Страница 95 из 95
Он совершенно растерялся, а в следующий антракт опять то же. Это рассказывать, разумеется, мне, не весело, а сношения мои с ним – для кого любопытны?
Ну что ж, я мог бы описать мою поездку к нему в деревню в 1825 г. Как я заехал в Опочку поздно вечером – целый час стучался в каком-то погребке, чтобы купить несколько бутылок шампанского, – нельзя же было приехать к Пушкину без вина. Ну, разумеется, он мне был ужасно рад; только на другой день утром мы сидим с ним, разговариваем, вдруг Пушкин вскакивает, бросается к столу и развертывает книгу. Я смотрю – что за книга? Библия. «Что с тобой, Пушкин?» – «Архимандрит едет». – Он был сослан в деревню и отдан под присмотр архимандриту. Архимандрит узнал, что к Пушкину кто-то приехал, и, по обязанности своей, явился узнать, кто такой. Ну, что же это для вас любопытно?
– Разумеется, любопытно.
– Для вас-то, может быть, потому что вы меня знаете.
– Да и для всех любопытно.
– Ну хорошо, я для вас напишу все, что припомню.
– Даете слово?
– Даю и приготовлю к вашему возвращению…
Итак, одно дело было сделано.
Вечер я просидел с Пущиным – разумеется, разговор большей частью шел о войне.
– Успеха нечего ждать, – сказал Ив[ан] Иванович], – но и неуспех будет нам полезнее самого блестящего успеха, ежели он откроет нам, наконец, глаза…
Вечером, напившись чаю, я простился со всеми у Ивана Ивановича и отправился в Тобольск…