Страница 63 из 65
- Войди в море.
Юноша и сам не заметил, в какой момент вокруг него оказалась вода. Он оглянулся на берег, смутно понимая, что уже никогда к нему не вернется. Зайдя по грудь, Гольто остановился, что делать дальше - он не знал. Издалека, будто шерешенец уже был под водой, доносился шум битвы.
- Чувствуешь, как твоему телу легко в воде?
- Да! - действительно, вся земная тяжесть ушла, будто смытая волнами.
- К тебе спешат мои слуги, не бойся их. Они опустят тебя под воду, и ты увидишь меня, я увижу себя.
- Нельзя мне под воду! - испугался Гольто, краешком больного сознания еще понимая, что происходит. - Я задохнусь под водой, утону!
- Мои слуги обо всем позаботятся. Когда-то давно я мечтал узнать больше об этом мире, и мне доставляли вниз сухопутных существ... Но они приходили ко мне уже мертвыми, их убивала глубина. Теперь я совсем близко... Я страдаю, Гольто. Но надо еще немного потерпеть.
- Я потерплю! - выкрикнул юноша, уже не понимая, кто он такой.
Вода впереди забурлила, мелькнуло длинное черное тело. Чьи-то холодные щупальца мягко обвили бока шерешенца и потянули вперед, на глубину. Он слабо дернулся, но держали крепко. Подтянутый к морскому обитателю, Гольто увидел огромные, мудрые глаза и успокоился окончательно. Нужно просто немного потерпеть.
Слуга Зверя открыл огромный круглый рот и положил туда шерешенца. Тут же спрут нырнул, но вода не хлынула ему в горло, Гольто оказался будто внутри большого пузыря. Спрут двигался медленно, очень плавно, он опустился на дно, потом двинулся прочь от берега, постепенно погружаясь.
Человек лежал на мягком, пружинистом языке чудовища и с интересом рассматривал подводный мир. Они уже миновали линию отлива, здесь колыхались целые рощи причудливых водорослей, меж их ветвями сновали разнообразные рыбы. Поверхность океана казалась небом, очень близким и светлым, но солнечные лучи проникали даже на такую небольшую глубину с большим трудом.
- Тебе нравится этот мир? - спросил Зверь. - Я вижу твоими глазами...
- Нравится, - признал Гольто. - Он красив.
- Мне тоже нравятся, ведь твои глаза - мои глаза. Что нравится им, то нравится и мне. Но я страдаю... Чувствуешь ли ты, как я страдаю?
- Да...
- Когда я умру, то вся эта красота не должна жить, это несправедливо.
- Несправедливо! - горячо согласился Гольто. - Пусть скорей придет избавление!
- Я поднимаюсь... Я спешу, как только возможно. Потерпи, Гольто, потерпи вместе со мной!
Вокруг быстро темнело. Водоросли и рыбы теряли свой цвет, наконец, когда Гольто почти перестал что-либо различать, спрут остановился. Постепенно глаза человека стали привыкать к полумраку, но чудовище повернулось в другую сторону. Тут не было никакой растительности, и шерешенец понял, что они остановились на краю глубокой пропасти. Именно здесь и поднимался с невыразимой глубины Зверь, и он был уже рядом.
- Ты ждешь меня, - удовлетворенно сказал Зверь. - Спасибо, Гольто. Я чувствую тебя рядом, я вижу твоими глазами, и мне уже немного легче.
- Почему ты не смотрел на себя глазами своих слуг?
- Мне не нравятся их глаза... Мне не нравятся их сознания. Когда я узнал о Погибели, я заинтересовался теми, кто сумел вызвать ее. Я думал, что это, должно быть, древние и могучие существа, подобные мне. Но когда слуги доставили мне людей, их тела, я очень удивился. Потом пришло понимание... Вы уже не те люди. Ваши предки были единым существом, огромным, самым большим из всех, что могла бы вынести эта планета. И это существо решило умереть...
- Мы говорим о Погибели иначе, - сказал Гольто. - Мы думаем, что это была битва древних людей, подобных богам!
- Нет, нет... Битва за что, Гольто? Весь мир принадлежал им. Биться за него друг с другом, рискуя уничтожить то, за что сражаешься? Какая глупость... Нет, это огромное существо, имеющее миллиарды тел, просто решило умереть, потому что жить и страдать стало для него невыносимо... Как и для меня. Но оно не могло умереть, оставив этот мир другим. И тогда люди вызвали Погибель. Попытка не удалась, и наказание пришло в виде сегодняшнего мира. Он обожжен, изранен, а вы, потомки людей, полностью выродились, существуете по одиночке.
- Я не знаю, как можно жить всем вместе... - растерялся Гольто. - Сейчас мы с тобой почти одно целое. Но это потому, что ты так огромен и силен... Твой разум...
- Не ищи слов, я все понимаю, - откликнулся Зверь. - Я иду, еще немного... Да, вы не способны соединять свои разумы в одно, но древние люди жили именно так. Я догадался давно, но только разбудив древнюю магию под озером, получив всю информацию, хранившуюся там, а также узнав множество другого... Я получил подтверждения, Гольто. Весь мир, все люди были связаны между собой посредством сложных машин, множества магических приспособлений. Существовала общая воля всего человечества. Однажды она решила умереть... Но даже им было проще. Они не были такими, как я, н жили миллионы лет в темноте, ожидая, пока придет Погибель и ожог разбудит мой разум. Они не страдали так сильно, как я... Но я благодарен древним людям. Без них я не узнал бы о существовании Смерти...
- Что это такое? Как ты убьешь мир?
- Я вдохну... А потом выдохну. Половина Смерти растворена в том самом воздухе, которым ты дышишь. Другая половина теперь во мне, она медленно просачивалась в мое тело все это время, что я провел на дне Лантика. Их нужно смешать, и это произойдет, когда я вдохну. Потом я выдохну, и принесу всем избавление... Я близко, Гольто. Отчего ты не видишь меня?
- Не знаю...
Шерешенец и сам чувствовал, что Зверь совсем рядом. Рыбок, резвящихся над обрывом в глубину, не осталось, они исчезли, с далекого будто пахнуло холодным ветром. Кальмар попрочнее вцепился щупальцами в подводные камни. А потом показался черный край чего-то огромного, бесформенного. Оно поднималось.
- Это - ты?!
- Да... Но что такое форма, Гольто? Внизу она была другой, теперь я стал больше, и это мучительно, но это по прежнему я. Дело не в том, чтобы увидеть свою форму, а в том, чтобы увидеть себя. Один раз, в самый последний миг... Смотри, смотри, не закрывай глаз.
Гольто не мог охватить взглядом все чудовище. Больше всего оно походило на непередаваемо огромный бурдюк, наполненный водой до предела. Казалось даже, что Зверь вот-вот лопнет, его бока туго натянулись. Шерешенец задрожал, и Зверь задрожал тоже.
- Да, это я... Спасибо тебе, Гольто. Ты человек, хоть и не такой, как твои предки. Ты можешь меня понять, хотя бы немного, пусть не разумом, но тем, что лежит за ним.
- Это... Ты еще долго будешь подниматься?
- Не знаю, я вижу себя впервые. Думаю, ты видишь примерно половину меня... - Зверь задумался. - Или немного меньше. Сейчас мы с тобой поднимемся на самый верх, к воздуху. Тогда я вдохну, а потом выдохну Смерть. Потерпи.
6
Салакуни выжил во время самой страшной атаки крабов. Люди так сдавили друг друга со всех сторон, что некоторое время гигант не мог пошевелить ни рукой ни ногой, и беспомощно ждал, когда наступающие ему на голову крабы решат покончить с ним. Воин слышал, как откуда-то сверху его звал Абу-Салтан, но не мог откликнуться. Трещали ребра, темнело в глазах.
Потом стало чуть-чуть легче, это крабы порвали несколько его соседей. Салакуни напряг все свои силы и выдернул свое тело из гущи людей. Схватив попавшееся под руку оружие, воин вступил в бой, и тут же сверху стали прыгать воины имамов. Потом подоспели и хозулуни, и началась та самая жестокая свалка, которая должна окончательно решить, за кем останется поле боя.
- Ты жив?! - Абу-Салтан схватил друга за плечо и оттащил в сторону. - Остановись, передохни! Смотри, мы уже тесним их!
Только тогда Салакуни позволил себе вытереть со лба кровь и пот. Они стояли по колено даже не в трупах, в обрезках воинов. С плеча имама свисали какие-то внутренности, гигант сбросил их на землю кончиком ножа.