Страница 19 из 25
— Я так не думаю, — уклончиво произнесла девушка.
Клайв внимательно следил за дорогой, Труди вдруг с ужасом поняла, что его вывод об отношении жителей Маркет-Брэдбери к девочке после ее выходки правилен. Их маленький городок чрезвычайно подвержен предрассудкам.
Девушка изо всех сил напрягала память, стараясь припомнить, кто еще, помимо ее воспитанницы, имел доступ к самовару. Ей пришло в голову, что один раз, когда с самоваром случилась неполадка, Валери открывала крышку. Несомненно, у Валери была масса возможностей взять один из пастельных мелков, которые девочка разбрасывала по комнатам, но зачем ей понадобилось навлекать на Люсиль неприятности? Когда они приехали на «Мызу» и Клайв исчез по своим делам, Труди была близка к решению этой загадки.
Девушка нашла Валери полулежащей в кресле, с сигаретой, зажатой между длинными пальцами, просматривающей глянцевый журнал. Заметив Труди, она бросила журнал на ковер и воззрилась на девушку:
— Должна сказать, я недооценила тебя, Труди. Ты очень убедительно лишилась чувств на празднике.
Труди не спешила с ответом, удивленно глядя на свою собеседницу.
Валери выпрямилась, глаза ее превратились в две узкие щелочки.
— Не трать время, разыгрывая передо мной невинность. У тебя было полно зрителей, и Клайв, как истинный джентльмен, вынес тебя на руках, невзирая на протесты твоего молодого человека. Почему бы тебе не удовольствоваться своим доморощенным Ромео и не убрать алчные коготки подальше от Клайва?
— Зачем вы говорите подобные вещи? — вскричала Труди. — Для чего мне понадобилось имитировать обморок?
Валери рассмеялась.
— Чтобы разыграть трагедию! Ты хотела одновременно привлечь внимание Клайва и заставить Ричарда ревновать. Вот что я тебе скажу: несмотря на все твои уловки и наивные попытки обратить на себя внимание Клайва Рэнкина, ты никогда не получишь его! Ты не в его вкусе. Неужели действительно думаешь, что такое ничтожество, как ты, имеет какой-нибудь шанс? — Внезапно Валери мягко, по-кошачьи, поднялась с кресла. — Взгляни на меня, Труди Прайор, и ответь, тебе ли со мной тягаться. — Черные волосы красиво обрамляли точеные черты лица Валери, женственно округлая фигура источала чувственность. — Ну? — нетерпеливо произнесла Валери. — Хватит пялиться на меня огромными голубыми невинными глазищами! Пора уйти со сцены, принимая во внимание полное фиаско на празднике! Очевидно, что ты не можешь контролировать девчонку и не имеешь на нее никакого влияния. Почему бы тебе не уйти по собственной воле? Клайв не терпит неудачников, а ты всем доказала, что входишь в их число.
Итак, Валери Марчант хочет от нее избавиться! Лучшего способа, чем доказательство неумения Труди контролировать ребенка, не придумать!
— Где Люсиль? — резко спросила девушка. Валери взглянула на нее, несколько удивленная тем, какое действие возымели ее слова.
— А какое тебе до этого дело?
Труди развернулась и поспешила к лестнице, ведущей на второй этаж. «Девочка, должно быть, в своей комнате, — подумала она, — прячется от мира, не сумевшего понять ее. Я должна добиться от нее правды».
Труди обнаружила Люсиль сидящей на подоконнике и невидящим взглядом смотрящей на лужайку за окном. Девочка не обернулась при появлении Труди. Девушка медленно подошла к окну и обняла неподвижную фигурку. Девочка не отреагировала. На ее щеках виднелись следы недавних слез, губы были упрямо сжаты.
— Ты не бросала пастельный мелок в самовар, правда, Люсиль? — мягко спросила Труди.
Девочка высвободилась из ее объятий.
— Почему ты не оставишь меня в покое? — вспыхнула она. — Я это сделала, конечно, это была я. Старый дурацкий праздник!
— Ты не делала этого, — решительно ответила девушка. — Я знаю, кто виноват, и ты тоже знаешь!
— Ничего я не знаю! — истерично закричала Люсиль. — Ты не заставишь меня говорить, даже если миллион раз спросишь!
Глава 9
Подходя к дому, Труди в очередной раз повторяла про себя заготовленную для Клайва Рэнкина речь, суть которой сводилась к тому, что она собирается оставить свою должность. Предыдущую ночь она провела без сна, рассматривая медленно плывущие по небу облака и обдумывая, какое положение она занимает на «Мызе». Очевидно, что Валери была движима злобой. Но девушка вспомнила, с каким гневом смотрел на нее Клайв в чайном домике, когда был раскрыт проступок Люсиль. Удивительно, что позднее ребенок полностью признал свою причастность к происшедшему! Словно Люсиль снова вернулась в школу в Элмкрест, чтобы наслаждаться дурной славой.
Труди поднималась по лестнице, когда Клайв появился в дверях маленькой комнаты, служившей ему кабинетом.
— Мне нужно сказать вам несколько слов, — произнес он своим не терпящим возражений голосом. — На следующей неделе день рождения Люсиль, — начал Клайв, — мне бы хотелось, чтобы вы помогли выбрать для нее подарок.
Труди с удивлением воззрилась на него.
— Знаю, это непростая задача. Люсиль — странная девочка, но, я надеюсь, за это время вы уже выучили ее вкусы.
— Да, — с сомнением ответила Труди, осознавая, что практически не знает предпочтений своей воспитанницы. «Почему он не попросил Валери?» — быстро промелькнула у нее мысль.
Словно угадав, о чем она думает, Клайв сказал:
— Валери, конечно, отпадает. Она не очень-то любит детей. Я решил съездить завтра в Лондон. Почему бы вам не предоставить Люсиль выходной? Мы могли бы выбрать подарок для девочки, пообедать в городе и вернуться обратно во второй половине дня.
Труди презирала себя за то, что с радостью ухватилась за возможность провести с Клайвом почти целый день. Это сделает неизбежное расставание еще более болезненным, тем не менее, сообщая Люсиль, что не придет на следующий день, девушка чувствовала, как ее душа устремляется ввысь.
Девочка безразлично восприняла известие.
Когда Клайв заехал за ней в Мэриголд-коттедж, мисс Оскотт тут же поспешила занять наблюдательный пост на садовой дорожке. Клайв ухмыльнулся:
— Надеюсь, что ваша репутация выживет после этой поездки. Полагаю, теперь вас будут считать местной блудницей в пурпуре.
Труди улыбнулась. Мысль о том, что раньше сплетни мисс Оскотт задевали ее, показалась ей странной. Труди весело болтала с Клайвом, наслаждаясь быстрой ездой и свежим утренним воздухом. Заметив, что они уже приближаются к пригородам Лондона, почувствовала сожаление. Клайв повел ее в один фешенебельный ювелирный магазин.
— Что, по вашему мнению, может понравиться Люсиль?
Труди с сомнением осмотрела разложенные в витринах из толстого стекла сияющие кольца, браслеты и броши, усыпанные сапфирами, бриллиантами и рубинами. Ни одна вещь не подходила для девочки возраста ее воспитанницы.
— Возможно, наручные часы, — сказала Труди. — Она часто говорила, что хотела бы иметь их.
Управляющий с готовностью кивнул и подвел их в шкафу-витрине, в которой были выставлены крошечные часики с браслетами, инкрустированными бриллиантами.
— Она слишком мала для подобных вещей, — заметила девушка.
— Этот подарок будет увеличиваться в цене по мере взросления ребенка, — произнес управляющий. — Я уверен, что мистер Рэнкин желает сделать роскошный подарок.
— Это совершенно не подходит, — отрезала Труди.
Управляющий начинал сердиться, Клайва, казалось, забавляла эта перепалка.
— Думаю, мисс Прайор права, — спокойно произнес он, — девочка слишком мала для такого щедрого подарка.
— В таком случае, — холодно предложил управляющий, — мадам, вероятно, одобрит что-нибудь менее дорогостоящее. — Он предложил вниманию Труди поднос, и она выбрала маленькие серебряные часики, покрытые бледно-голубой эмалью.
— Как я и ожидал, у вас отменный вкус, — улыбнулся Клайв.
Затем Клайв и Труди пообедали в скромном ресторанчике, где подавали простую домашнюю еду. На обратном пути, на подъезде к маленькой деревеньке, автомобиль содрогнулся, и молодой человек тут же остановился на обочине дороги.