Невидимое зло

Корнелиус обменялся взглядом с Кальдером. Похоже, им повезло.

— А мы можем его посмотреть?

— Ну конечно! — Филлис поставила чашку и взяла одну из трех винтовок, висевших на стене. Зарядив ее пятью патронами, она подхватила маленький черный рюкзак и направилась в сторону кустов. — Идите за мной.

Она уверенно повела их по песчаной тропе в самую чащу. По обеим сторонам угрожающе возвышались термитники, некоторые из которых достигали десяти футов в высоту. Несмотря на свой возраст и кажущуюся хрупкость, среди этой дикой природы Филлис чувствовала себя как дома.

— А зачем вы прихватили винтовку? — спросил Кальдер.

— Лагерь не огорожен, — объяснила она. — Никогда не знаешь, на кого можно натолкнуться. Видите это? — Филлис показала на следы на песке. — Это леопард. — Она внимательно их оглядела. — Похоже, приходил сюда прошлой ночью. Днем опасности нет, но когда стемнеет, надо быть очень осторожным.

— И вы выстрелите, если мы на кого-нибудь натолкнемся?

— Нет, конечно, — ответила Филлис. — Только в самом крайнем случае. Главное, что вы должны запомнить, — ни в коем случае нельзя бежать. Если останетесь на месте, то все будет в порядке. А винтовка эта очень мощная. Мне говорили, что она может остановить нападающего слона, хотя мне бы не хотелось проверять это на практике.

Они шли между деревьями еще пару минут и наконец добрались до отдельно стоявшего у пересохшего русла реки коттеджа, напоминавшего все остальные. При их приближении с дерева вспорхнули две птицы-носорога, которые подняли недовольный крик и распустили раструбом хвостовые перья, балансируя огромными клювами в неуклюжем полете. Далеко на западе виднелись вершины Драконовых гор.

— Мы останавливались в этом месте, — сказал Бентон.

— Здесь удивительно красиво, — заметил Кальдер.

— Как вы сами видите, здесь очень уединенно, — подтвердила Филлис. — И по руслу проходит много животных. — Она показала на сухой песок с многочисленными следами. — Убийца стрелял оттуда. — Она кивнула на другой берег. — Из-за этого мопане.[34] Здесь ярдов шестьдесят — для приличного стрелка это не расстояние, чтобы точно выстрелить.

Кальдер взглянул на Бентона. Тот стоял, погрузившись в свои мысли. Все молча смотрели на него.

Он печально улыбнулся и глубоко вздохнул:

— Извините, просто это место навевает воспоминания. Я сломал окно в ванной и выбрался через него. Пойдемте покажу.

Бентон быстро обошел дом, легко обогнав остальных. С места, где находился убийца, окна ванной видно не было.

— Отсюда я побежал по тропинке, а потом нырнул сюда. — Здесь от основной тропинки отделялась еще одна, поменьше, и уходила в рощу. Ярдов через двадцать она упиралась в небольшой сарай. — А тут я прятался.

— Мы можем посмотреть, что внутри? — спросил Кальдер у Филлис.

— Разумеется! — Она вытащила ключ. — Сейчас дверь заперта, но тогда она не запиралась. Давайте я вам покажу.

Она включила свет, и зажглась единственная лампочка. Сарай был маленьким, размером примерно с гараж. Там было полно старых инструментов и хозяйственной утвари: лопаты, грабли, топор, несколько банок с керосином, масляные лампы, деревянные доски, сломанный стол, сетка от насекомых.

— Когда я залез сюда, здесь стояли листы кровельного железа. — Бентон показал на одну из стен. — Я и пролез под них.

Корнелиус посмотрел наверх, где на высоте восьми-девяти футов были проложены деревянные балки.

— И где ты спрятал дневник?

— Вот там.

Балки были старые и некрашеные. На одной из них Кальдер заметил край кирпича.

— Это там? — спросил он.

— Думаю, да, — подтвердил Бентон и стал подыскивать, на что можно встать. Решив, что деревянный ящик из-под чая вполне сгодится, он подтащил его поближе и взобрался на него. Ящик скрипел и шатался, но Бентону удалось дотянуться до балки, приподнять одной рукой кирпич и провести под ним второй. — Здесь его нет!

— Надо проверить всю балку, — предложил Корнелиус.

С помощью остальных он расчистил место под балкой, и Бентон, передвигая ящик, исследовал всю ее поверхность. Ничего.

— Вы уверены, что никто не находил дневника? — набросился Корнелиус на Филлис, не в силах смириться с неудачей.

Филлис покачала головой.

— Мне очень жаль, мистер ван Зейл, — сухо ответила она. — Боюсь, что ваш приезд сюда оказался потерей времени.

Кальдер чувствовал ужасное разочарование. Слабая надежда найти дневник постепенно переросла почти в уверенность, которая, как теперь выяснилось, оказалась беспочвенной. Он видел, что Корнелиус и Бентон расстроены не меньше. Только Зан восприняла все с невозмутимым спокойствием, хотя, конечно, для нее все это было не так важно, как для них.

— Мы можем вернуться обратно и увидеть место, где стоял убийца? — спросил Корнелиус.

— Хорошо, — согласилась Филлис и повела их обратно к коттеджу и руслу реки.

По дороге она о чем-то тихо переговаривалась с Бентоном — это явно были слова сочувствия по поводу того, что ему пришлось пережить восемнадцать лет назад. Когда они добрались до русла, она остановилась.

— Это место — сразу за тем деревом, которое я вам уже показывала, — сказала она. — Бентон хочет побыть немного один в коттедже. Я провожу его.

Кальдер и Корнелиус перешли на другой берег и пробрались сквозь кустарник к дереву. Отсюда был отлично виден коттедж, стоявший напротив. Они видели в нем Бентона и Филлис. И вдруг заметили, как туда по сухому руслу со всех ног несется Зан.

— Что с ней? — спросил Кальдер. — Она испугалась? — Внезапно он сам почувствовал себя совсем беззащитным в этой дикой чаще, а винтовку Филлис забрала с собой.

— Чтобы Зан испугалась? — переспросил Корнелиус. — Это невозможно!

Целеустремленность, с которой действовала Зан, встревожила Кальдера. Он бросился за ней, и Корнелиус последовал его примеру. Они вскарабкались на берег и добрались до коттеджа. Дверь была открыта. Они вошли вместе и увидели Бентона и Филлис возле кровати, на которой лежал раскрытый рюкзак хозяйки. В руках у Бентона была черная тетрадка. Оба смотрели на что-то поверх плеча Кальдера.

Он повернул голову.

— Входите! — приказала Зан. Она стояла в углу комнаты с винтовкой Филлис в руках, направив ствол на Кальдера и Корнелиуса. Она махнула в сторону, где находились Бентон и Филлис, и ногой захлопнула дверь. — А теперь… очень медленно, Бентон… передай мне дневник.

28

26 августа 1988 года

Господи, да что же это такое, я никому не могу верить! Никому!

Может, если все спокойно изложить на бумаге, то мне станет хоть немного понятнее.

Сегодня Зан летит в Лондон. Ее рейс через шесть часов, и слава Богу! Утром я ей сказала, что проведу день в Гугулету с Мириам Масот и группой гостей из Американского совета церквей, но после обеда вернусь и отвезу ее в аэропорт. Уже перед самым выходом из дома мне позвонила Мириам и сообщила, что прошлой ночью в Гугулету был какой-то мятеж и она решила перенести встречу на завтра. Поэтому я решила съездить в Стелленбош и пройтись по магазинам.

Я возвращалась к машине из «Ом Сами» и шла по Черч-стрит, когда заметила за окном кофейни Зан, сидевшую за столиком. Я перешла через дорогу, чтобы помахать ей рукой, и тут увидела, что с ней трое мужчин. Первым я узнала Дэниела Хавенгу и удивилась — я понятия не имела, что они знакомы. Затем я увидела, что мужчина, сидевший напротив, держал ее руку, лежавшую на столе. Он был рыжим, лет двадцати пяти, симпатичным. Значит, у Зан все-таки есть парень, подумала я, но она о нем ничего не говорила, интересно, кто он такой. А потом я увидела третьего — им оказался Андрис Виссер! Я ничего не понимала, но тут же остановилась посередине улицы и повернула обратно. Я не оглядывалась и не знаю, заметили они меня или нет.

Я поехала домой, стараясь сообразить, что все это значило. Сначала никаких объяснений не находилось. То, что Хавенга был с молодой женщиной, могло означать некую любовную связь между ними. Хавенга в компании с Виссером означало «Лагербонд». Но как Зан, яростная противница апартеида, могла общаться со своим злейшим врагом — «Лагербондом»?

34

Листопадное дерево с неровным стволом, покрытым шероховатой серо-коричневой корой с глубокими вертикальными бороздами.