Страница 2 из 147
В литературе, изучающей политический режим, сложившийся в 50—60-х годах XX столетия в Советском Союзе, констатируется, что, оставаясь в своей основе неизменной, советская политическая система все же претерпела существенные изменения. После смерти Сталина и последовавшей вскоре официальной критики культа личности, признания недопустимости нарушения социалистической законности реально возникла возможность модернизации, реорганизации, реформирования общественно-политической системы, расширения подлинной демократии.
В самостоятельную группу следует отнести научные и общественно-политические работы, где исследуется хрущевская «оттепель» в сфере литературы и искусства, личная позиция Н. С. Хрущева по отношению к художественной интеллигенции и ее восприятие в обществе. Ведь наиболее предметно негативные явления в жизни советского общества в конце 50-х — начале 60-х годов раскрывались в произведениях писателей и поэтов. В определенной мере можно сказать, что многие литературные произведения несли существенную общественно-историческую нагрузку.[6]
Важное значение имеет и мемуарная литература. Мемуары по своему смыслу в той или иной степени субъективны. Но воспоминания участников исторического периода позволяют проникнуть «за кулисы», «во внутрь» исторических событий, узнать много нового и ценного. В числе мемуаристов политические, партийные, государственные, хозяйственные деятели советского государства, представители творческой интеллигенции. Для понимания исторических событий особенно ценен взгляд непосредственных их участников, записи дневникового характера, в которых отражается сиюминутная оценка исторического факта, события, явления. По указанной нами теме много воспоминаний представлено в форме статей, интервью в периодике.[7]
Давно уже стали объектом пристального внимания историков, в том числе и российских, такие социально-психологические аспекты нашего политического прошлого, как отношения между народом и властью, обществом и государством, реагирование «низов» на те или иные шаги «верхов». Но серьезно изучать и обсуждать проблемы взаимоотношений между народом и его элитой, между массами и лидерами для российских ученых в силу ряда причин стало возможным только недавно. И тем не менее уже появились исследования человеческого фактора в социально-экономическом и общественно-политическом развитии СССР. Объектом внимания историков стали разрушение, восстановление и новое крушение имперского менталитета, социально-психологические предпосылки культа личности Сталина, раздвоение массового сознания и поведения советских граждан, коллективное оглупление и индивидуальное неприятие режима, внутреннее сопротивление ему.
Анализ историографической литературы позволяет изложить ряд принципиальных соображений. Наиболее активное внимание историков привлекло разоблачение культа личности Сталина. Однако исследовательский интерес сосредоточивался, как правило, на отдельных узловых моментах этой политики: ХХ съезде партии, июльском (1953 г.) и июньском (1957 г.) пленумах ЦК КПСС, событиях начала марта 1953 года Целостной картины, позволяющей со всей полнотой выявить и проследить зигзаги демонтажа сталинского культа, составлено не было. Очевидно, что комплексная разработка этого вопроса даст более точное представление о характере преодоления последствий культа личности.
Важное значение имеет вовлечение в сферу научного анализа крупных вопросов реформирования, инициированных КПСС, и их влияния на состояние общественного организма. Не обходят вниманием современные историки и проблемы внутрипартийной борьбы в 1953–1964 годах. На серьезной источниковой базе подробно проанализирована борьба Хрущева со своими политическими противниками за единоличное лидерство. Однако этот процесс зачастую рассматривается как бы сам по себе, вне исследований остаются проблемы столкновения разных подходов к организации властных структур, предлагавшихся Берией, Маленковым, Хрущевым. В этой связи эффективным представляется взгляд на уже известные события и факты внутрипартийной борьбы с позиций определенных конструкций власти. Это позволит по-новому взглянуть на известные тенденции общественной жизни тех лет.
Историки только приступили к серьезному изучению такой важной темы, как восприятие широкими слоями советского общества курса на разоблачение культа личности Сталина. В последние годы сделаны первые шаги в данном направлении. Эта работа связана с привлечением нового архивного материала, сведением его воедино для создания целостной картины и анализа общественных настроений в период хрущевской «оттепели».
Большой научно-практический интерес представляет анализ различных аспектов этой темы перестройки правоохранительной системы в послесталинском обществе, придания ей более цивилизованного «лица». Это тем более необходимо на фоне огромного количества работ, рассматривающих тему сталинских преступлений, процессы реабилитации жертв массовых репрессий. Пока что этим вопросам уделяется гораздо меньше внимания.
Важное значение имеет взгляд на огромный научно-историографический материал с точки зрения источниковой базы. Именно ее развитость, развернутость в значительной мере определяет качественный уровень того или иного исследования. По источниковедческому критерию всю обозначенную в обзоре историографию можно разделить на два периода. Первый хронологически относится к концу 80-х — началу 90-х годов. Большое количество созданной тогда литературы опиралось в основном на источники мемуарного характера (в том числе и диссидентские), которые стали обильно появляться именно в этот период, а также мнения ученых западных исторических школ, начавших все чаще публиковаться в отечественных средствах массовой информации. В то же время научные труды тех лет характеризуются очень ограниченной архивной базой, что объяснимо закрытостью архивных учреждений, крайне ограниченным доступом в них.
Коренные изменения общественной обстановки в стране после 1991 года открыли новый этап в изучении политической истории СССР в целом, и 50—60-х годов в частности. Введение в активный научный оборот огромной массы архивных документов, ставших доступными, объективно повышало уровень проводимых исторических исследований. Привлечение большого архивного материала характеризует работы ведущих российских ученых, занимающихся проблематикой того периода, таких как Р. Пихоя, А. Данилов, Ю. Аксютин, Е. Зубкова.
Появление новых исследовательских трудов по политической истории связано с дальнейшим расширением и осмыслением источниковой базы, что определяется особой актуальностью ее использования. Данная работа, как и всякое конкретно-историческое исследование, могла появиться, прежде всего, благодаря доступности достаточного для рассмотрения проблемы комплекса источников. В первую очередь следует сказать об опубликованных и достаточно известных в кругах специалистов материалах, которые можно квалифицировать как опорные в изучении политической истории 50-60-х годов. Это изданные стенографические отчеты XIX, XX, XXI, XXII, XXIII съездов КПСС, заседания сессий Верховного Совета СССР, а также различные решения партии, правительства, общественных организаций (профсоюзов, комсомола), включенные в многочисленные сборники: «КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК» (тома 8—10), «Справочник партийного работника» (выпуски 1–6).
В 90-е годы было опубликовано большое количество новых архивных документов, так или иначе касающихся общественно-политической истории 50—60-х годов. Среди них необходимо выделить публикации стенограмм июльского (1953 г.) и июньского (1957 г.) пленумов ЦК КПСС, имевших судьбоносное значение для развития советской политической системы.[8] Огромную практическую ценность имели материалы, опубликованные в таких изданиях, как «Известия ЦК КПСС», выходивших с 1989 по 1991 годы. На их страницах размещались интересные документальные свидетельства той эпохи: доклад Н. С. Хрущева о культе личности и его последствиях на ХХ съезде КПСС, что стало крупным и долгожданным событием в исторической науке,[9] стенограммы различных заседаний ЦК КПСС (идеологической комиссии Центрального Комитета, действовавшей в 60-х годах), материалы по «ленинградскому делу», письма общественных деятелей в ЦК партии и др. Эстафету «Известий ЦК КПСС» в полной мере продолжил журнал «Источник», публиковавший, например, Протокол совместного заседания Пленума ЦК КПСС, Совета министров СССР и Президиума Верховного Совета СССР от 5 марта 1953 года. Этот документ позволил историкам внести значительную ясность в ход передела власти в момент сталинской кончины и первоначальную расстановку сил в борьбе за его политическое наследство.[10]
6
См.: Партия и вопросы развития советской литературы и искусства // Коммунист. 1957. № 3; Ромм М. Четыре встречи с Н. С. Хрущевым // Огонек. 1988. № 28; Довженко А. «Пишу, разлученный с народом моим» // Огонек. 1989. № 19; Вознесенский А. Н. С. Хрущев: «В вопросах искусства я сталинист» // Никита Сергеевич Хрущев. Материалы к биографии. — М.: Политиздат, 1989. С. 128–130; Неизвестный Э. Диалог с Хрущевым. // Его же. Говорит Неизвестный. — Пермь, 1991. С. 6 — 31; Новое о выставке в Манеже. / Из стенограммы заседания Идеологической комиссии при ЦК КПСС. // Отечественные архивы. 1993, № 2. С. 38–46; Крон А. Заметки писателя // Литературная Москва. М., 1996; и др.
7
См.: Аджубей А. И. Те десять лет. — М, 1989; Его же. Крушение иллюзий. — М., 1991; Арбатов Г. А. Затянувшееся выздоровление. — М.: «Межд. отношения», 1991; Байбаков Н. К. Сорок лет в правительстве. — М.: «Республика», 1993; Его же. От Сталина до Ельцина. — М.: «ГазОйл», 1998; Вишневская Г. Галина. История жизни. — М.: «Библиополис», 1994; Воробьев К. Заметы сердца. Из архива писателя. / Сост. В. В. Воробьева. — М.: «Современник», 1989; Григоренко П. В. В подполье можно встретить только крыс… / Воспоминания. — М.: «Звенья», 1997; Воронов Г. От «оттепели» до застоя // Известия. 17. 11. 88; Гришин В. В. От Хрущева до Горбачева. Политические портреты. Мемуары. — М.: «Аспол», 1996; Громыко А. А. Памятное, т. т. 1–2. Изд. 2-е, доп. — М.: Политиздат, 1990; Докучаев М. С. Москва. Кремль. Охрана. М., 1995; Зверев А. Г. Записки министра. — М.: Политиздат, 1973; Злобин А. Дневник писателя. // Русское богатство. 1993, № 1, с. 319–366; Каганович Л. М. Памятные записки рабочего, коммуниста-большевика, профсоюзного, партийного и советско-государственного работника. — М.: «Вагриус», 1996; Карягин В. В. Дипломатическая жизнь за кулисами и на сцене. — М.: «Межд. отношения», 1994; Микоян А. И. Дорогой борьбы. М., 1971; Михайлов Н. А. Покой нам только снится. М., 1968; Мухитдинов М. А. Река времени (от Сталина до Горбачева). Воспоминания. — М.: «Русти-Рости», 1995; Нагибин Ю. Дневник. — М.: «Книжный сад», 1996; Орлов Ю. Опасные мысли. Мемуары из русской жизни. — М.: «АиФ», 1992; От оттепели до застоя. Сб. восп. / Сост. Г. В. Иванов. — М.: «Сов. Россия», 1990; Перельман В. Покинутая Россия. Журналист в закрытом обществе. — Нью-Йорк, Иерусалимс, Париж: «Время и мы», 1989; Пузиков А. Будни и праздники. Из записок главного редактора. — М.: «Худ. литература», 1994; Самойлов Д. памятные записки. — М.: «Межд. отношения», 1995; Семичастный В. Е. Незабываемое // Комсомольская жизнь. 1988. № 7; Симонов К. Глазами человека моего поколения. Размышления о И. В. Сталине. — М.: «Новости», 1989; Сорок бесед с Молотовым. Из дневника Ф. Чуева. — М.: «Терра», 1991; Судоплатов П. А. Спецоперации. Лубянка и Кремль. М., 1997; Твардовский А. Из рабочих тетрадей (1953–1960) // Знамя. 1989. № 8; Трояновский О. А. Через годы и расстояния. М., 1997; Хрущев Н. С. Воспоминания. М., 1997; Хренников Т. Исправление ошибок // Советская культура. 21. 05. 88; мая; Чазов Е. И. Здоровье и власть. Воспоминания «кремлевского врача». М., 1992; Чуковский К. И. Дневник /1930—1969/. М.: «Соврем. писатель», 1994; Шелест П. Е. «…Да не судимы будете». Дневниковые записи, воспоминания члена Политбюро ЦК КПСС. — М. 1995 и др.
8
Известия ЦК КПСС. 1991. № 1–2; Молотов, Маленков, Каганович. 1957. Стенограмма июньского пленума ЦК КПСС и другие документы. М., 1998.
9
Известия ЦК КПСС. 1989. № 3. С. 80—120.
10
Источник. 1994. № 1. С. 106–111.