Страница 8 из 13
Результат будет тот же, если мы взглянем и на внешнее происхождение Церкви: Церковь — не новое творение Христа. Со времен Авраама Народ Божий находится в пути, а Народ этот не может не быть одним и тем же. Благодаря Иисусу его границы просто расширились вплоть до краев земли и глубиной достигли глубин Троичной любви Божией. Тогда как Лука, рассказывая о первом появлении в начале общественного служения Иисуса, сообщает, что сеть прорывалась, Иоанн говорит: «И при таком множестве не прорвалась сеть» (21, 11). Сеть не имеет права прорваться. Церковь едина и должна представить место всем рыбам Иисуса Христа: Тело Распятого, пронзенное, но не сокрушенное, образует собой пространство нашего единства.
По этому поводу можно было бы сказать многое. Прежде чем закончить, я добавлю еще одно толкование числа 153; оно имеет ту же смысловую направленность и предвосхищает следующий текст Евангелия. Мы обязаны им еврейскому эрудиту Роберту Эйслеру, заметившему, что 153 — это числовая сумма имени Симона (76) и слова «рыба» (77). Это толкование тоже намекает на единство и вселенскость Церкви; но оно более явно говорит об историческом образе этого единства Собственно единство Церкви — это всегда Иисус Христос, единственная Рыба. Но Он Сам связал Себя и единство Церкви с тем, кого Он назвал Петром, камнем На самом деле все это повествование заканчивается передачей Петру миссии пасти стадо Христово, которое едино и над которым он таким образом получает опеку в его единстве и целостности. Нельзя отделить Петра от Христа: лодка Петра стала кораблем Христа. Петр — удостоверяющий знак Христа. Если я хочу принять Христа, я должен принять конкретную общину единой Церкви, пастырем которой является Петр. Таков Пасхальный путь. Если мы хотим, чтобы Христос препоясал нас, если хотим исполнять не свою волю, а Его, мы должны принять Христа вплоть до этой конкретной реальности. Но то, что глубже — центр Откровения — неразрывно связано между собой. Потому что Бог конкретен и именно в конкретном Он показывает, что Он Бог.
Попросим же Господа, чтобы мы пребывали в Его сети числом 153 и чтобы она не прорывалась. Попросим, чтобы Он помог нам позволить Ему препоясать себя и вести, даже если это против нашей воли. Попросим Его открыть нам глаза, чтобы мы тоже узнали Его и научились радостно исповедовать: это Господь!
Аминь.
V. СЛУЖЕНИЕ СВИДЕТЕЛЯ
Тогда ученик, которого любил Иисус, говорит Петру: это Господь. Симон же Петр, услышав, что это Господь, опоясался одеждою, — ибо он был наг, — и бросился в море. А другие ученики приплыли в лодке, — ибо недалеко были от земли, локтей около двухсот,— таща сеть с рыбою. Когда же вышли на землю, видят разложенный огонь и на нем лежащую рыбу и хлеб. Иисус говорит им: принесите рыбы, которую вы. теперь поймали. Симон Петр пошел и вытащил на землю сеть, наполненную большими рыбами, кomopых было сто пятьдесят три; и при таком множестве не прорвалась сеть. Иисус говорит им: придите, обедайте. Из учеников же никто не смел спросить Его: кто Ты?, зная, что это Господь. Иисус приходит, берет хлеб и дает им, также и рыбу. Это уже в третий раз явился. Иисус ученикам Своим по воскресении Своем из мертвых.
Ин 21, 7-14
Второе и третье чтения (см. Деян5, 27-32 и 40-41) третьего воскресенья Пасхального времени являются свидетельством Иисусу Христу, свидетельством Его Воскресения. Они не сообщают мысли учеников, поскольку в таком случае было бы неразумно представлять это свидетельство как волю Божию и противопоставлять ее воле человеческой. Было бы также совершенно бесполезно подвергаться за это свидетельство заключению в темницу и бичеванию. Кроме того, было бы абсурдно радоваться унижению, которое они публично перенесли, если бы за этим унижением не крылась высшая честь, честь Бога и Истины.
Бог ответил
Свидетельство только на словах не имеет большой цены; это может быть даже лжесвидетельство. Но когда к свидетельству страдания прибавляется свидетельство самой жизни, тогда вещи обретают совсем иной вес Апостолы свидетельствуют об Иисусе ценой своей жизни, потому что Он Сам есть Живущий, Он есть Жизнь, и в этом они совершенно уверены. Свидетельство обращено к Тому, в Ком они увидели Живущего. Таково основное содержание чтения этого дня: Бог ответил. Бог действительно есть Бог. Бог обладает властью над миром, над нашей жизнью и над смертью тоже. Бог есть Бог. У Него есть власть, и она — благость. Он дарит жизнь, истинную жизнь. Апостолы были исполнены радости, потому что знали это не только теоретически, но несли в себе как живое восприятие, запечатленное в их душе огненными буквами. Литургия Церкви хочет привести нас к переживанию этой радости, радости искупленных Мы принимаем ее в той мере, в какой воспринимаем Христа, в какой обретаем эту уверенность: Он жив, Он воистину воскрес.
Итак, Апостольское и Евангельское чтения — это свидетельство Христу. Подлинный субъект этих текстов — Он, так же, как и нашей литургии. Но, направляя нас к Христу, сегодняшние тексты дают также образ свидетеля Христа.
Что нужно, чтобы быть свидетелем?
Что нужно, чтобы быть свидетелем? Первое основное условие ясным образом раскрывается в рассказе о рыбной ловле. Апостолы возвращаются к себе. На берегу они видят незнакомца. Ученик, которого любил Иисус, узнает Его: «Это Господь». Петр вскакивает, препоясывается и бросается в воду Ему навстречу. Вот первое условие для того, чтобы быть свидетелем Христа, — видеть Его и узнавать Его. Но как это может произойти? Любовь знает Его, говорит Евангелие. Иисус находится на берегу; сначала мы Его не узнаем, но слышим голос Церкви, говорящей: это Он. Нам самим предстоит отправиться в путь, искать Его, приближаться к Нему. В слушании Писания, в жизни Таинств, в личной молитвенной встрече с Ним, во встрече с теми, чья жизнь наполнена Иисусом, в разных переживаниях и опыте нашей жизни и во многом другом мы встречаем Его; Он ищет нас, и именно так мы учимся Его узнавать.
Приближаться ко Христу многими путями и учиться видеть Его — это первая задача изучения богословия. Потому что по сути это изучение бессмысленно, если научные размышления не связаны с реальностью жизни. Но чем больше мы знаем Его таким, каков Он есть, тем больше слова Предания обретают для нас смысл, тем больше они служат нам путем к Нему, а от Него — к людям.
Поэтому свидетель должен прежде всего, прежде, чем делать что бы то ни было, стать другом Иисуса Христа, если только он не хочет довольствоваться передачей чужих знаний, а хочет быть действительно свидетелем.
Что должен делать свидетель?
Но тогда встает вопрос: что должен делать свидетель? Евангелие дает нам три ответа, которые, по сути говоря, являются одним. Прежде, чем доверить Петру заботу о Церкви, Иисус спрашивает его: любишь ли ты Меня? Нужно, чтобы он любил Иисуса Затем Он говорит: паси овец Моих. Петр должен исполнять задачи пастыря. А под конец Он говорит: когда ты был молод, ты ходил, куда хотел. Теперь другой препояшет тебя и поведет. Отныне не твоя воля определит твой путь, а воля другого. И Петр должен следовать. Следовать за Христом — это часть служения ученика: это служение есть путь.
Пасти
Любить — пасти — следовать за Христом: этими тремя ключевыми словами Евангелие описывает апостольскую функцию, так же, как и священническое служение. Поскольку любовь — внутренняя мера всего остального, мы можем ограничиться более близким рассмотрением двух других главнейших актов. Слово «пасти» отсылает к ключевому периоду истории Израиля, когда избранный народ был прежде всего народом пастухов. В сегодняшнем Евангелии мы видим то же самое, но в новом свете: ученики, которых Иисус собрал на берегу Галибского озера, были рыбаками; и это стало той отправной точкой, из которой Он открыл их будущую задачу: «Отныне будешь ловить человеков», — сказал Иисус Петру в утро его призвания (Лк 5, 10).
Из всех известных мне толкований этих слов наибольшее впечатление произвело на меня толкование св. Иеронима. Он говорит примерно вот что: когда рыбу вытаскивают из воды, ее лишают жизненной среды обитания. Она не может дышать и гибнет. Но с людьми, которые через крещение становятся христианами, происходит обратное. До этих пор мы были погружены в нечистые воды мира. Мы не могли видеть Света Божия. Мы не могли видеть величие мира. Наш взгляд был ограничен подводным мраком, обращен вниз, а жизнь погружена в смертный мир соленой воды. Но, выходя из крещалъных вод, мы начинаем видеть свет и действительно жить.