Страница 49 из 62
- Стой! - Эль погнался за братом и повалил его на землю почти перед самыми воинами. Подбежавшая Элоиз взмахами меча отогнала некоторых из них, попытавшихся приблизиться с боков.
- Сейчас, - пробормотал Питти, который успел забраться на груду камней, сложенную возле их убежища. - Сейчас мы это прекратим.
Отсюда ему было прекрасно видно, что делают с девушкой. Узнать в растянутом между двумя деревцами полуосвежеванном человеке Сойлу было уже невозможно. Два горца ловкими, точными движениями больших острых ножей уже заканчивали снимать кожу с ее спины. Питти не пытался убить мясников. Мысленно попросив у доброй степнячки прощения, он послал стрелу ей в сердце и спустился вниз, даже не проследив за результатом. Крик оборвался.
- Так, слушайте меня все, - Питти редко говорил с таким серьезным выражением лица. - Сверху я видел выход. Это в той стороне, - лесной человек махнул рукой. - Но он полностью перекрыт, они стоят там прижавшись друг к другу. Не знаю, сможем ли мы пройти, и наверняка большинство из нас не сможет прорваться... Я не говорил вам, но знайте: путь к Крепости, или как они ее звали, Монастырю, лежит через Вечный Мост. Я не знаю, что имеется в виду, но другого пути туда нет. Пусть тот, кто выживет, дойдет туда.
- Что же мы без тебя станем там делать? - удивился Эль. - Племя сюда не привести.
- Там будет видно, - нахмурился шаман. - Я и сам не до конца понимаю, почему иду туда... Но назад пути все равно нет.
- Анза просит его простить, - произнес Стэфи деревянным голосом. Он сидел на соломе возле паука и держал его за мохнатую лапу. - Анза говорит, что не может говорить со своей маленькой, что это слишком больно для него. Анза прощается с нами и просит всех его простить.
Не успели еще люди осознать весь смысл сказанного, как смертоносец вскочил и пошатываясь побежал в сторону, противоположную указанной Питти. Эль выпустил брата и, подбежав к Элоиз, стиснул девушку в объятиях, боясь что она последует за другом. Но рыжая лишь бессильно опустилась на колени. Стройные ряды горцев вдруг расступились перед пауком, чтобы тут же сомкнуться сзади.
Сразу же маленькие воины одновременно издали гортанный крик и повернулись спиной к пришельцам. Колонна за колонной они теперь спешили туда, где мелькали молоты и подбрасывались в воздух сильными ударами лап мертвые тела. Анза, ученый из Ута, вел последнюю битву, освобождая от всех обязательств своих друзей.
- Тогда идем... - только и сказал Питти, угрюмо шагая мимо спешащих горцев. Те больше не обращали на шамана ни малейшего внимания. - Сделаем, как он хотел, и никогда его не забудем.
Эль последовал за ним, обнимая рыжую девушку, которая чувствовала, как убивают ее друга, ее часть. Клас подозвал к себе мальчика и крепко взял его за руку. Горцы все бежали и бежали мимо. Сколько же их? Где их дома? Где их женщины? Юноше хотелось убивать их, но отчего-то он знал, что эти люди не будут даже защищаться. Омерзение не позволяло поднять на них руку.
Люди ли они? Клас дал себе слово когда-нибудь в этом разобраться.
Медленно они прошли мимо последних горцев и оказались на протоптанной в траве тропинке, которая вывела их в ущелье. Здесь путников застал новый гортанный крик маленьких воинов, в этом вопле было торжество, и всем было понятно, что это значит. В голос разрыдалась Элоиз, тычась лицом в макушку Эля, молча плакал Стэфи. Анзы не стало.
Питти ковылял впереди. Его шатало, раны и и нервное напряжение дали себя знать в полной мере, человек-белка почти не видел дороги. Двигаясь в единственном возможном направлении они пошли вдоль мелкого ручья. Почти на самом закате ручей ушел под землю, спеша слиться возможно с той самой рекой, которая принесла их сюда. Здесь Клас догнал шамана и остановил его.
- Пора приготовиться к ночлегу, - сказал юноша, чувствуя себя стариком. - Дальше нужно подниматься на перевал, а ночью это слишком опасно.
- Я стрелял в него... - тихо проговорил Питти, глядя поверх степняка. - Я хотел убить его... А теперь он отдал за меня жизнь...
Клас понял, что шаман не в себе. По всему получалось, что теперь руководство поредевшим отрядом переходит к нему. В поисках поддержки охотник посмотрел на брата, но тот задумчиво перебирал в руках прядь рыжих волос Элоиз, и в глазах его было столько своей грусти, что помощи от него ждать не приходилось. Стэфи тронул степняка за руку.
- Надо немного отойти от ручья и развести огонь. Я нашел сухое дерево, вот, - пальчик разжал ладонь, показав несколько маленьких палочек. - Только надо остановиться подальше от тех деревьев, они цветут, а Питти говорил - пчелы это очень любят.
- Да, малыш, так и сделаем, - погладил Клас по голове мальчика и твердо посмотрел в глаза Питти. - Нам нужно собрать топлива, шаман!
- Да, конечно, Клас. Доверь это мне, - ухмыльнулся лесной человек и юноше на миг показалось, будто к тому вернулась былая ирония. - Но я стрелял в него, понимаешь?.. Это, наверное, очень больно, когда тебе в живот попадают отравленной стрелой... Почти как когда с тебя снимают заживо кожу. А Сойла била жука-могильщика копьем по спине. Вот глупая! У него же там панцирь... Ты понимаешь?..
- Понимаю, шаман. Нам нужно топливо, - вздохнув, Клас отошел прочь и присоединившись к Элю, помог ему вести Элоиз.
Девушка тоже совершенно расклеилась, бормотала какие-то непонятные слова и то начинала гладить Эля по руке, то отталкивала прочь. Клас пообещал себе подумать о том, какую боль причиняет живому существу смерть ментального друга. Если бы им дойти до этой Крепости... О многом надо подумать, многое решить, а решив - сделать. Но кое-что надо сделать как можно скорее.
Где-то уже совсем далеко, за горами запел гортанный голос. Видимо, горцы укладываются спать. Странные люди живут в этом огромном мире, открывшемся покинувшему родную Степь охотнику, много вокруг чудес. Все они требуют осмысления и разгадки. Нет, не спроста ударила его Гусеница... Много боли и потерь принес этот удар Класу, но пожалеть об этом он был не в силах. Мир велик, и не смотря ни на что юноша не желал отказываться от обладания им.
На закате, когда смышленый Стэфи смог наконец развести костер, в горах наступила удивительная тишина. Казалось, сами каменные исполины уснули, отдыхая от дневных забот. Что им снилось? Скорее всего, новые каверзы для этих крошечных упрямых людишек, почему-то считающих себя хозяевами своей судьбы.
А где-то там, за горами, спала Крепость.
Глава тринадцатая
1
Путешественники спали без снов. Если бы этой ночью рядом оказался хищник, не побоявшийся дыма от затухающего костра, он мог бы плотно поужинать пятью людьми. Но в этих горах была удивительно спокойная фауна, немногочисленная и безразличная к чужакам.
Утро принесло с собой голод. От съеденной в третьем зале рыбы в желудках не осталось и следа, а больше никакой добычи им не попалось. Избалованным в последние дни легко достающейся пищей людям пришла пора позаботиться о пропитании. Это было к лучшему - пора отложить переживания до лучших времен и подумать о насущных проблемах.
Эль, успевший приохотиться к рыбалке, первым делом отправился к ручью. Теперь он знал, что в воде должна жить вкусная и глупая рыба, чтобы добыть которую, достаточно приманить ее и выбросить на берег. Около получаса степняк провел, макая пальцы в воду и ожидая в ответ получить из-под воды кого-либо вроде жирного подземного слепыша.
Увы, или в ручье рыбы не было вовсе, или она была чересчур сообразительной. Единственной, кто заинтересовался пальцами Эля, оказалась огромная пиявка, медленно притащившая свое черное тело по дну. Трогать ее охотник побоялся, уж очень она была зловеще-нетороплива. "Такая и прыгнуть может" - подмал он, меняя место, и в кое в чем оказался прав: пиявки весьма ядовиты.
Стэфи удалось увести Элоиз собирать щавель. Мальчик всегда интересовался растениями, особенно съедобными, предпочитая набивать живот зеленью, чем иметь его совсем пустым. У костра остался только Питти, так и оставшийся лежать, завернувшись в оставшиеся от пончо лохмотья, и Клас. Юноша решил, что для добывания еды ослабевшему степняку самое время воспользоваться луком, который он и одолжил у шамана вместе с двумя оставшимися в колчане стрелами. Первые пятьдесят выстрелов в дерево не дали результата, но потом лучник вдвое сократил дистанцию и дело пошло.