Русская модель управления

Какую бы сферу деятельности ни рассматривать, обнаруживается одна и та же закономерность — неподходящими, негодными средствами все-таки достигается весомый результат. В этом, по-видимому, и заключается парадокс российского управления — управление, неэффективное в каждом конкретном пункте в каждый момент времени, в конечном счете,

3 Ханин, Г.И. Хорошее учебное пособие // ЭКО, 1999. - № 10. - С. 182

достигает таких успехов, для достижения которых вообще-то требуется эффективное управление. Например, в военно-политической сфере, имея, как правило, устаревшую по системе комплектования и подготовки армию, управляемую косным офицерским корпусом, действуя по неправильным канонам и нередко проигрывая сражения, далеко не всегда выигрывая войны, Россия тем не менее вплоть до недавнего времени приобретала территории, а не теряла их.

В то же время русская история полна примерами грандиозных провалов, не обусловленн^гх никакими внешними причинами. Достаточно вспомнить катастрофическое падение авторитета русской православной церкви в конце XIX — начале XX веков, когда народ на глазах терял элементарное уважение к религии и церкви, а церковные учебные заведения превратились в рассадник атеизма4. Ни монопольное положение православия в стране, ни всесторонняя поддержка государства не помогли. Этот процесс наряду с прочими факторами создал условия для революций начала XX столетия.

Другой пример — разруха в сельском хозяйстве в 70-80-е годы XX века. Конечно, деградация сельского хозяйства началась значительно раньше, в ходе коллективизации, но тогда она, по край­ней мере, была объяснима внешним по отношению к деревне воздействием (насильственным и, в меньшей степени, экономическим изъятием ресурсов и их перераспределением в пользу города). Что же касается 70-80-х годов, то тогда происходило обратное перераспределение ресурсов.

С каждой пятилеткой росли капиталовложения в агропромышленный комплекс. За четверть века с 1965 года основные фонды сельского хозяйства возросли в пять раз, энергетические мощности — почти в четыре раза, использование агрохимикатов — в два с половиной раза5. Колхозам, совхозам и их работникам предоставлялись все новые льготы, государство поддерживало относительно низкие цены на ресурсы (горючее, сельхозтехнику, удобрения) и высокие закупочные цены на сельхозпродукцию. Как бы ни жаловались аграрники, но за один трактор или тонну солярки они должны были отдавать гораздо меньше зерна, молока или мяса, чем их коллеги в других странах. В дополнение к экономическим мерам все активнее применялись и внеэкономические — фактически бесплатная шефская помощь городских предприятий и учреждений. Все это помогало как мертвому припарки. Темпы деградации сельхозпроизводства только ускорялись, и к концу 80-х агропромышленный комплекс превратился в высокопроизводительную машину по разорению страны.

Третий пример — действия государства и его вооруженных сил в ходе чеченской войны 1994­1996 годов — может служить классическим образцом провала и неэффективного использования ресурсов.

С другой стороны, нельзя не вспомнить прямо противоположные ситуации, когда успех достигался вопреки крайне неблагоприятным обстоятельствам. Трудно объяснить, чем обусловлен подъем науки и образования в СССР в середине XX века. Ведь эти сферы вплоть до второй половины XIX века находились на периферии общественного интереса, университеты и академии появились с опозданием да несколько столетий (по сравнению с европейскими странами), долгое

4 См. Никольский, Н.М. История русской церкви М Политиздат, 1983 —448 с —С 413

5 См Иванов-Смоленский А «Во спасение» интервью с С Я Сергиным // Знание — сила, 1989 - № 10 -С 1

время приходилось «импортировать» преподавателей и ученых. Обусловленные революцией и ее последствиями массовые истребление и эмиграция наиболее образованных слоев населения, а также изоляция страны от мирового сообщества, казалось бы, должны были отбросить науку и образование далеко назад. Вместо этого — впечатляющий рывок вперед.

В определенном смысле управленческим успехом можно также считать создание «с чистого листа» Красной и Белой армий в ходе гражданской войны. В стране только что развалилась и бежала с фронта старая армия, разрушен государственный аппарат, в общественном настроении господствует стойкое неприятие какой-либо дисциплины и начальства, в промышленности — разруха, транспорт полупарализован, оба враждующих лагеря раздираются фракционной борьбой и внутренними противоречиями. Кажется невозможным мобилизовать уставших от войны неуправляем^хх людей, да еще организовать из них армию и оснастить ее.

Тем не менее в ничтожно короткий по историческим меркам срок эти вполне боеспособные армии были созданы, причем Красная Армия достигла пятимиллионной численности. То, что прежнее государство не смогло сохранить в гораздо более благоприятн^хх условиях, было успешно воссоздано в условиях крайне неблагоприятн^гх (хотя Красная Армия поначалу не имела офицерского корпуса, а белые формирования вообще не имели единой структуры и практически были лишены «своего» государства).

Третий пример необъяснимого успеха — расцвет русской живописи в первые десятилетия XX века, так называемый русский авангард. Он не был подготовлен исторически. В России на протяжении столетий традиции иконописания подавляли светскую живопись, и она пришла в страну с большим опозданием. В образе жизни населения живопись в отличие от вокальной музыки и устных литературн^хх жанров также никогда не занимала большого места. Да и общий уровень культуры большинства народа никак не располагал к тому, что Россия на некоторое время станет одним из центров мирового изобразительного искусства. Однако по всему миру в музеях современного искусства залы 10-30-х годов — это в значительной степени «русские залы», и этот вклад страны в мировую цивилизацию за рубежом признан в большей степени, чем на родине.

Упомянутые выше провалы и достижения принадлежат одной и той же стране, объясняются одной и той же системой управления, одним и тем же менталитетом населения. И успехи, и неуда­чи имеют общие причины. Просто на разных этапах исторического процесса одни и те же характеристики системы управления проявляются по-разному.

В последующих главах предпринята попытка понять, какие скрытые пружины обеспечивают функционирование русской модели управления, как они проявляются в различн^гх сферах дея­тельности и в разн^гх обстоятельствах.

Неконкурентное устройство русского общества

сторический процесс рассматривают под различными углами зрения — и как -последовательное развитие материальной культуры, и как эволюцию форм и методов классовой борьбы, и как восхождение от варварства и жестокости к вершинам гуманизма; есть еще десяток других подходов. С управленческой же точки зрения, развитие человеческого общества по сути своей является развитием форм и методов конкуренции и конкурентной борьбы. И степень прогрессивности того или иного общества определяется в первую очередь процентом населения, вовлеченного в конкуренцию. Идеальное общество — это то общество, где каждый может принять участие в конкурентной борьбе. Рассмотрим на примерах.

Начнем с самых древних развит^хх обществ. Возьмем государства Древнего Востока. Конкуренции как таковой там не было, поэтому и развитие внутри каждого общества шло чрезвычайно медленно. Как у отдельных индивидуумов, так и у хозяйственн^хх, военных, социальн^хх, религиозных ячеек общества не было возможностей выбора вариантов поведения в какой-либо сфере. Каждый должен был следовать неизменным образцам и поэтому просто не мог иметь никаких конкурентн^гх преимуществ. Обладание каким-либо конкурентным преимуществом уже само по себе означало нарушение веков^гх традиций и подлежало наказанию. Ни одно из древневосточн^хх обществ не было рассчитано на развитие.