Страница 71 из 86
— Разве это плохо? Только уж больно опасно… Анечка, я хотел попросить тебя об одном одолжении. Мне очень неловко говорить об этом, потому что Мигель в самом начале знакомства сильно напугал тебя, а Марк настроил против себя своим отношением к людям. И всё же… Как сказать-то — даже не знаю… Короче, тебе надо с ними подружиться. Причём, искренне. Разгляди в них хорошее: по-своему они люди симпатичные, в каждом из них есть что-то привлекательное…
— Я постараюсь, если тебе нужно.
— Анечка, милая, это нужно всем нам. Но я ещё не закончил. Ты прелестная девочка, очень умная, общительная и обаятельная ("Обалдеть!" — прошептала Анюта). Сейчас два разведчика перестанут понимать друг друга, хотя уже можно говорить вслух. Подружиться с Мигелем и Марком — ползадачи. Главная твоя задача — очаровать их, сделать так, чтобы они полюбили тебя.
— Попробую. Только уже сейчас я чувствую себя маленькой дурочкой.
— Никаких дурочек! Говори с ними, как говоришь со мной, — больше ничего не надо!.. Вот заболтались, а? Марк меня ждёт, наверное.
— Беги! А я пока в сад.
— А, это ты… Юлия ищешь?
— Нет, пить захотелось. Можно, я из вашего кувшина налью?
— Пожалуйста. Давай сам. Вот так. Ты давно здесь?
— Почти неделю. Только Юлий пошутил насчёт праздников, ну, что они в честь меня. Они для другого человека.
— Значит, здесь замешан другой человек, — пробормотал Марк, и его лицо смягчилось. — Интересно, какой?
— Какая, — поправила Анюта. — Очень красивая и весёлая. — И без перехода и без паузы добавила: — Вы не переживайте, что с мамой поссорились. Мой старший брат часто ссорится с мамой, а папа говорит, что виноваты оба: мама — потому что брат вырос на её глазах и она не видит его взрослым, он для неё всегда маленький, и она обращается с ним как с маленьким; а брат виноват, потому что не хочет понять её.
— Ты думаешь, только поэтому могут поссориться родители и дети? — усмехнулся несколько удивлённый Марк.
— В таких делах я не разбираюсь. Я ещё маленькая — это точно. Есть ещё одна причина. Это мне тоже папа сказал и я с ним согласна, потому что очень похоже. Родители очень сильно и-де-а-ли-зи-руют (она произнесла слово нараспев, чтобы не споткнуться) своих детей. А когда видят, что дети не такие, какими их придумали, обижаются.
— А ты с мамой ругаешься?
— Пока нет. Я очень терпеливая. — Девочка так тяжело вздохнула, что Марк ей сочувственно улыбнулся ей. — Но буду обязательно. И даже знаю — почему.
— Знаешь, потому что папа сказал?
— Сказал. И не надо смеяться. Он очень умный человек.
— И какую же причину он нашёл для тебя? Что-нибудь особенное?
— Совсем и нет! Папа сказал: что мама в своём детстве недополучила, она пытается впихнуть в меня. И смешно, и жалко. Потому что мне этого не нужно.
— А что тебе нужно? Тебе самой?
— Мне-е…
— Точно я не знаю. Я и правда маленькая… Но… Мне нужен весь мир. Я хочу увидеть всё. Нет, не всё, а только лучшее. Хочу везде побывать… Нет, не то. Не так. В общем, я не знаю, чего я хочу, но чувствую: мне нужно всё без остатка. Увидеть красивое. Прыгнуть с какой-нибудь жуткой высоты. Сделать какую-нибудь вещь чтобы про неё сказали: это сделала Анюта! Хочу научиться стоять на серфе, и чтобы вокруг были громадные волны, и многое всякое такое. И чтобы люди мне радовались: пришла Анюта! Вот… Каша, да? Поэтому я и буду ссориться с мамой: ей нужно одно-единственное, и она хочет, чтобы этим одним я занималась. А я хочу всё.
— Но ведь очень часто взрослые правы, у них всё-таки жизненный опыт побольше, — задумчиво сказал Марк. — Кажется, я понял, о чём ты хочешь сказать. Но, может, твоя мама уже сейчас готовит тебя к чему-то, что станет делом всей твоей жизни.
— Мой папа тоже взрослый, — возразила Анюта, — и он считает, что мама запихивает меня в клетку. А люди-то разные. Я маму очень люблю, но мне хочется прожить свою жизнь, а не её.
— Кажется, наши ситуации схожи, только тебе здорово повезло с отцом.