты на стол. Если мы с тобой снова подеремся, скоро мы оба будем с ног до головы в синяках. По-моему, дело того не стоит.
Ему надо подумать над ее предложением… крепко подумать.
– Если две трети ударов нанесу я, я не против.
– А ты, оказывается, крепкий орешек, Джей-Ти.
Так как Джейкоб не знал, хвалит она его или ругает, он промолчал.
– В общем, давай заключим перемирие – по крайней мере, до конца снегопада. Я больше тебя не ударю, а ты не пытайся меня поцеловать. Договорились?
То, что она его не ударит, – неплохо. И он тоже не будет пытаться ее поцеловать. Вот именно – не будет пытаться! Он ее просто поцелует, когда захочет.
– Договорились, – кивнул он.
– Вот и прекрасно. В честь перемирия выпьем еще пива и поедим попкорна. На кухне есть старая кукурузница; можно приготовить попкорн в камине.
– Санни!
Она остановилась на пороге со свечой в руке.
Несмотря ни на что, он невольно восхитился: свеча очень выгодно оттеняла ее задорную красоту.
– Я так и не решил, нравишься ты мне или нет.
– Ничего страшного. – Она улыбнулась. – Я про тебя тоже не решила.
Глава 5
Пусть она называла это простой жизнью. Пусть он называл это примитивной жизнью. Но в процессе приготовления на огне попкорна он нашел что-то утешительное, мирное и успокаивающее.
А она здорово натаскалась, отметил он, глядя, как ловко она встряхивает старомодным устройством, похожим на глубокую кастрюлю с длинной ручкой. От аппетитного запаха рот у него увлажнился; зерна подпрыгивали и взрывались. Он, конечно, мог представить себе процесс, в результате которого зерна превращаются в хрустящий белый попкорн, но куда интереснее оказалось просто наблюдать.
– Мы здесь всегда так готовили попкорн, – прошептала Санни, глядя в огонь. – Даже летом, когда изнемогали от жары. Мама или папа разжигали камин, а мы с Либби вырывали друг у друга кукурузницу. – При этом воспоминании губы у нее невольно растянулись в улыбке.
– Здесь ты была счастлива.
– Конечно! Может, я бы и дальше была счастлива здесь, но открыла для себя весь мир. А ты что думаешь о мире, Джей-Ти?
– О каком?
Смеясь, она еще раз встряхнула кукурузницу.
– Зря я спросила, ты ведь астро… как тебя там? Наверное, половину времени твоя голова пребывает в космосе.
– Да уж.
Санни села на пол по-турецки. Ее лицо освещалось отблесками пламени. Красивое лицо, правильные черты… Вот сейчас она наконец расслабилась. Видимо, всерьез относится к заключенному перемирию и произносит первое, что приходит в голову, – как будто они давние друзья.
Джейкоб попивал пиво и слушал, хотя почти ничего не знал ни о кино, ни о музыке, о которых говорила она. И о книгах тоже. Некоторые названия казались смутно знакомыми, но на чтение художественной литературы он тратил мало времени.
Исследуя жизнь в XX веке, он бегло прочел о бытовавших тогда развлечениях, но, конечно, полностью не освоил те сферы, в которых сейчас витала Санни.
– Ты что, не любишь кино? – спросила она наконец.
– Я этого не говорил.
– Ты не видел ни одного фильма из тех, о которых я упомянула! Ни одного популярного фильма за последние полтора года.
Интересно, подумал Джейкоб, что она скажет, если он ответит: последний видеообраз, который он успел посмотреть, снят в 2250 году.
– Просто я последнее время много работал в лаборатории.
Санни невольно пожалела его. Она ничего не имела против работы; иногда она и сама трудилась, не жалея сил, но предпочитала оставлять время и для отдыха.
– Что, крепко тебя прижали?
– Кто?
– Те, на кого ты работаешь. – Она держала устройство для приготовления попкорна обеими руками.
Джейкоб невольно улыбнулся: последние пять лет он сам себе хозяин и сам принимает на работу новых сотрудников.
– Нет, просто работа, которой я занимаюсь, поглощает все мое время.
– Чем же ты занимаешься?
Подумав, он решил, что правда не повредит. Более того, ему хотелось посмотреть, как она отреагирует.
– Путешествиями во времени.
Санни рассмеялась, но потом увидела выражение его лица и откашлялась.
– Ты не шутишь?
– Нет. – Он покосился на допотопную кукурузницу. – Кажется, сейчас сгорит.
– Ой! – Она выдернула кукурузницу из огня и поставила на решетку. – Ты правда занимаешься путешествиями во времени, как у Герберта Уэллса?
– Не совсем. – Джейкоб вытянул ноги; пламя приятно согревало подошвы. – Дело в том, что… грубо говоря, время и пространство относительны. Важно все рассчитать, воплотить теорию на практике.
– Ага… Е равно мц-квадрат… Нет, правда, Джей-Ти, ты серьезно хочешь путешествовать во времени? – Она тряхнула головой, очевидно озадаченная. – Как мистер Пибоди и Шерман в «Приключениях Рокки и Бульвинкля»?
– Кто?
– Да-а… Судя по всему, детство у тебя было трудное. Это мультик такой, неужели не знаешь? И там ученый пес…
Джейкоб поднял руку и прищурился; его глаза превратились в две зеленые щелочки.
– Пес – ученый?!
– В мультике, – терпеливо объяснила Санни. – Признайся, ведь у него был друг, мальчик Шерман. Да ладно, не важно, – добавила она, заметив, какое у него сделалось лицо. – Они меняли годы, в которые могли путешествовать на своей машине.
– На машине времени.
– Вот именно. И отправлялись в прошлое. Например, попадали в Рим времен Нерона или в Британию времен короля Артура.
– Очаровательно!
– Очень занятно. Был такой мультик, Джей-Ти. На самом деле в такое невозможно поверить.
Он загадочно улыбнулся:
– Ты веришь только тому, что видишь собственными глазами?
– Нет. – Санни нахмурилась, взяла прихватку и сняла крышку с кукурузницы. – Не всегда. – Она усмехнулась и попробовала попкорн. – А может, и да. Я реалистка. В нашей семье определенно нужен хоть один реалист.
– Даже реалисту приходится с чем-то соглашаться.
– Да, наверное. – Санни зачерпнула еще горсть попкорна и принялась фантазировать: – Ну ладно. Итак, мы находимся в машине времени мистера Пибоди. Куда… или, точнее, в какое время ты бы отправился? Куда бы переместился, будь у тебя такая возможность?
Джейкоб залюбовался ею. Она смеялась, и в ее глазах плясали веселые огоньки.
– Возможности безграничны. Ну а ты?
– Сейчас, дай подумать… – Забыв о бутылке с пивом, которую она держала в руке, она продолжала: – Либби, наверное, с ходу назвала бы сотню мест, куда она захотела бы переместиться, – и все в прошлом. Она бы полетела к ацтекам, инкам, майя. Не сомневаюсь, что папа тоже отправился бы в прошлое… в прошлый век, побывал бы в городках, ставших легендами Дикого Запада, – Тумстоуне или Додж-Сити. Ну и мама бы поехала туда же – чтобы присматривать за отцом.
Джейкоб тоже взял себе попкорна.
– Я спрашивал о тебе.
– Я бы полетела вперед. Хочу посмотреть, что будет потом, дальше.
Он ничего не ответил; сидел и молча смотрел в огонь.
– Охотно бы переместилась на сто, а может, и на двести лет вперед, в будущее. В конце концов, о том, какой жизнь была раньше, можно узнать из книг и учебников истории. А вот что будет потом… Мне кажется, гораздо интереснее взглянуть на то, что же потом получилось. – Санни покосилась на него и рассмеялась. – Неужели тебе в самом деле платят деньги за такие исследования? По-моему, гораздо практичнее вычислять, как проехать по Манхэттену в час пик менее чем за сорок минут!
– Я имею право сам выбирать тему своей работы.
– Наверное, приятно самому решать, что делать. – Санни размякла; сейчас его общество вполне устраивало ее. – А я вот львиную долю своей жизни пытаюсь понять, чем мне хочется заниматься. Наверное, я никудышный работник, – продолжала она со вздохом. – Терпеть не могу всяких правил и начальства. Зато люблю поспорить.