Космос есть космос

– Отнес на кладбище.

Огински, покачиваясь, направился к кораблю. Тени быстро укорачивались, и Гаррисон смог рассмотреть возле могил тело в красном комбинезоне. Он пошел туда, зачем-то решив достать бластер, и не нашел его в кобуре.

– Кэп! – В наушниках послышался хриплый голос Рябтсева. – Я тебя вижу. У меня три новости. Во-первых, Огински вернулся сам не свой. Во-вторых, Морган бредит ожившими мертвецами. В-третьих, этот подонок все допил. У нас больше ничего нет и пора отсюда убираться. Ты меня слышишь?

– Где мой бластер?

– У меня. Слушай, не ходи туда, а? Потом вместе прогуляемся. Надо немного кофейку попить, как ты думаешь?

Не отвечая, Гаррисон продолжал идти. Смерть Чен окончательно добила его и без того расшатанную психику. Не то что возвращаться – думать о Земле не хотелось. Фирма, семья, кредиты… Да пропади оно все пропадом! Чем жить для этого, так лучше не жить вообще.

Пирамидки были развалены, а на камнях, в радиусе пары десятков метров, повсюду виднелась серая плесень. Капитан ее сперва не заметил и теперь стоял прямо на ней. Там, где покоился Илай, слой плесени был особенно толстым. Когда Гаррисон нагнулся, он легко рассмотрел шевелящиеся ростки в полпальца длиной.

– Мох, что ли?.. – Он повернулся к «по биологии», но Чен больше ничем помочь не могла. Плесень или мох полностью покрывали ее лицо и руки. – Ну, значит, что тебе сказать? Мне жаль, что так вышло. Хотя, честно говоря, мне уже наплевать.

– Ты там с Чен разговариваешь? – Рябтсев в наушниках шумно прихлебывал. – И что за мох?

– Серый. Мох, или плесень, или грибки… Я не разбираюсь. – Капитан вышел из серого круга и присел на корточки. – Слушай, Рябтсев, а он расползается. Прямо на глазах. Очень быстро. Через пару часов, наверное, будет у корабля.

– Сейчас я кофе допью, а потом мы выйдем и сожжем этот мох. Морган, слышишь? Там просто мох какой-то. Инопланетная форма жизни. Это – премия, да еще какая! Кэп, а что с трупами?

– Наверное, он их ест, этот мох. Нет, Рябтсев, мы ничего выжигать не будем. Он… – Гаррисону нелегко дались эти слова, но так он чувствовал: – Он красивый.

– Ясно. Вернись, пожалуйста, к нам. – Теперь Гаррисон слышал клацанье кнопок. – Ага, вот, вижу Чен. То есть не Чен, а… Мама дорогая, да на ней комбинезон шевелится! Надо бы расспросить Огински, но он закрылся у себя. Кэп, возвращайся. Нам всем надо отдохнуть, подумать, а потом валить отсюда, если мы еще хотим жить.

Гаррисону показалось, что в словах Рябтсева есть какая-то логическая ошибка, и всю дорогу до «Фели» он ее искал. «По связи» ждал его возле шлюза.

– Надеюсь, дезинфекция у нас в порядке… – Он осмотрел капитана, будто мох мог быть прямо на нем. – Не хотелось бы, чтобы меня тоже начали есть. Этой дряни, поди, совершенно все равно: живое или мертвое. Слушай, я не хотел по общему каналу… В общем, Морган не в себе.

– Мы все тут слегка тронулись, не находишь?

– Нет. Я, например, просто не могу нормально похмелиться, потому что этот придурок все выпил. – Рябтсев воровато оглянулся. – Говорит, что пока мы спали, выходил «подышать». Понимаешь, в каком он был состоянии, да? Ну и, видимо, увидел этот мох.

– Там то ли мох, то ли плесень… Скорее, и то, и другое.

– Да наплевать, пока мы в корабле. Хотя, черт его знает, как эта штука обойдется с нашим корпусом… Космос есть Космос. Кэп, Моргану привиделся Илай, который ругался, что не поставили крест, не отпели, ну, вот что всего этого положенного не было… – Рябтсев утер испарину – несмотря на выпитый кофе, чувствовал он себя неважно.

– Короче говоря, Илай приказал Моргану, чтобы он остался тут и построил часовню. Надеюсь, наш «по железу» отойдет, но если нет… Придется его как-то заставлять нам помогать, сами мы с этими лебедками не управимся.

Гаррисон лишь кивнул. Рябтсев утомлял его своим занудством. Если бы не он, можно было бы вообще не думать об отлете.

– Ты капитан! – «По связи» будто прочел его мысли. – Ты должен привести корабль и экипаж на «Луну-18».

«А он боится, – усмехнулся про себя Гаррисон. – Уже давно боится, а сейчас просто близок к панике. Мне он не доверяет, но больше опереться не на кого».

– Конечно, я капитан. А еще только я могу поднять «Фелю». И в расчетах Вальдшнеп разберусь только я, а их обязательно нужно проверить, так?

– Ну, да… – Рябтсев потупил глаза, будто на чем-то пойманный.

– Кэп, у меня все готово для исправления внутренних записей… Ну, то есть кое-что мы должны потом обговорить… Я хочу сказать – все будет отлично. Вернемся героями, комар носа не подточит. Тем более мох съест трупы! Это же здорово. Привезем очкарикам образец этой штуки с планеты Илай, все будут в восторге. Просто надо улететь поскорее.

Гаррисон только кивнул и, отстранив «по связи», пробрался по перекошенному кораблю в рубку. По пути он услышал, как молится Морган, но не стал заходить к инженеру. Главный экран транслировал картинку с маленького кладбища. Сразу было заметно, что мох на могиле Илая заметно подрос.

– Быстро он, да? Жутко даже, – сказал приплетшийся за ним Рябтсев. – Наверное, биологи будут в восторге. Жаль, что Чен не может оценить, а то бы попробовали договориться кое с кем из наших… Пойдем, выведем Моргана и начнем поднимать корабль? Не нравится мне местная флора.

– А мне нравится. – Гаррисон чувствовал какое-то единение с этими серыми подвижными ростками. – И с чего ты взял, будто она местная?

– Конечно, местная. Сидела тихо в камушках, никаких бактерий в атмосфере, ничего. А мы ей покушать дали. Кончится еда – и весь мох высохнет.

– Илай! – напомнил капитан. – Та штука, что его убила, могла быть не просто метеоритом. А мы ведь не проверили ничего, Чен была в шоке… В Илае что-то поселилось. И мы привезли этот мох сюда.

Прежде чем ответить, Рябтсев прополз к кофейному автомату и как мог, под углом, нацедил Гаррисону полстакана. Другая половина стекла в нижний угол, где уже образовалась порядочная лужа.

– Выпей, – попросил Рябтсев. – И подумай: ну как могло произойти заражение? Скорость субсветовая, она прошила нас быстрее любой пули.

– Космос есть Космос, – напомнил Гаррисон, отхлебнул и скривился. Кофе показался просто отвратительным. – Рябтсев, ты есть хочешь?

– Нет, но могу тебе что-нибудь принести.

– Я тоже не хочу. И вчера мы тоже не ели, только смотрели на еду. Давно не ели. Вроде бы времени не было… Но сейчас-то почему мы не голодные?

«По связи» молчал. Капитан понюхал кофе и швырнул стаканчик вниз.

– Вкусы изменились, что ли… Признайся, ты тоже находишь в этом сером мхе своеобразную прелесть?

– Нет, не нахожу, – пробурчал Рябтсев.

– Находишь! Но мы не могли заразиться здесь, выходили только в скафандрах, и с дезинфекцией все в порядке. Значит, подцепили что-то на корабле. А шанс был один. Эта пролетевшая сквозь нас штуковина что-то передала Илаю или просто в воздух… Мы заражены.

Рябтсев угрюмо сопел. Мох на экране все разрастался, теперь на месте могилы Илая весело переливалась всеми оттенками серого целая лужайка серой травы.

– А груз? – вяло попробовал наконец возразить «по связи». – Мы не пустили к нему Чен.

– Может быть… – неохотно допустил Гаррисон. – Тогда на Трейси сейчас карантин. Но все происходит так быстро… И лишь после смерти Илая. Нет, я думаю, Трейси в порядке, заражены только мы.

– Значит, карантин. Это, считай, гарантированное отстранение от полетов.

«О чем, о чем думает этот идиот?.. – вздохнул Гаррисон. – Или это я идиот, что не думаю об этих пустяках? Вообще, существую еще я или теперь за меня думает этот мох? Интересно, как он выглядит в моем кишечнике, или где он там расположился…»

– У кого мой бластер?

Рябтсев засопел еще громче и еще угрюмее.

– Не валяй дурака.

– Как капитан ты должен вернуть нас на «Луну-18» и тогда стреляйся, сколько влезет.

– Какой я капитан? – Гаррисон наконец отвел глаза от стремительно растущего мха. Или уже травы? Вроде бы где-то даже кустики появились. – Ну какой я капитан, Рябтсев? Я заражен, я источник угрозы. Я даже кофе пить не могу! Мой корабль заражен, мой экипаж заражен… Те, кто еще жив. Но и те, кто мертв, тоже. Вообще, все мои действия с момента гибели Илая таковы, что ты – прежде всего ты! – должен был меня арестовать.