Перекресток Судеб

Увидев, что перед ним открывается жерло ангара, Корн мстительно усмехнулся.

«Маэль даннан!» - прошептал он и выстрелил. Но уже через долю секунды его «Орел» подбросило со страшной силой. И это не могло быть отдачей стартовавших ракет.

В последнее мгновение жизни Корн понял, что происходит. На дисплее внешнего наблюдения он увидел невероятную картину.

Поврежденный истребитель мон-кеи, который давным-давно должен был развалиться на части, сидел у него на хвосте, планомерно расстреливая его «Орла» из лазерной пушки. Не успел Корн в ярости выкрикнуть проклятие несправедливой судьбе, как вражеский лазер поразил боеголовку ракеты, и Корн вместе со своей боевой машиной разлетелся на мельчайшие кусочки.

Одна из ракет, успевших стартовать перед самой гибелью его «Орла», ушла спиралью куда-то вверх, несколько других, летевших наугад без поддержки систем наведения, взорвалось, ударившись о толстую броню «Махариуса», не причинив ему никакого вреда.

Зен сбросил скорость и резко отвернул от разрастающегося облака обломков. Его истерзанную «Фурию» сейчас могло добить столкновение с самым маленьким осколком обшивки.

В кокпите стояла тишина. Только шипел кислород, вырывавшийся из простреленных баллонов. От навигатора остались лишь ошметки. Его тело изрубила странная, острая как бритва шрапнель эльдаров, когда они прорывались сквозь строй бомбардировщиков.

Зен доставил себе маленькое удовольствие, вознеся благодарственную молитву Божественному Императору, направлявшему его руку в последней схватке. Механический разум нашептывал Зену, что он обезумел, что его никому не нужное геройство погубит и его самого, и машину, но Рет не слушал. Император направлял человеческую душу и человеческие руки, и они свершили невозможное.

- Командир эскадрильи «Шторм» - шестому пилоту! Молодец, Зен! Возвращайся на «Махариус», пока этот ящик вокруг тебя не развалился. Я лечу за тобой.

Кетер подоспел на своей израненной машине с одним уцелевшим двигателем, готовым взорваться от перегрузок в любой момент. Практически вдвоем они отбили атаку бомбардировщиков эльдаров и спасли родной крейсер. «Махариусу» еще только предстояло уцелеть в начинающемся сражении, а Зен и Кетер уже вписали очередную славную страницу в историю его экипажа.

- Вас понял. Возвращаюсь! - коротко ответил Зен, упорно не желавший считать себя живой легендой.

Лилеатона внезапно вскрикнула, пошатнулась и упала бы на палубу мостика «Вуален-Шо», если бы не успела схватиться за стойку капитанского пульта.

Айлил и еще несколько офицеров бросились к ней. Лилеатона смерила их негодующим взглядом, и они замерли на месте, подчиняясь ментальной команде «Ни с места!».

Айлил понял, что произошло и почему Лилеатона в таком состоянии. Стоя рядом с ней, он уловил часть донесшегося до нее псионического эха. Только что погиб Корн - спутник жизни Лилеатоны, бывший к тому же одним из немногих эльдаров, уцелевших после уничтожения людьми ее родного искусственного мира Бель-Шаммон. Даже камень души Корна погиб вместе с его телом или витал сейчас где-то в безбрежном космическом пространстве. Обретя этот камень, еще можно было спасти душу Корна от посягательств Великого Врага всего живого, но теперь все было кончено. Корн был безвозвратно потерян для Лилеатоны и остальных эльдаров.

До сего момента Айлил еще надеялся на перемирие с людьми. Участь остальных кораблей эльдаров в Стабии была достаточно неопределенной, а сведения о них - туманными. «Щит Медбаха» исчез без следа, и его считали погибшим. Лилеатона решила, что его уничтожил один из человеческих кораблей, но Айлил не мог представить, каким образом неуклюжее судно мон-кеи могло уничтожить быстроходный фрегат, оснащенный более чувствительными системами наблюдения и мощными системами связи, так, что тот даже не успел сообщить о том, что атакован.

Однотипный со «Щитом Медбаха» фрегат «Плач Мельсора» успел передать на «Вуален-Шо», что его обстреливает из всех лазерных установок человеческий крейсер. Но и здесь было много непонятного. По данным радиоперехвата выходило, что прежде эльдарами был атакован корабль мон-кеи. После чего, не догнав своего быстроходного противника, люди обрушили свой гнев на находящийся рядом «Плач Мельсора». Еще стало известно, что мон-кеи тоже потеряли два патрульных корабля. Кроме того, перед самой гибелью «Плач Мельсора», тщетно пытавшийся оторваться от противника, успел сообщить об обнаружении какого-то неизвестного корабля…

По мнению Айлила, в Стабии происходили загадочные события. Он чувствовал, здесь что-то не так. В качестве старшего помощника капитана он должен был, как Ланн-Кай - Водолей, умерять пыл Лилеатоны, давать ей взвешенные советы, предостерегать от поспешных и необдуманных поступков. Однако теперь он понимал, что капитан ни за что не станет его слушать, повинуясь лишь захлестнувшей ее слепой ярости. Достаточно было видеть ее пылающие глаза и хотя бы мимолетно соприкоснуться с ненавистью, кипящей в ее душе.

- Вперед! - рявкнула Лилеатона.- Отправьте их всех к их полудохлому богу! Тысячи! Сотни тысяч мертвых мон-кеи - малая плата за смерть одного-единственного эльдара!

В глубине варпа раскинулся Перекресток Судеб. Теперь на него вползала беспросветная тьма, грозящая погубить все на своем пути…

Где- то на окраине звездной системы Стабия капитан крейсера «Граф Орлок» готовился встретить последние мгновения своей жизни совсем не так, как он ее прожил.

Блюхер не отличался особой отвагой, но не был и трусом. На самом деле за всю свою карьеру в Боевом флоте Готического Сектора ему ни разу не приходилось проявлять доблести, неразрывно связанной с представлением о командире корабля имперского Военно-космического флота. Семейные связи, голубая кровь и даже изрядная доля везения - все это позволило ему легко подняться до должности капитана крейсера, что, по правде говоря, немало задевало многих офицеров, превосходивших его способностями или, по крайней мере, ни в чем ему не уступавших, если не считать отсутствия родства с лордом-адмиралом Равенсбургом.

Готическая война, которая вполне могла положить конец карьере Блюхера, на самом деле немало ей способствовала. Блюхер оказался неплохим командиром и, не отличаясь типичными для многих капитанов удалью и кровожадностью, преспокойно продолжал командовать «Графом Орлоком», чем стал в конечном итоге вызывать невольное уважение у многих боевых офицеров.

Некоторые все еще сомневались в Блюхере, но сейчас, увидев, как спокойно он готовится к неминуемой гибели, они наверняка поменяли бы свое мнение в лучшую сторону.

- Дистанция двенадцать тысяч миль. Они идут на сближение! - доложил сигнальщик, наблюдая за условными обозначениями кораблей противника.

Три боевых корабля Хаоса! Крейсер типа «Резня» и два эскортных корабля. Судя по энергетическому излучению, крейсером был «Бесчестный», об уничтожении которого ошибочно рапортовали восемь месяцев назад во время стычки в Лисадийском районе. Корабли противника были обнаружены «Графом Орлоком» около часа назад, вскоре после энергетического всплеска, который мог сопровождать их выход из варпа. Вот таким путем «Граф Орлок», отправленный на поиски пропавшего фрегата «Моска», натолкнулся на три корабля Хаоса, следующих прямиком в центр системы, туда, где находился «Махариус».

Если бы не помехи, создаваемые проклятыми пульсарами, на «Графе Орлоке» уже давно заметили бы вражескую эскадру и сообщили о ней на «Махариус» и на «Дракенфельс». Сейчас же Блюхеру оставалось только бежать от более быстроходных кораблей противника, стараясь выиграть время и найти точку в пространстве, из которой можно было бы предупредить о новой угрозе остальные имперские корабли.

Принятые Блюхером меры были просты, но довольно эффективны. Он приказал дать массированный торпедный залп. Строй вражеских кораблей распался, а одна из торпед даже с такого расстояния попала в «Бесчестного». Теперь «Граф Орлок» отступал, стараясь увести врага подальше от «Махариуса» и «Дракенфельса».